— Поэтому?..
— Я боялся.
— Боялся?
— После смерти Джейд… Ава была очень возбуждена. Не отходила от меня, говорила, что на этом жизнь не кончилась, что я должен забыть о несчастном случае и начать все сначала. Но, знаешь, несчастные случаи, особенно такие, далеко не всегда случайны. Должна быть причина. Тогда это был шарф. Но как он оказался на трассе? Уж точно, не случайно. Джейд всегда носила шарфы, и под воротниками своих пиджаков она пришивала пуговицу, чтобы избежать случайностей. Только очень близкая подруга могла об этом знать. А Ава как раз была такой подругой.
— И ты все это время…
— Я знал, кто-то виноват в ее смерти.
Мэгги долго смотрела в окошко, боясь нарушить тишину.
— О, нет… Неужели кто-то заранее спланировал?..
Рейф крепко вцепился в руль.
— Мне не хотелось об этом думать. О… Тамсин тоже крутилась вокруг меня. Обе они были в тот день на трассе, обе стояли рядом с Джейд. А потом обе посвятили мне свою жизнь.
— Понятно. Когда мы встретились…
— Когда я влюбился в тебя… Во Франции я точно понял, какое место ты заняла в моем сердце, и испугался. Я ни о чем не мог думать, кроме как о том, что должен защитить тебя. Но ты же помнишь… Я был беспомощен. — Он усмехнулся. — Когда ты полезла на гору спасать Воана, я внизу думал о том, что мне ничего не остается, как стоять в стороне и смотреть. Кому же это понравится?.. Тогда-то мне и пришло в голову, что если кому-нибудь вздумается причинить тебе зло, он может не брать меня в расчет. Я не смогу тебя защитить.
— А я подумала… — Она запнулась. — Подумала, что ты не хочешь никому говорить, потому что я слишком обыкновенная.
Рейф обнял ее и прижал к себе.
— Мэгги, ты — необыкновенная!..
Она положила голову ему на плечо. Он поцеловал Мэгги с такой страстью, что все ее сомнения рассеялись как дым.
— Я тоже испугалась… Испугалась, что ты не примешь меня такой, какая я есть.
— А я люблю тебя как раз такой, какая ты есть. — Он еще раз поцеловал ее. — Не надо быть другой. Не вынесу, если тебе будет грозить опасность. Будь ты пилотом, я бы, наверное, каждый раз умирал, когда ты отправлялась бы на трассу. А для себя я не вижу никакой опасности.
Мэгги слегка отодвинулась и заглянула ему глаза.
— Каждый день нас подстерегает опасность. Всех подстерегает, кто бы мы ни были.
— На такие опасности я согласен. Но мне не нужна супердевица. Я хочу знать, что ты всегда рядом. Мне нужен дом, наверное, нужны дети. Слишком долго я бродяжничал, пора и остепениться. Теперь вот влюблен в очаровательную девушку, для которой самое главное в жизни — папа и мама, которая не очень-то любит вылезать на люди и не играет своей жизнью при любой возможности.
— Довольно скучный портрет у тебя получился…
— А ты думаешь иначе?
Мэгги вспомнила Джима Фармера и всех членов спасательной команды, жизнь которых зависела от ее умения содержать мотор в порядке. Она думала о штормах, которые случаются тут, и о том, что она никогда не боялась моря. Оно было частью ее жизни, и даже когда море гневалось, она любила его. До спасательной команды она тоже не раз рисковала жизнью. Совсем маленькой отец брал ее в горы. Она участвовала в ралли на его машинах. А всего год назад совершила два парашютных прыжка…
Во второй раз Рейф Торн вошел в ее жизнь, когда ей было не очень-то сладко. Отец едва привык к своему новому положению. В гараже черт знает что. Ей приходилось забывать о себе, чтобы сохранить подобие порядка.
Рейф совсем ее не знает. Мэгги была в ужасе. Он придумал себе девушку, которая только и делает, что сидит дома…
Если бы ему рассказать… Нет, пусть уж тешится своими иллюзиями…
— Знаешь, если я все время буду под защитой, это не принесет счастья ни мне, ни тебе.
Деревенские часы пробили два часа ночи.
— Пора тебя отпустить, — сказал Рейф. — После такого тяжелого дня ты, верно, хочешь спать.
Мэгги не терпелось остаться одной.
— Дай мне знать, если найдешь Аву.
Он кивнул.
— Обязательно.
Рейф поцеловал ее. Поцелуй затянулся, и Мэгги охватило неодолимое желание. Она хотела его. Хотела сильнее, чем когда-либо прежде. И он хотел ее. Его рука, скользнув под пиджак, прижалась к ее груди. У Мэгги перехватило дыхание, и она закрыла глаза. Зачем ему куда-то ехать? Почему бы не позвать его в дом?..
— Нет, — решительно проговорила она. — Не сейчас, Рейф. Мне надо выспаться.
— Хорошо. Увидимся завтра…
Мэгги поцеловала его и, прежде чем успела пожалеть о своей несговорчивости, выскользнула из машины. Закрыв за собой дверь собственного дома, она вдруг ощутила, как на нее навалилось одиночество. Фаджа Мэгги отвела к родителям, и теперь ей не хватало его бурного приветствия. Прижавшись спиной к двери, она вслушивалась в шум мотора «феррари» Рейфа, пока он не затих вдали.
* * *
Мэгги еще спала, когда раздался телефонный звонок. Мгновенно соскочив с кровати и кубарем скатившись с лестницы, она схватила трубку.
— Я еду в Сассекс, — говорил Рейф. — Наверное, ты еще спала. Извини. Но Аву нашли.
Мэгги села на нижнюю ступеньку и, сделав над собой усилие, переспросила:
— Как она?
— Жива, слава Богу. Сейчас в гостинице в Истборне. Полицейские сфотографировали ее и показали снимок по местному каналу. Кто-то ее узнал. Короче говоря, еду туда. Буду, наверно, около двух.
— Рейф! Рейф… Я так рада!..
— Я тоже, — вздохнул он.
— Ты привезешь ее?
— Понятия не имею. Надо посмотреть, в каком она состоянии. Ведь Ава явно была не в себе.
— Звони… Не забывай.
— Ну, конечно… Мэгги…
— Да?
— Помнишь, что я сказал вчера?
— Мы о многом говорили.
— Мэгги, я тебя люблю.
— Помню.
— Мы справимся.
— Должны.
Прошли две недели. Рейф звонил много раз. Аву лечили. Она понемногу приходила в себя. Однако в Хиронси они не могли вернуться. Пока не могли. В ноябре должны были состояться последние в этом году соревнования. И последние в жизни Рейфа… Короче, проблем хватало.
В первую очередь — трасса. Ее не успевали подготовить вовремя. Это в Испании. Так что поговаривали о переносе последнего этапа в Англию. Все паниковали. Никто не знал, куда бежать и что делать. Хотя бы какие покрышки ставить. Оскар совсем свихнулся.
— Где ты живешь?
Рейф назвал ей отель в Истборне, но сказал:
— Я все время у Оскара, когда могу оставить Аву. Мы тренируемся в Силверстоуне или в другом месте неподалеку. — Он рассмеялся. — Кручусь, как белка в колесе.
