— Катюш, а папа разрешал? — поинтересовалась я, подойдя к ним.
— Папу не спрашивали, — ответила за нее Настя. — Папа занят.
— Я потом сразу умоюсь. Пожалуйста, Ирсен, — заныла засранка. — Почему тебе можно, а мне — нет? Хочу, как ты на тех фотографиях.
— Ох, ладно, ладно. Только бы Гоша не увидел.
— А как же папа меня сфотографирует, если не увидит?
— Никак.
— Давай мы сфоткаем, — тут же предложила Настя.
Катя согласилась, конечно. Разумеется, мы провозились около часа. Я бдила, чтобы Гоша нас не заметил, Настя старательно наводила красоту, а Катя тараторила без устали, как она мечтает стать моделью. Как я.
Фенова от этих разговоров уже бы сто раз разорвало на мелкие кусочки. Катя только заикалась, он тут же вскипал. Глупый, она еще сто раз передумает. Пока это просто пример родителей, чтобы подражать или скучать поменьше, когда мы с Гошей уезжаем.
Затащив Катерину в пирсинговую, я молилась, чтобы не зашел Гоша и не ввалились Аня с Галаниным, которые, похоже, и правда поладили.
Пронесло. Настя отфоткала модную мелочь и повела умываться.
— Папе ни слова! — твердо сказала Катя.
Я козырнула.
Да, мы иногда вступали в девчачий сговор. Гоша порой был невыносим со своей ревностью и категоричностью. Приходилось идти на уловки. Ну откуда ему знать, как хочется девочке залезть в мамину косметичку. Даже я в детстве разок стащила старую теткину тушь и неумело намалевала глаза. Помню, папа хохотал, как сумасшедший. А вот Гоша точно бы за это устроил разборки.
Но в остальном он был идеальным. Мужем, отцом, даже зятем. Вспоминая первичную папину негативную реакцию, я только посмеивалась. Теперь они были чуть ли не лучшими друзьями. Гошка часто помогал отцу с домом, папа регулярно забирал Катю. Ну а Анфиса прониклась ко мне едва ли не материнской симпатией. Сначала мне было от этого неуютно, но потом я привыкла к ее гиперопеке и регулярным нравоучениям. Все-таки педагог. Возможно, я тоже такой стану.
— О чем задумалась, красавица?
Сильные руки обвились вокруг моей талии, утягивая в сторону пирсинговой комнаты. Я вздрогнула о неожиданности, но тут же расслабилась.
— Гошка…
— А ты кого ожидала увидеть? — хохотнул он, захлопывая дверь ногой. — Специально меня игноришь весь вечер?
Фенов нахально улыбался, подталкивая меня к тому самому столу, на котором не должно быть натурального протеина. Я пятилась, посмеиваясь и одновременно опасаясь, что он задумал пошлую пакость.
— Я весь вечер пыталась до тебя добраться, но то одно, то другое.
— О, серьезно? Зачем я тебе понадобился? За этим?
Гоша подсадил меня на стол. Я взвизгнула. Он положил ладони мне на бедра, начал поглаживать, пробраясь все дальше и дальше под юбку.
— Гошик, там толпа народа за дверью. Могут войти…
— Не войдут, успокоил он меня.
— Я поговорить хотела.
— Говори.
Гоша целовал меня. Его губы были кисло солеными, а дыхание пьянило. Пил текилу. Немного, но достаточно для маленького эротического хулиганства. Этот вкус и аромат возбуждал, заставляя вспоминать, как мы первый раз занимались любовь именно здесь. Я могла повторять это сотни раз. Тысячи. Бесконечно.
Фенов скользнул губами на мою шею и все настойчивее ласкал пальцами внутреннюю сторону бедер. Я вспыхнула, вцепилась в его плечи.
— Гош, там за дверью твоя дочь, мой отец и куча гостей, — напомнила я, еще держась за мораль и реальность.
— Вот пусть там и остаются. Ты об этом хотела поговорить?
— Нет, я… Ох…
Его палец, наконец, добрался до трусиков, погладил уже влажную ткань и тут же пробрался внутрь. Все, больше я не пыталась притворяться приличной. Руки сами скользнули под майку, чтобы гладить крепкую грудь, пощипывать соски, вырывая из Гошиного горла приглушенные стоны.
— Детка, — рыкнул он, когда я застонала, выгибаясь и ёрзая навстречу движениям его пальцев. — Хочу тебя, Ирс. Как дурак со стояком весь вечер. Потрясное платье.
Я сцеловала комплименты с его рта, не забыв одарить в ответ.
— Ты себя в зеркале видел? Женись на мне, Феникс.
Гоша хохотнул.
— Так я уже?
— Уф, черт. Повезло мне.
— О, да. Ты просто везунчик, малыш. Так люблю тебя, Ирсен.
— И я тебя.
Не знаю, что на нас нашло. От дефицита в сексе мы не страдали. Может просто захотелось пикантного, запретного. Ладно у меня немного поехала крыша. А он? Ох, так он всю жизнь немного с приветом, озабоченный, еще и помешанный на мне.
Мы не раздевались. Гоша расстегнул свои брюки и отодвинул в сторону мои трусики. Я вдавила ногти ему в кожу, ощутив первый мощный толчок и нарастающий ритм безумия, вперемешку с запретным удовольствием.
— Будет быстро, — предупредил Феникс.
— Ох, хорошо, потому что я долго не протяну.
Он простонал, поощренный таким заявлением и крепче сжал мои бедра.
— Это ужасно, — хныкала я несколько минут спустя, едва держась на ногах, пока Гоша протирал салфетками стол.
— Да ладно. Не сходи с ума. Зато весело, — усмехнулся муж.
— С тобой не соскучишься.
— Поэтому ты за меня и вышла.
Гошка выкинул салфетки, притянул меня к себе, тиская за попу.
- Я ведь хотела сказать тебе…
— О, серьезно? — начал издеваться Гоша. — На самом деле хотела? Я думал, это коварный план моего соблазнения.
— Дурак, — я треснула его по груди. Гоша снова сжал мой зад, заставляя меня потереться о его пах. Мда, можно было бы продолжать, но я уже протрезвела. — Мне звонил Алекс.
— А, знаю. Мне тоже. Едем в Токио через неделю?
— Да, — покивала я, подтверждая. — И это, пожалуй, последние съемки… в ближайшее время.
— Поседние? — Гоша приподнял бровь. — Надоело? Или что-то случилось?
— Случилось. Я беременна, Гош.
Он вздрогнул.
— Серьезно?
— Абсолютно.
— Но мы же…
— Да, отели подождать, но раз уж…
Я собралась уже запаниковать из-за странной реакции Гоши, но он тут же подхватил меня под попу, поднял и закружил.
— Офигеть, Ирс! Так круто! — и он тут же зачастил. — Слушай, ну точно, теперь никаких перелетов и съемок в жопе мира. А твои мелкие? До лета доучивай их, а новую группу не бери. Блин, детка, у нас будет еще один мелкий козяв. Эй, а когда мы заделали?
Он снова посадил меня на стол. Я счастливо засмеялась, ответила:
— Когда ты говорил, что успеешь. Видимо, не успел.
Гоша беспечно пожал плечами.
— Ну и ладно. Зато я успел со всем остальным.
— Это точно.
Я положила ладони ему на щеки и уже почти коснулась любимых губ своими, чтобы поблагодарить за такую волшебную неуспеваемость, как в комнату ввалились… Аня и Федор.
Они даже не сразу заметили нас, потому что тут же принялись жарко целоваться, едва закрыли дверь.
— Хей, тут занято, — гаркнул на них Гоша. — Снимите номер, извращенцы.
Анька пискнула, а Галанин лишь улыбнулся, мазнув по Гоше туманным взглядом.
— Я тебя понял, Феникс, — ответил он весело и потащил мою подружку обратно в зал. Когда мы с Гошей вышли, этих двоих уже след простыл. Но это уже совсем другая история.
