Если Хок и заметил, что она плачет, то никак на это не прореагировал. Он вытащил у нее изо рта свою футболку и отшвырнул в сторону. Во рту у нее пересохло, язык распух и не ворочался, так что она не могла выговорить ни слова. Она, правда, попыталась все-таки выдавить из себя несколько слов, но Хок уже вскинул ее на руки и понес к борту, так что говорить было больше не о чем.
– А теперь вдохни поглубже, милочка, – посоветовал он с жестокой усмешкой. – Это тебя, конечно, не спасет, но по крайней мере даст время проститься с жизнью.
Анджела расслышала его напутствие, но для нее это было уже чересчур. Глубоко вдохнуть? Он что, шутит? Что даст ей лишняя минута? Она посмотрела ему в глаза и увидела в них такой настойчивый приказ, что бессознательно сделала, как он велел: глубоко вдохнула морской воздух, наполняя легкие до самого предела.
В школе ее личным рекордом была задержка дыхания на одну минуту и тридцать четыре секунды… Но ведь такому не разучаются? Сможет ли она повторить свое достижение и на этот раз не ради баночки кока-колы и похвалы брата? Хотелось бы надеяться…
Руки Хока мгновение подержали ее на весу и разжались. В последнюю секунду, перед тем как врезаться в воду, Анджела встретилась с ним глазами и мысленно поклялась, что, если не утонет, больше никогда не станет подчиняться его приказам… Но сейчас у нее не было выбора: она должна четко и точно выполнить его указания. А это означало сдерживать дыхание, пока только хватит духу… А там что Бог даст…
Она упала на воду плашмя, так и не успев сообразить, чего еще хочет от нее Хок, кроме как задержать дыхание. Холодная вода сомкнулась над ней и потянула в глубину. Шок был так силен, что чуть не заставил ее выпустить драгоценный воздух из легких. Ей было холодно, темно, страшно…
Она с испугу позабыла о счете. Вспомнила об этом и начала с единицы, надеясь, что ее легкие стали больше по объему, чем в десять лет.
Два, три, четыре…
Что-то еще двигалось в воде. По крайней мере, ей показалось, что двигалось, потому что во мраке разглядеть что-либо было невозможно. Все это напоминало кадры из «Челюстей» или «Моби Дика». Анджела подумала, что даже лучше, что руки и ноги у нее связаны: она наверняка стала бы ими размахивать и только привлекла бы внимание жутких глубоководных тварей. При мысли об акулах, поджидающих ее, она чуть было не засмеялась, но тогда она не могла бы больше задерживать дыхание, а разочаровывать Хока ей не хотелось.
Десять, одиннадцать, двенадцать…
Анджела понимала, что тонет, потому что уши ломило, наверное, из-за давления воды. Она подумала, что, если сглотнет, ей станет лучше, но этого не произошло…
Двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять…
Она больше не могла удерживать в легких весь воздух и выдохнула чуть-чуть, через рот.
Сорок один, сорок два, сорок три…
Удивительно, как долго надо считать, чтоб дойти до девяносто четырех. Интересно, быстро или медленно она считает? Хотя, наверное, это неважно…
Восемьдесят… нет, кажется, должно быть семьдесят. Так или не так? Она выдохнула еще немножко воздуха и поняла, что начинаются галлюцинации: к ней что-то подплывало… огромная темная поблескивающая рыба… Внезапно перед ней возникла маска, за которой смутно виднелось чье-то лицо. Маска для подводного плавания, догадалась она, и вдруг с необычайной ясностью вспомнила лето, когда впервые училась плавать. Ее приучала к воде мать, которая почему-то была категорически против таких очков. Анджела просила, умоляла, доказывала, что у подружки есть маска-очки для плавания под водой, но мать стояла на своем. Ее лучшая подруга Синди. Кажется, так ее звали. Что она здесь делает?
Но лицо под маской принадлежало мужчине, значит, это никак не могла быть Синди. Растерявшись, Анджела выпустила еще глоток воздуха. Ей никак не удавалось сообразить… Впрочем, думать было некогда. Мужчина обхватил ее рукой за плечи, второй поднес что-то ко рту. Анджела не понимала, что делать… как тогда, когда Хок первый раз поцеловал ее, и она хотела открыть ему доступ в свой рот, но не сделала этого… не позволила себе даже думать об этом, потому что он был ее враг. Но теперь все было по-другому, и у Хока был какой-то план… а она должна была считать…
Человек плотнее прижал к ее рту эту штуковину, и она хотела было сказать ему, что ей больно… но тут до нее дошло, что галлюцинации не могут причинять боль! Тогда она начала бороться, потому что не хотела тонуть, а человек в маске мог бы ей помочь, если б она сумела ему это объяснить. Его рука крепко держала ее за плечи. Он отнял эту штуку от ее лица и показал на свое. И тут до нее наконец дошло, что ей пытаются объяснить. Господи, до чего же она тупая! Но мужчина, видимо, не рассердился на нее, потому что снова поднес к ее губам эту штуку, и на этот раз она открыла рот и взяла в него загубник.
Стараясь вспомнить, что надо и что не надо делать, чтобы дышать в маске, она подумала о рискованном плане Хока. Ее поражало, насколько в этом плане все висело на волоске… А если бы у нее не выдержало сердце? Если б она запаниковала и не могла задержать дыхание? А если бы этот мужчина не нашел ее? В конце концов, океан велик. Она огляделась и увидела еще двоих людей в костюмах для подводного плавания.
Теперь она дышала уверенней. Первый мужчина одобрительно кивнул и поддерживал ее, пока второй разрезал на ней веревки. Затем они все вместе поплыли, один из мужчин поддерживал, а двое других сопровождали их. Она с легким сердцем удалялась от места своей встречи с предполагаемой смертью. Теперь ее мысли занимало совсем другое. Как там Хок?
Она никогда не простит ему, если он не спасется.
До сих пор все удавалось.
Не успел смолкнуть всплеск от падения Анджелы за борт, как Хок повернулся к Константину. Он рассчитал, что у него есть десять, ну, может быть, пятнадцать минут на то, чтобы попытаться реализовать свой план. А потом… что будет потом, никто не мог предсказать. Блэкторн в подробности не вдавался, а Хок и не настаивал. Единственное, в чем он был непоколебим, это в том, что в первую очередь надо было спасти Анджелу.
Теперь, когда худшее было позади и Анджела, как он надеялся, уже находилась в надежных руках сотрудников Блэкторна, Хок понял, что надеется на чудо, которое поможет ему выжить, чтобы еще хоть раз ее увидеть. Ему не хотелось умереть с воспоминанием о потрясенном недоверчивом взгляде, которым посмотрела она на него, когда он бросал ее в море.
Вступив на борт «Морской волшебницы», Хок уже через тридцать секунд понял, каким оружием сможет воспользоваться, но оно было настолько очевидно, что он усомнился, не ловушка ли это. На прогулочных яхтах гарпунное ружье было модным аксессуаром. И здесь висело такое, двуствольное, причем на вид заряженное и готовое к выстрелу. На обычном судне это считалось бы нарушением правил безопасности. На «Морской волшебнице» это, по всей видимости, считалось вполне обычным. Если только это не ловушка… Впрочем, вскоре у Хока будет возможность в этом убедиться. А пока он постарался не глядеть лишний раз на стенку под капитанским мостиком, где висела эта штуковина.
