- Ладно-ладно, не кипятитесь так, - отступая немного назад, пробормотал блондин, - я же не знал.
- Думать надо, прежде чем нести такое! – прикрикнул Антон, и мгновенно развернулся обратно, поймав на себе четыре пары удивленных глаз, и одну насмехающуюся, в лице Влады. Да, да! Он сорвался! И видно зря. Но как бы повел себя любой другой нормальный мужик, если ему предложил бы потанцевать… какой-то… гомик?!
- Антон Павлович, - возмущенно протянул Джон, - что же вы так грубо с парнем? Он всего-то хотел познакомиться. Я, конечно, понимаю Вашу нетерпимость, но нельзя же так с людьми.
Да, черт возьми, нельзя, если это нормальные люди, а не сомнительные идиоты с сомнительными предложениями. Как тут можно сдержаться? Но, судя по неловким взглядам сотрудников Корецкого, Антон понял, что невольно оскорбил чувства англичанина. Черт возьми, подумать только! Он оскорбил чувства гея! А ничего, что его оскорбили одним лишь этим заведением, не говоря уже об этом мерзком предложении знакомится и… танцевать. Фу! Разве думал вообще хоть когда-то Антон, что подобное вообще может с ним произойти? Да ни за что в жизни! Кому сказать – обхохочутся! Но нужно взять себя в руки. Хоть как-то. Попытаться. Ради «Трэнд-медиа».
Поэтому сжав до белеющих костяшек кулаки, мужчина выдавил подобие улыбки, и сквозь зубы процедил:
- Знаете, Джон, я предпочитаю не знакомиться на деловых встречах.
- Понимаю, - задумчиво выдохнул иностранец, - только теперь как-то даже неловко перед ребятами, - бросив взгляд на столик, где сидела компания с тем наглым парнем, Корецкий уверенно добавил, - наверное, стоит перед ними извинится за Вашу грубость.
Антон мгновенно нахмурился от незадачливого предложения. Ну, уж нет, извиняться он точно не собирается! Да еще и перед этими. И за что? За то, что повел себя самым логичным образом для нормального мужчины, что оказался в подобном месте?! Нет! Даже благополучие и расширение «Трэнд-медиа» того не стоит!
Но видимо Джон имел на этот счет несколько иное мнение. Потому как быстро поднялся из-за столика, и, намереваясь отправится к той компании, предварительно бросил:
- Мариночка, просмотри документы, обсудите без меня пока дела, а я извинюсь за Антона Павловича, - взгляд на Громова с немым притворным укором, - и вернусь.
- Антон Павлович… - с облегчением выдохнула Наталья, когда Корецкий отошел на приличное расстояние
- Можно просто, Антон, - поспешно поправил Громов.
- Хорошо, Антон, - согласилась девушка, - простите, но Вы в следующий раз как-то помягче с выражениями. Раз уж пригласили нас сюда, то как-то поспокойнее, иначе и все договоренности коту под хвост.
Вместо вопроса, Громов лишь вопросительно поднял бровь, с интересом наклоняясь ближе к Степановой.
- Понимаете, - следуя примеру Антона, Наталья, склонившись ближе к нему, заговорщицки прошептала – Джон слишком… хм… бережно, если так можно сказать, относится к своей особенности и необычности.
- Я заметил, - фыркнул мужчина, бросив взгляд на Корецкого, что в считанные секунды явно освоился в незнакомой компании и во всю о чем-то довольно вещал.
- Похоже, это надолго, - отметила Наталья, проследив за взглядом Антона, - Просто не смотря на то, что в наше время подобным никого не удивишь, законы бизнеса таковы, что большинство его акул попросту не желают признавать людей с подобными предпочтениями.
- И я прекрасно понимаю почему, - ехидно бросил Громов, потянувшись за бокалом с коньяком.
- Это Вы напрасно, Антон Павлович, - вмешался Малышев, приподнимая свой бокал, - многие это скрывают, многие не понимают, а такие, как Джон своего рода гордятся. Он из тех, кого прельщает, когда геев воспринимают хотя бы без отвращения. И признаться, Вы сделали шикарный ход сегодня с этим клубом. Немного рисковый, но от этого не менее шикарный.
- Значит вот что имела в виду многоуважаемая Наталья под уважением господина Корецкого? – сообразив к чему были сказаны слова девушки в начале этого представления, именуемого переговорами.
- Похоже на то, - бросив взгляд на зардевшуюся Степанову, согласился Малышев, - И не знаю, как Вы догадались, но можете считать, что контракт у вас в кармане.
- Даже так?
- Даже так, - уверенно закивал Николай.
- Не смотря на мою… грубость к этим? – Антон неуверенно махнул головой в направлении соседнего стола.
- Скорее всего, да.
- Все-таки, признайтесь, Антон Павлович, Вы знали об этом? – игриво отметила Наталья.
- Понятия не имел, - пожав плечами, честно признался Громов.
- Тогда…?
- Владислава Олеговна у нас та еще шутница, - взглянув на девушку, что все это время молчаливо сидела в стороне и лишь наблюдала за изворотливыми попытками Антона не облажаться. И как на странно, но видимо, этот образ молчаливого зрителя ей очень и очень нравился. Пора это прекращать. И так весь вечер, словно и не с ними сидит. Пускай и она хоть на пару минуток почувствует, насколько может быть неприятно и неловко из-за её нелепых выходок.
- Шутка? – удивленно переспросила Степанова, - признаться, я изначально думала, что Вы тоже… кхм…
- Я? Нет, конечно, - скрипнув зубами, зловеще оскалился мужчина, - а что так похож? – вопрос вылетел ранее, нежели Антон успел сообразить, что если его сейчас на самом деле сравнят с геем, то он… черт, он точно свернет Владиславе сегодня шею. И не только её!
- Не особо, - усмехнулась Наталья, - просто слова Владиславы Олеговны о том, что Вам могло бы здесь понравиться, признаюсь, выбили меня немного из колеи.
- Знаете, Наталья, - наконец, осторожно подала голос Ильина, - просто накануне до этого я видела одну занятную картину, что и натолкнула меня на подобное.
Все, включая Антона, с интересом уставились на до этого молчаливую Владиславу. И если остальные попросту даже представить не могли чего же такого могло заставить подумать Ильину, что Громов гей, то последний, соображая, что неё можно ожидать чего угодно, мысленно прикидывал, что она сейчас припомнит.
И она припомнила. Знал бы Антон, что даже такую нелепость можно использовать против него… прибил бы!
- Просто мужчина, полностью измазанный ярко-красной губной помадой… - осторожно, растягивая каждое слово, произносила девушка, робко посматривая на Громова, - …скажу Вам довольно странное зрелище. Не правда ли Антон Павлович?
И снова все взгляды на Антона. Интерес, любопытство и недопонимание. Мужчине же хотелось только одного – провалится сквозь землю. Еще никто подобным образом не пытался унизить и оскорбить его. Слишком изящно и тонко, чтобы можно было подкопаться и ответить грубостью. В этот миг Громов готов был проклинать всех и вся на этом свете!
