подаюсь вперёд. Накрываю теплую мужскую ладонь своей, сжимаю его пальцы в знак поддержки. Понятно, зачем он это говорит, я осознаю, что он ищет не просто временную связь, а ту, кто сможет стать матерью его дочери. Я не могу со стопроцентной уверенностью сейчас заявить, что подхожу на эту роль, но и пугливо сбегать, чувствуя уровень ответственности тоже не собираюсь. Время оно такое – все расставляет по своим местам.
– Моей сестре сейчас шестнадцать, – отпускаю его руку, снова берусь за вилку. – Она классная, никаких подростковых загонов, сбеганий через окно посреди ночи или пьяных дебошей.
– У тебя есть сестра?
– Двоюродная. Кстати, надо проверить, как она там. Она временно перебралась ко мне. У нее ОГЭ на носу, а ее мама… – тянусь к своему телефону, разблокирую экран. – О, про тетю это отдельная история. Когда ты с ней познакомишься, все встанет на свои места, и ты перестаешь считать меня сумасшедшей!
Набираю Диану и, приложив телефон к уху, наблюдаю за лицом Чертовского. Странное у него выражение. Словно он только что получил очередной ключ от Форт Боярта и скоро заработает деньжат.
Длинные гудки переходят на голосовую почту. Странно, обычно она всегда отвечает. Чувство тревоги не успевает разрастись до промышленных масштабов, поскольку глаз цепляется за время на дисплее. Я и забыла, что условно, сейчас даже еще не обед.
– Наверное ещё в школе, – заключаю вслух. – Перезвонит.
Откладываю телефон рядом на стол и возвращаю взгляд на Артура. Он не сводит своих пронзительных глаз с меня.
– Что?
– Размышляю, сколько ещё сюрпризов в тебе хранится.
– Да я – открытая книга! И каждый лист – чистый.
Это я сейчас себя не похвалила, да?
– Сомневаюсь, – хмыкает он, снова берясь за палочки. – Ты скорее книга по алхимии: даже чтобы открыть тебя, нужно специальное заклинание.
– О! Кажется, мы заговорили на одном языке!
– Опять же: сомневаюсь, – ухмыляется он. – Я все ещё не отошёл от Бэтмена против Супермена.
– Не любишь комиксы? – он не знает, но это основополагающий вопрос. От его ответа будет зависеть все наше будущее!
– Не фанат Бэтмена, – расплывается в очередной улыбке, отправляя в рот имбирь.
– Я так и знала! – даже подскакиваю на месте. – Так и знала, – снова тычу в него вилкой. – А кто? Признавайся! Железняк? КЭП?[1] Только не говори, что Супермен!
– Человек-паук.
– Человек-паук! Конечно! – громко хлопаю ладонями о стол.
Только что я получила мини-оргазм, и Дьяволу даже не пришлось ко мне прикасаться. Он в теме! За всей этой броней темного рыцаря скрывается дружелюбный сосед![2] С ума сойти.
Мои губы растягиваются в широченной улыбке, я не в силах это контролировать. Мне удалось наткнуться на настоящий бриллиант среди горы камней.
– Итак, – постукивая пальцами по столешнице, загадочно улыбаюсь я. – Почему Питер Паркер?
– Это единственные комиксы, которые продавались в моем детстве, – ухмылка не сходит и с его лица.
– Так ты был в теме все это время. Когда я распиналась про Бэтмена против Супермена.
– Да, и твое сравнение – оскорбительно!
– Бэтмен один из самых сильных героев супервселенной!
– Да, но он всего лишь человек!
Боже, кажется, вторая волна оргазма пошла. Я люблю его. Дьявол совершенен.
– Однако, Бэтмен победил Супермена.
– Только в кино. И только единожды. В оригинале он состарился и умер, тогда как человек из стали продолжил спасать мир.
– Черт.
А он действительно шарит! И мой организм, кажется, принял этот маленький спор за хорошую такую прелюдию. К лицу прилила кровь, дыхание участилось, ноги непроизвольно сжались.
Дьявол выглядит примерно так же. Его кадык ходит вверх-вниз, будоража мою фантазию, а глаза жадно изучают вырез платья. Аппетит тут же сходит на нет. Не сговариваясь, мы откладываем приборы и откидываемся на спинки стульев. Пальцы Артура ложатся на верхнюю пуговицу рубашки, расстегивая ворот.
– Мне нужно переодеться, – тихо говорит он.
– Помочь тебе снять рубашку? – невинно спрашиваю я.
– Это входит в обязанности медсестры?
– Безусловно.
Два стула одновременно отъезжают от стола, два человека одновременно поднимаются. Наши взгляды ни на секунду не открываются друг от друга. Я чувствую, как Артур берет меня за руку, шагаю вслед за ним по коридору. Голова наполняется воздушной ватой, ноги немеют. Все что я сейчас понимаю – это бешеный стук сердца, выбивающий азбуку Морзе на моих костях. Как жаль, что папа меня ей не обучил. Наверное, там что-то вроде: не умри от счастья, дурочка.
В комнате Дьявола, при свете дня, все кажется совсем утрированным. То, как он останавливается в двух шагах от двери, как оборачивается ко мне с пылающим взглядом, как кладет мою ладонь на свою грудь. Не отрываясь от его темных, как смола, глаз, я расстегиваю каждую мелкую пуговичку вдоль его торса, скольжу пальцами под прохладную ткань, чтобы тут же обжечься о разгоряченную кожу. Мое тело примагничивается к его. Ладони изучают неровности тела, бугры мышц, жесткие волоски под пальцами.
Я теряюсь в этом моменте, забывая дышать, двигаться, думать. Становится нестерпимо жарко, а потом ужасно зябко, когда мое шерстяное платье падает на пол. Я пропускаю момент, когда рубашка Дьявола окончательно слетает с него. Возможно, один из тех прерывистых выдохов, что заполнили комнату, был звуком боли. Ему все ещё больно, я помню. Касаюсь пальцами травмированного плеча, он невольно вздрагивает. Прикасаюсь губами к его ключице – он закрывает глаза.
Я огибаю высокое неподвижное тело, чтобы покрыть поцелуями его спину, лопатку, шею. Чтобы снять с себя остатки одежды и наконец, прикоснуться к нему кожа к коже.
Все происходит не наяву. Это длинный чувственный сон. Кино со счастливым финалом. Комиксы, где добро побеждает зло.
Дважды.
[1] КЭП – капитан Америка, герой комиксов MARVEL.
[2] Дружелюбный сосед – так в комиксах называют супергероя Человека-паука.
Артур
Тибетские монахи в отчаянии прыгают со скалы, понимая, что все их медитации – хрень собачья, в сравнении со старым добрым способом выпустить пар.
Дважды.
Силы небесные, пять лет назад все было также, или титанические плиты сдвинулись, ледники начали таять, а женщины теперь состоят в тайном ордене богинь порока? Моя точно продала душу дьяволу за парочку фокусов с мужским телом.
Или такую шутку со мной сыграло время? Несколько одноразовых встреч на протяжении долгого периода засухи сейчас кажутся почти непримечательными, подтертыми из-за отсутствия настоящей эмоциональной вовлеченности.
Стройное обнаженное тело прижато ко мне, светловолосая голова покоится на плече. Здоровой рукой я механически поглаживаю ее, запускаю пальцы в густые, чуть влажноватые после марафона волосы, и прочесываю их до кончиков.
