мной. Не находишь странным, если супружеская пара будет жить порознь? Мы не настолько европеизированы, дорогая.
Глаза его заблестели от веселья, а уголки губ дернулись, выдавая в нем озорство. И это подействовало на меня гораздо лучше, чем его настырность.
– Мы пока не женаты, – сглотнув, просипела.
– Я так не считаю, – притянул меня к себе, но я подняла руки и уперлась ладонями ему в грудь.
Наши взгляды встретились, и та черная глубина, отразившаяся в его глазах, поглотила меня, затягивая всё сильнее и сильнее. Из наваждения меня вытащили его слова.
– Что не так, Вась? – голос у него был хриплый, словно говорить ему было тяжело.
В этот момент я почувствовала легкий стыд. До меня дошло, что и ему вся эта ситуация в новинку, вряд ли признание в своих чувствах далось ему так легко, как я думала.
– Просто… – замолчала, прикусывая губы и собираясь с мыслями. – Как-то всё слишком неожиданно, я ведь запретила себе думать о тебе, считала, что…
– Что ты мне не нужна? – вздернул бровь Филатов, но в его глазах я прочитала вину.
– И это тоже, – кивнула, хотя внутри разлилось раздражение от его раздутого эго.
У него будто даже мысли не возникло, что он может мне не нравиться. Впрочем, кого ты обманываешь, Василиса? Ты влюблена в него как кошка, причем почти с самого первого дня.
– Как я уже сказал, мы будем двигаться постепенно, – заправил прядь моих волос за ухо и улыбнулся мне ласково Костя, а затем стал наклоняться для поцелуя, который закрепит наш разговор.
Я затаила дыхание, всё еще с трепетом ожидая его касаний, вот только желанного контакта так и не произошло. В этот момент раздался грохот.
– Черт, Тиша! – зашипела на кота, который опрокинул со стола тарелку с колбасой.
Вот только усатый и не думал пугаться, продолжая уминать за обе щеки аппетитные кругляши.
– Чует, что завтра его заберут, хулиганит напоследок, – вместо злости Филатов отреагировал спокойно, с долей пофигизма, и меня это не просто удивило, а даже обрадовало.
Мы совместно убрали беспорядок, накормили Тишу, а когда время подошло ко сну, в коридоре я замялась, переступая с ноги на ногу.
– Что не так? – коснулся пальцами моего подбородка мужчина и приподнял его, вынуждая посмотреть себе в глаза.
– Может, нам поспать пока раздельно? – выдвинула предложение и замолчала, с затаенным дыханием ожидая его вердикта.
Он долго не отвечал, только внимательно наблюдал за сменой эмоций на моем лице.
– Ох уж эта твоя стеснительность, Василиса, – покачал головой, но сердитым не выглядел, хотя расстройство так и проглядывало в его глазах.
– Спокойной ночи! – воскликнула и ретировалась в свою комнату, пока он не передумал.
Порадовало, что он не стал настаивать на своем и рычать аки пещерный человек. Вот только укрывшись одеялом, в груди у меня что-то екнуло. Интересно, каково это оказаться в его объятиях? Будет ли так же сладко, как я представляла близость с ним в своем воображении? Все эти вопросы не давали мне долго уснуть, и я ворочалась с боку на бок, чувствуя странное томление во всем теле. А затем скрипнула дверь, и раздались приближающиеся шаги.
Распахнула глаза и повернула голову, наблюдая, как в проеме выросла внушительная фигура Константина. В темноте, освещаемой лишь тонкими щелями между портьерами, происходящее выглядело более сокровенным.
– Что ты здесь делаешь? – прошептала, чувствуя, как подскочил пульс.
– Твои ерзанья слышны даже сквозь двери, – раздался его ответ, а после он шагнул внутрь комнаты, приближаясь к моей кровати. – Не можешь уснуть?
Вопрос не требовал ответа, так как он был прав, и мы оба это знали.
– Бессонница, – всё же произнесла, приподнявшись на постели и вцепившись в край одеяла.
Кровать под его весом скрипнула и слегка просела, а его близость заставила меня замереть на месте.
– Я знаю, как ее прогнать, – хриплым голосом разбавил воцарившуюся тишину, отчего я сильнее натянула ткань по самый подбородок и вжалась в деревянную спинку.
– Не стоит, ты торопишь события, – просипела, не в силах двинуться.
Вот только вместо возражений я услышала лишь мужской смех.
– Каждый думает в меру своей испорченности, верно, Василиса? – подсел ближе и наклонился надо мной, заглядывая мне в глаза.
Я не могла отчетливо видеть выражение его лица, но отчего-то ощущала, что и он сам напряжен не меньше моего.
– О чем ты… – нахмурилась, а затем охнула, когда он единым рывком выдернул одеяло из моих рук.
– Двигайся, Вася, – прозвучал не терпящий возражений приказ.
Я на автомате подвинулась вправо, а после он лег рядом, располагаясь вплотную к моему телу.
– Иди ко мне, – на этот раз просьба, но сказана она была таким тоном, что я прикусила губу и прикрыла на секунду глаза.
Повернулась к нему и приподнялась, наблюдая за тем, как он неподвижно лежит в ожидании того, как я прильну к его боку. Сердце бешено стучало о грудную клетку, кожа покрылась испариной, время замерло. И я решилась, медленно двинулась к нему и легла, упираясь носом в его шею, первым же делом вдыхая мужской терпкий аромат.
– А теперь спи.
Возмущение от приказов застряло в горле. Я подняла голову и гневно посмотрела на Филатова, глаза которого были закрыты. Шлепнула ладонью по его мускулистому животу, прикрытому майкой, чтобы привлечь внимание и в то же время дать понять, что нечего тут мной командовать.
– Продолжишь в том же духе, и я буду спать голым, – прозвучала угроза, которая не могла не насторожить меня.
Я застыла и опустила глаза ниже, сглотнула вязкую слюну и прикусила нижнюю губу.
– Ты… – прохрипела и осеклась, как только его рука коснулась края майки и вдруг потянула ее вверх, оголяя торс. – Давай спать!
В моем голосе отчетливо прозвучала паника, которую я не могла скрыть, и он это услышал, даже рассмеялся надо мной, отчего его грудь затряслась, отзываясь томлением в моем теле.
– Трусишка, – прошептал, явно испытывая удовольствие от моих метаний.
Прикрыла глаза, слыша
