к регулярным выступлениям, хандрить некогда будет. Наверное.
Только видеть команду без Крайнова оказалось сложно. Сложнее, чем я думала. Отпускала я его со спокойной совестью, да вот отпустила ли… Через Настю и Руса я узнала, что у него все сложилось: он зачислен в команду и на бюджет юрфака, живет в Москве с родителями и, кажется, даже собирается стажироваться в той компании, где они работают.
Мы не общались ни разу. Даже банальных вопросов «как дела?» не проскакивало между нами. Боюсь признаваться себе в том, что хотела бы задать ему этот вопрос лично, а не спрашивать у Руса. Боюсь, ведь это значит, что…
Да ничего это не значит.
После практикума по французскому сбегаю в буфет в гордом одиночестве. Собственно, я и привыкла все делать сама по себе. Единственный человек, которого я могу считать другом, пусть и не самым близким, – Настя. Остальные друзья, нижегородские, с течением времени отсеялись из моей жизни. Захочешь пообщаться, душу излить, а некому. Разве что сестре младшей, но она еще не понимает моих проблем.
Беру себе самый обычный черный кофе и занимаю свободный столик в углу. Можно было бы наушники достать, но в сумке их выискивать не хочется, а кроме того, в буфете включили радио.
Минуты три сижу и осторожно потягиваю горячий кофе из стаканчика, как вдруг замечаю Абрамову. Ну да, это же у нас главная любительница кофе и посиделок в буфете. Чудом вклинивается в очередь, быстро получает свой напиток и устремляется ко мне. Садится напротив, вешает сумку на спинку стула и устраивается поудобнее.
- Не узнаю тебя, Лер, – заявляет мне.
- Зато я тебя узнаю.
- Я счастлива. Ну что с тобой, а? Мне даже скучно, поспорить не с кем, ты ходишь молчаливая и грустная.
- Не твое дело.
- Допустим, не мое, но подозреваю, что мне известно, какое имя носит это дело.
- Абрамова, прошу тебя, не умничай, старайся перед преподами.
- Я уже достаточно постаралась, – улыбается Диана. Намек понятен, и я сразу смотрю на красивое колечко, блестящее на безымянном пальце.
- Ты выходишь замуж за Стефана?
- Да, и планирую перевестись учиться в Польшу к Новому году.
- Поздравляю. Буду скучать больше всех.
Диана отпивает кофе, вздыхает и начинает тараторить.
- Он в Кракове, Лер. Туда просто так не сорвешься. Да, я сделала визу, я была там весь август, но теперь нам до зимы жить в разных городах. Да что там в городах, в разных странах.
- Но ты знаешь, ради чего надо потерпеть, – прерываю эти неожиданные откровения. – Свадьба, переезд, жизнь с любимым человеком.
- А ты можешь сесть на поезд до Москвы и через несколько часов увидеть Крайнова. И загранник не нужен, и виза не нужна.
- А кто тебе сказал, что я хочу его видеть? – раздраженно озвучиваю свой вопрос.
Но Абрамова просто игнорирует и продолжает начатое.
- А если не хочешь сама ехать – он будет в Питере в скором времени, у нашего общего друга день рождения первого октября, соберемся отмечать. Вам надо встретиться и поговорить.
- Сами разберемся, не считаешь так?
- Нет! Вы сами будете как два дурака только думать и страдать, пока время идет и ничего не меняется! Я разговаривала с ним. Суть передавать не буду, это между нами, но он спрашивал о тебе, Лер. Поверь, он бы не завел эту беседу, если бы для него это не было важно. Я не знаю, получится у вас или нет, но вы должны хотя бы поговорить.
- Ты много на себя берешь, – в очередной раз пытаюсь притормозить эту воинственную деву.
- Сколько донесу, столько и беру. Да не будь такой упрямой, Лер! Лучше ошибиться, но знать, что попробовала.
Ошибиться. Хорошо ей тут советы раздавать! Не могу, бесит аж до самых внутренностей.
- Абрамова, кто ты такая, чтобы советовать мне? У тебя все замечательно в жизни, друзья, жених, учеба в Европе. А у меня ничего нет! Понимаешь, ничего! Своим старым подругам я не нужна, новых нет, кроме одной из группы поддержки, но у нее одни мысли о свадьбе, ей не до меня. И роль старосты меня уже задолбала, ходить и выклянчивать у всех документы, задания и оценки! Все грустно и невозможно!
Выдаю свою тираду, закрываю лицо руками и чувствую, как слезы, которые долго и упорно сидели во мне, собираются вылезти наружу. Пожалуйста, только не перед этой звездой всея факультета! Ну пожалуйста! Не хочу позориться…
Да только слезы не слушаются. Выливаются из глаз и капают на салфетку, лежащую на столе рядом с моим стаканчиком кофе. Абрамова несколько секунд молча смотрит на это, а потом протягивает мне чистые салфетки с другого края стола.
- Не знала, что все так запущенно, – фыркает, от чего становится только хуже. – Ты вечером что делаешь?
- Тебе какая разница?
- Мы с Мирой собираемся в кино, пойдешь с нами?
- Не надо приглашать меня из жалости.
- Ты реально тупишь или прикидываешься? Никто не будет тебя жалеть. Пока ты сама себя и этот мир не примешь, ничего не изменится. Мы и вдвоем прекрасно сходим, но если у тебя, конечно, плотный график нытья и самокопания, то куда нам с Мирой до этого…
- Хорошо, я пойду!
- Ну и молодец! Сходи умойся, у нас сейчас межкультурные коммуникации, пропускать нельзя.
- Я сама знаю, что следующее!
- О божечки, какие мы злые! Котик, отсутствие парня до добра не доведет, тем более так легко это вылечить…
Я комкаю в руках салфетку и швыряю прямо в Абрамову, но та подскакивает с места и под мелодию звонка на пару сматывается из буфета. А я сижу и пытаюсь понять, почему она так уверена, что нам с Крайновым все еще по пути...
Октябрь того же года. Москва. Влад
«Место – Москва, но, увы,
настроение – Питер»
(с) Мот & Jony «Лилии»
Новая жизнь входит в привычку. Никогда бы не подумал, что за короткий срок полюблю Москву, но это случилось. Все очень серьезно изменилось после того, как я приехал на тренировку-просмотр в МГУ.
Как я и говорил Диане, повышенную стипендию я теперь не получаю, а жить в Москве, пусть и с родителями, на несколько тысяч в месяц – так себе удовольствие.
