приносит к платью черные лакированные туфли с открытым носом. Соню пошатывает на непривычной высоте, а я по глазам вижу, что ей нравится сложившийся образ. Платье подчеркивает цвет глаз, а туфли длину стройных ног и уравнивают нас в росте.
— Целоваться удобно, — смеюсь ей в губы, поймав подходящий момент в раздевалке, дернув занавеску, чтобы нас не видели.
После магазина у нас по плану кинотеатр, потом мы едим всякую фигню на фуд — корте и идем гулять по солнечным заснеженным улицам.
У нее звонит телефон. Соня останавливается посреди тротуара и удивленно смотрит на экран.
— Кто там? — заглядываю в него. — Ну и чего не берешь?
Отмирает и жмет на зеленую.
— Привет, мам, — звучит взволнованно. — Спасибо…
Утягиваю ее за курточку в сторону, чтобы не мешаться прохожим. Соня ждала этого звонка, хотя и не верила. Она ночью делилась со мной тем, что узнала от Арины. Я хотя бы понял, откуда взялось это: «Скажи мне, если у тебя кто-то появится». А я влюбленный в нее по уши и никого другого рядом не рисуется, но ситуацию понял и записал на подкорку еще одну уязвимость своей девочки.
Она прячет трубку в кармашек. Сплетаю наши пальцы в замок и веду ее дальше гулять. Мы играем в снежки в парке, падаем в сугробы и громко смеемся. Целую ее розовые от мороза щечки, растираю пальцы своими ладонями.
От Гордея приходит сообщение: «Все готово. Жду вас по адресу»
Вызываю такси. Нетерпеливая любопытная кошка ерзает на сидении.
— Куда ты меня везешь? — спрашивает уже во второй раз за десять минут.
— Говорю же, сюрприз. Потерпи.
— Я волнуюсь, — признается она.
— Тебе понравится. Это мой главный подарок на твои восемнадцать.
Доезжаем до одного из спальных районов города. Она удивленно оглядывается по сторонам. Кирпичные девятиэтажки и пятиэтажные панельки выстроились рядками, образуя проходные дворы. Детская площадка, на которой малышня лепит снеговика. Несколько дешевеньких машин, припаркованных у бордюров. Ничего особенного на первый взгляд.
— Нам сюда, — веду ее к одному из серых домов.
Заходим в чистенький подъезд. Вызываю лифт, который увозит нас на последний, девятый этаж.
— Где мы? — Соня крепче сжимает мою ладонь.
— Вот чего ты у меня такая нетерпеливая? Пришли.
Нажимаю на дверной звонок одной из квартир. С той стороны раздается мелодичная трель. Нам открывает Гордый.
— С днем рождения, Соня, — улыбается мой старший брат, пропуская нас внутрь уютной, довольно просторной трешки.
— Не элитная недвижимость в центре, конечно, — незаметно для нее забираю у брата ключи, — но думаю, нам с тобой вполне хватит, — вкладываю связку в ее ладошку.
— Нам? — от удивления приоткрывает ротик.
— Угу. Ты же решила отделиться от матери и попробовать жить самостоятельно. Та-дам, — обвожу рукой пространство вокруг нас.
— Платон, ты серьезно сейчас? Я... — крутит головой, — Мы можем тут жить? С тобой?
— Разувайся. Братишка целых два часа контролировал клининг. Не будем обесценивать его труд.
Веду ее в гостиную, заваленную разноцветными воздушными шарами. Они везде, на креслах, столе, большом мягком диване и под потолком. Атмосфера бомбическая просто. Даже у меня в груди все радостно трепыхается.
— Так вот где ты вчера пропадал, — все еще не веря в происходящее, заключает кошка.
— Варианты смотрели, договор аренды подписывали, залог вносил. Оказывается, еще не все хотят сдавать квартиру восемнадцатилетнему парню, — смеюсь я. — Но фамилия отца таки победила.
— Он ничего тебе не сделает? — с ее губ исчезает улыбка.
— Мы с Гордым решим этот вопрос. Не бери в голову ничего лишнего сегодня. Давай все посмотрим лучше. Я вчера только мельком пробежался. На тренировку опаздывал. Мне атмосфера понравилась. Она такая же теплая, как и ты у меня.
— Ладно, я ушел, — тактично заявляет Гордей. — До вечера, — хлопает меня по плечу и незаметно для Сони засовывает в задний карман штанов контрацептивы. — Еще раз с праздником, Сонь, — кричит из прихожей и сам захлопывает дверь.
— Мне не верится, — она обвивает мою шею руками. — Как мы будем за нее платить?
— Я буду платить. Ты будешь учиться и заниматься обустройством, — сделав несколько шагов по комнате, подсаживаю кошку на подоконник.
— Платон, тебе от отца точно ничего не будет? — из ее красивых глазок никак не исчезнет волнение.
— Сонь, я люблю тебя, — переключаю ее мысли. — С днем рождения, моя рыжая кошка. Остальное неважно. Я решу.
Платон
Слюной бы не захлебнуться от запаха, проникающего прямо в легкие. В голове немного шумит после ночной вечеринки. Сегодня нет тренировки и не надо на занятия. Пользуясь случаем, мы вчера шикарно оторвались своей небольшой компанией. В наше новое с кошкой жилище завалились часа в три ночи. А сейчас сколько?
Шарю рукой по кровати в поисках телефона. Задеваю, он глухо падает на пол.
— Оуч… — лениво поднимаю трубку, — половина двенадцатого, — гашу экран и разваливаюсь на спине, раскинув в стороны руки.
Давно столько не спал. Кайф такой. Никто не дергает, ни перед кем не надо отчитываться за ночной загул и где-то здесь должна быть одна красивая рыжая девчонка.
Сажусь. Пережидаю «вертолеты», спускаю босые ноги на пол и завернувшись в одеяло иду на запах. Зависаю в дверном проеме, глядя на пританцовывающую у плиты Соню. В ушах наушники, моя рубашка заменяет ей короткий халатик, а на тарелке на столе уже красуется горка пышных оладий.
Рот тут же наполняется слюной. Соня как раз заканчивает. Ставит чайник, поворачивается ко мне и подпрыгивает от испуга. Вынимает из ушей «капли», старается отдышаться, приложив ладошку к груди.
— Калужский! — фыркает на меня.
— Иди пожалею, — тяну к ней руки. С удовольствием ныряет, позволяя себя тискать и поцеловать в щечку. — Так классно, что моя девушка умеет готовить, — довольно урчу.
— Настроение хорошее. Захотелось удивить.
— У тебя получилось. Я в душ и с удовольствием это попробую.
После душа встает острая проблема с нехваткой шмоток. Приходится натягивать джинсы на влажное тело.
Тороплюсь на кухню. Соня ставит передо мной кружку чая, и сама садится на табуретку, подогнув под себя одну ногу.
— Не знал, что нам еще и продукты сдали в аренду вместе
