стремясь выглянуть из своего укрытия и убедиться, что клуб уцелел, что Денис, живой и невредимый, бежит ко мне.
Но я видела лишь здание, охваченное пламенем. Я не понимала, что из моих глаз ручьями льются слезы. Я стремилась подскочить и бежать на поиски Дениса. Но Гарик, с трудом поднявшись на ноги, крепко держал меня, не позволяя вернуться в клуб и погибнуть в огне.
Спустя вечность дикая неразбериха превратилась в хаос. Денис все не появлялся. Примчались пожарные, машины скорой помощи, полиция. А Дэн не приходил и не приходил. Его телефон не отвечал. Его телохранителей не было видно. Только Гарик был рядом со мной. Охранник пытался куда-то звонить. Но связь пропала.
Я рыдала, не зная, что делать. Меня окутывал дикий, липкий страх, от которого все тело скручивало в сильнейшей судороге. И если бы меня не держали уверенные руки отца, я бы погрязла в истерике. Но все тело прошивало дикой болью и страхом за любимого, и я не заметила, как провалилась в долгожданный обморок.
Глава 37
Ребята сработали слаженно. Я мог бы гордиться новым поколением охраны, которую сам же и воспитал, если бы не дыра в моей башке. Кровь заслоняла обзор. Пришлось трезво оценить свои силы. И я понял: мне нужна небольшая передышка.
– Денис Алексеевич, через центральный не выйдем. Можно пробовать прорваться к запасному выходу, – коротко отчитался Дима – однокашник Гарика.
В горящем помещении остались только мои ребята. Мы не успели выскочить до того, как раздался повторный взрыв. Хорошо, что удалось спасти всех посетителей и персонал.
К спасению меня вела одна лишь мысль о том, что Тоня в безопасности. Гарик знал, что за девочку ответит головой. И я был спокоен.
Вот только сердце нещадно тарахтело, а чутье подсказывало: что-то пошло не так.
Когда мы с парнями пробились сквозь завалы и огонь к выходу, здание уже рушилось. Пожарные и медики приняли ребят. Чистый воздух проник в легкие, и голова закружилась от переизбытка кислорода. Мир упрямо вертелся вокруг меня, но я взглядом зацепил высокую фигуру Кира и копну непослушных волос Тони.
Сердце замедлило бег, и я выдохнул. Нет, все в порядке с ней. Просто стресс и нервы. Дожить бы до пятидесяти с таким темпом моей гребаной жизни.
С каждым шагом я двигался все быстрее, пока не сорвался на бег. Ребята летели позади, но мне было плевать на все вокруг.
Я видел Тоню.
Ее хрупкую фигуру в руках Кирилла.
Безвольно повисшую девичью ладонь.
И пятна крови, которыми стремительно покрывалась ее одежда. Тонкая струйка уже стекала вниз по ноге и по хрупкой ладони.
Кажется, пелена заволокла мой взор, но я мчался вперед, ведомый диким страхом и паникой.
Кир с облегчением выдохнул, как только увидел меня.
– Что с ней? – рявкнул я, как только оказался рядом с любимой.
Кирилл повернул голову, только сейчас обратил внимание на дочь.
– Я думал, она от стресса! – просипел друг.
– Врача! – заорал я в полную глотку.
Кир не хотел размыкать рук, но я отобрал свою девчонку. Перехватил так, чтобы можно было распахнуть джинсовую куртку.
– Быстрее! – орал я, а у самого заложило уши от собственного рева.
Множество осколков торчали из тела моей Тони. Ее лицо с каждым мгновением бледнело. Кровь стремительно пропитывала одежду, а липкий страх проникал в мою душу.
Ее ресницы затрепетали, она вдруг приоткрыла глаза и взглянула на меня.
– Малышка, все хорошо, я рядом! – шептал я, а она попыталась поднять руку и коснуться моего лица.
– Жив? – прошептала она, ее рука, так и не дотянувшись до меня, опала.
И я тут же перехватил ладонь и прижал к своему рту.
– Что со мной станет, маленькая? – сипел я, проклиная всех врачей – улиток, не соизволивших прийти на помощь. Почему так долго?!
Тоня с трудом улыбнулась, и я понял, что еще секунду, и она потеряет сознание.
– Малышка, родная, смотри на меня! – потребовал я, пытаясь поймать ее взгляд и удержать в сознании. – Ты мне детей обещала! Помнишь? Не смей «отключаться»! Мы ведь все решили! Перетерли! А ты всегда держишь слово!
– Дааа…. – прошептала Тоня.
Ее ладошка, даже в моих горячих пальцах, становилась ледяной. А побелевшие губы шевелились с трудом. Я боялся отвести взгляд от ее лица. Боялся моргнуть, чтобы не пропустить любое изменение в любимых чертах. Взмах ресниц. Робкую улыбку. Ямочки на нежных щеках.
Медики все же набежали, заставили меня разжать руки и выпустить девчонку. На все вопросы я отвечал автоматом. Возраст. Группа крови. Аллергия на препараты. Я все знал о Капитолине Гриф. Кроме одного: как так вышло, что ее насквозь прошили куски арматуры и стекла. Но будь я проклят, если не узнаю и не накажу виноватых!
– Место только одно! – коротко бросил врач, останавливая нас с Киром жестом руки.
Сглотнул. Все верно, Кирилл – ее отец. А я всего лишь мужчина, смыслом жизни которого была эта девочка.
– Поезжай! – хрипло пробормотал друг, подтолкнув меня к распахнутым дверям кареты скорой помощи.
Я понял, что Кирилл именно сейчас окончательно принял наши с Тоней отношения. Доверил мне свою дочь. Доверил ее судьбу, ее благополучие, ее здоровье.
Доверил, а сам остался с Гренкиной, провожая нас взглядом.
Я успел кивнуть прежде, чем машина рванула с места, увозя нас в ближайшую клинику.
– Куда? – коротко спросил я.
И как только медики ответили, тут же вынул чудом уцелевший телефон из кармана и принялся звонить всем, кто мог бы помочь.
Впервые в жизни я был рад тому, что зарабатывал на жизнь охраной человеческой жизни, а чаще помогал ликвидировать проблемы. Мне никто не отказал в поддержке. В моих кругах принято платить по счетам. И уже через пятнадцать минут в клинике, куда доставили Тоню, оказалось столько спецов, сколько этому заведению и не снилось.
Я мог бы
