Морин Мартелла - Девушка хочет повеселиться

— Энни, не задавай глупых вопросов. — Она сделала большой глоток «Хеннесси». — Не знаю, что я буду делать, если потеряю работу. Тогда о свадьбе придется забыть.

— Послушай, перестань волноваться. Если возникнут сложности, я все возьму на себя.

— Нет. Мы сделали это вместе. Почему ты должна отвечать одна?

— Потому что идея отослать счета принадлежала мне. Ты должна продолжать работать, чтобы накопить денег на свадьбу. Передо мной такая проблема не стоит.

— Думаю, да. Наверно, ты никогда не выйдешь замуж. — Она немного повеселела.

— Спасибо, Сандра. Знаешь, я еще не окончательно поставила на себе крест.

— Я не хотела тебя обидеть. Но… тебе не слишком нравятся мужчины. Правда?

— Некоторые нравятся. Даже очень. Просто я еще не встретила подходящего человека, вот и все. Может быть, я слишком разборчива. Не хочу ложиться в постель с кем попало. Сандра засмеялась.

— Именно так говорила моя мать. А потом сбежала с арабом.

Я так и не поняла, шутит она или говорит правду. Во всяком случае, лицо у нее было серьезное.

— Энни, у тебя есть парень?

— В данный момент нет.

— А Джерри? — Она внимательно следила за мной.

— Мы просто друзья, — бросила я.

— Ладно, ладно. Можешь не хрустеть пальцами. Я только спросила.

— Мы с ним друзья, понятно?

— Именно так моя мать говорила про своего араба. До того как они убежали. Однажды в воскресенье она пригласила его на чай. Приготовила для него салат. Огромную миску. Открыла банку лосося, положила зеленые оливки в блюдо, которое тетя Маура привезла с Майорки. А потом мы узнали, что она в Триполи.

— Ты шутишь?

— Нет. Теперь она живет в Саудовской Аравии. Или в одном из этих странных государств, где женщина должна прикрывать лицо вуалью, чтобы какой-нибудь торговец фруктами не воспламенился при виде того, как она щупает его фиги. Так говорила моя тетя Маура. «Пощупай его фигу». Правда, смешно?

Но Сандра не смеялась. Наоборот, была очень печальна.

— Она познакомилась с ним в больнице, где ей делали маммографию. Сидела в больничном кафетерии и пила чай, чтобы успокоиться. Ну, сама понимаешь… А он сел за ее столик. Сказал, что у нее красивые глаза и что он доктор. Отец протрезвел только через три недели после ее ухода. Потом выяснилось, что этот малый всего-навсего носильщик. Паршивый носильщик. А она ради него бросила моего отца. Только потому, что он сказал, что у нее красивые глаза. А мой отец — десятник. Вернее, был им, пока не стал инвалидом. Свалился с лесов и повредил позвоночник. Вот почему он пьет. А потом она убегает с каким-то носильщиком. С паршивым арабом.

— Мне очень жаль.

— А, ладно. Мы с отцом не ссоримся, когда он трезвый. Но стоит ему выпить, как он становится совсем другим человеком. Именно поэтому я и не пила. Достаточно насмотрелась на пьяных у себя дома. Поклялась, что никогда не прикоснусь к этой дряни. — Она подняла бокал: — За нас с тобой, Энни.

Мы чокнулись.

— Ты могла бы развестись с таким мужчиной, как Джерри? — внезапно спросила она.

— С Джерри?

— Ты могла бы развестись с ним?

— Только в том случае, если бы он был моим мужем! — засмеялась я.

Она следила за мной прищуренными глазами.

— Не морочь мне голову. Ты сохнешь по нему, верно?

— Пей свой бренди.

— Сохнешь. Я вижу. Когда он останавливается у твоего письменного стола, у тебя бывает странное выражение лица.

— Это от досады.

— Или от сексуального возбуждения. — Она хихикнула.

Я бросила в нее салфеткой. Но знала, что Сандра шутит. Просто шутит.

Когда до конца месяца оставалось меньше двадцати четырех часов и я умирала от страха каждый раз, когда Джерри раньше меня забирал почту, мы наконец получили бесспорное доказательство того, что бог есть.

Три долгожданных чека прибыли. Два доставили курьеры. Третий принес почтальон.

Пока я расписывалась в ведомости, почтальон пялился на ноги Сандры, а она нахально улыбалась ему, прекрасно зная, что в сидячем положении подол едва прикрывает ее лобок.

— Сандра, одерни юбку!

Но она не обращала на меня внимания. Наверно, я напоминала ей мать, сбежавшую с арабом.

Проверив чеки и не обнаружив никаких неточностей, мы крепко обнялись и, ликуя, отправились в кабинет Джерри.

— Как это могло случиться? — Он был в полном замешательстве.

— Может быть, в них внезапно проснулась совесть. — Я улыбнулась Сандре.

— Да? И она же подсказала им точную сумму долга? Причем всем троим одновременно? — Он нахмурился.

Сандра вдруг вспомнила про какую-то срочную работу и вернулась в приемную.

— Сандра! — окликнула я. Но она уже с деловым видом набирала номер телефона.

— Ну? — Джерри ждал объяснений.

— Джерри, не сердись. Отправить им счет… этого требовал бизнес.

— Я сказал Сандре, чтобы она списала деньги.

— Извини, но я не могла позволить ей сделать это. И… ты сам доверил мне бразды правления бухгалтерией.

— Но я не помню, чтобы позволял тебе надоедать клиентам.

— Я им не надоедала. Просто послала деловое письмо. Очень вежливое.

Джерри держал чеки между большим и указательным пальцем, как будто они были раскалены добела. И могли обжечь ему руки.

— Это твои деньги. Они тебе задолжали. Он молчал.

— Хочешь, чтобы я ушла?

— Тебя тоже ждет какое-то срочное дело?

— Я имею в виду агентство.

Глаза Джерри мерцали, а плечи тряслись от сдерживаемого смеха.

— С какой стати я буду выгонять человека, вернувшего фирме деньги, на которых я поставил крест? Кем ты меня считаешь? Полным кретином?

Я с облегчением хихикнула.

— Ну, может быть, не полным. Вошел Барни:

— Это правда? Дай глянуть. Джерри передал ему чеки.

— Вот черт! — Это произвело на Барни сильное впечатление.

— Скажи спасибо Энни. Я бы списал эти деньги. — Джерри зашаркал ногами. — Теперь я смогу погасить ссуду. И оплатить неотложные счета. В общем, вернуть долги, в которых я не хотел признаваться. — Он неловко покосился на меня.

Неужели я опять унизила его? На глазах у всех?

Я этого не хотела. И поклялась, что подобное не повторится. Но что мне было делать? Бухгалтерские документы были моей заботой. А он заработал эти деньги потом и кровью. И честно признавался, что ничего не смыслит в бухгалтерии. Ему нравилось помогать людям, а не копаться в цифрах. Правда, одно не исключало другого. Но говорить об этом сейчас было не время и не место.

— Не забудь про Сандру, — непринужденно сказала я. — Она подделала твою подпись. Без ее помощи я бы не справилась. Ты должен ей выпивку.

— Она не пьет.

— Теперь пью. — К нам присоединилась Сандра. Новый слой помады, нанесенный на и без того безукоризненные губы, еще сильнее подчеркивал ее сходство с Иваной Трамп. — Желательно шампанское. Если повезет, я успею привыкнуть к нему еще до свадьбы.