А вот откуда это знаешь ты? Сынок!
— Я многое знаю! — деловито ответил парень. — Думаю об этом, нам стоит поговорить не здесь.
Вот значит, как!? Такого поворота Наташа не ожидала. И вообще. Она ведь толком ничего не знала о Романе. Похоже, он не так прост или сложнее, чем ей казалось.
Наташу неожиданно переполнила гордость. Она выбрала правильного мужчину, и он обязательно станет ее и ни чьим больше. Медлить больше нельзя. Первую попытку стоило предпринять сегодня же ночью. Желание заполучить Романа было невыносимо. К тому же, слишком сильно Наташа хотела его как мужчину.
Тома перевела взгляд на гостью. От нее исходила такая сила, что девушка почувствовала это, даже не касаясь ее. И, сила эта была нехорошей. Рожденной не самой Наташей и не переданной ей кем-то. Это была чужеродная энергия, навязанная. И, кажется, гостья даже не догадывалась об этом.
Тома оказалась права. Наташа совершенно не такая, какой пыталась быть. Вернее, такой ее делала та самая энергия и, если все продолжится, добром не кончится.
— Ну, хорошо, — глядя на Романа, председатель настороженно достал из кармана сигареты и закурил. — Да и … смотреть тут больше нечего. Вижу, вы не хуже меня осведомлены об обстановке, — мужчина глубоко затянулся несколько раз и выдохнул.
— Иначе бы не приехали, — ответил Роман.
— Поступим так! — Матвей Ильич сделал еще несколько затяжек, бросил недокуренную сигарету на сморщенную листву и затушил его носком сапога. — К обеду, мне надо быть в районе, но часиков в шесть жду у себя в гости. Там и поговорим о … деле.
— Отлично! — согласился парень.
Наташа хотела возразить, что она тоже имеет отношение ко всему этому, но вспомнила наставления Романа: не вмешиваться и держать язык за зубами, и промолчала.
Председатель обернулся. Задумчиво посмотрел вглубь леса и, махнув рукой, двинулся вперед. Остальные, молча последовали за ним, и никому ненужно было объяснять, что они возвращаются.
Старый мрачный лес резко оборвался, словно кто-то специально проложил его границы. Только что они шли по наводящему тоску месту, куда даже солнце отказывалось заглядывать, а уже через мгновение ступали по покрытой мхом земле, вокруг все зеленело, благоухало, а яркие солнечные лучи грели и играли так, что глаза слепило.
Переходя болото, председатель снова шел осторожно и прежде, чем ступить уверенно, делал пружинистые шаги и оглядывался. Роман следовал за ним. Наташа следом, а Тома замыкала цепочку. И только, когда показался молодняк, Матвей Ильич пошел быстрее.
— Если понадобится какая помощь, — мужчина поравнялся с Романом. — Федор … лесник вам поможет. Да и Томка места знает отлично. Она девка безотказная и ответственная, даром, что … не разговаривает, а то б цены ей не было. Так что обращайтесь.
Роман обернулся и посмотрел на девушку. Тома словила взгляд темных глаз, но сделала вид, что не заметила, как они улыбались. А вот Наташа — напротив. Посмотрела на парня так, словно он сделал что-то из ряда вон выходящее. Тома тут же почувствовала ее ярость. Вернее, проявление того, что умело пользовалось и управляло девушкой.
— Хорошо. Будем иметь в виду.
Зелень леса закончилась. Справа простирался заливной луг, слева поле, а между ними жёлтая пыльная дорога, ведущая к деревне.
— Я на ферму заскочу, так что больше нам не по пути, — председатель снял кепку и начал ей отмахиваться. — Жара сумасшедшая. Вам бы искупаться. Только у нас негде, а вот в Петришках озеро хорошее, — мужчина по — дружески улыбнулся. — Ну да ладно. Жду тебя в гости хлопец, — он посмотрел на Романа, свернул на изъезженную земляную дорогу, между лесом и лугом, и двинулся вперед.
Солнце и впрямь жарило так, словно решило поиздеваться. Суш стояла, будто и не было несколько дней назад проливного дождя. Если в лесу почва могла сохранить влагу, то на открытой местности о ней не было и намека. Над пыльной дорогой дребезжал воздух и был он таким горячим, что порой казалось его не хватает.
Председатель был прав. Окунуться в воду сейчас было бы самым правильным решением. Но если Роман и Наташа могли об этом только мечтать, то Тома знала, что сделает в первую очередь.
Ребята, стоило им переступить порог дома, напились воды и разбрелись по своим комнатам. До обеда еще было далеко, и Тома решила уделить время и своим делам. Некоторые травки уже пора было разложить по холщовым мешочкам, а некоторые перетереть в порошок. Пересушивать растения тоже плохо. Они могли потерять свойства или стать вовсе непригодными.
Девушка вошла в спальню, открыла шкаф, достала тонкое льняное полотенце, потянулась за сарафаном, но наткнулась взглядом на спрятанный в углу сундучок. Внутри все встрепенулось. В памяти родился образ молодой красивой цыганки. Желание открыть бабушкино наследие возникло неожиданно и так сильно, что Тома, будто повинуясь чьей- то чужой воле, протянула руку к сундуку, но тут же качнула головой, сбрасывая наваждение. Не время сейчас этим заниматься. Только, что-то внутри подсказывало: откладывать надолго нельзя.
Тома закрыла дверь шкафа, ограждаясь от, все еще пылающего, желания открыть бабушкину тайну, схватила полотенце, сарафан и практически выбежала из дома. В свое укромное место. Где ей никто не мог помешать насладиться прохладой бегущей реки и почувствовать наполняющую ее силу, которую дарила вода.
Войдя в комнату, Наташа сбросила с себя, пропитанный потом спортивный костюм, и, оставаясь в одном белье, плюхнулась на кровать. Хотя, и белье нужно было тоже сменить. Дорога в лес и обратно показалась сущим адом. Мало того, что жара просто душила, так еще взгляды Романа в сторону Томы, и ее наивные улыбки, ему в ответ.
Наташа приперлась в эту глухомань только ради него. Терпела то, что в жизни бы ни при каких условиях не выносила, а отдачи никакой. По сути, если подумать, она то особо никаких действий не предпринимала, но привыкнув, что мужчины сами бросались к ее ногам, не понимала, почему происходило все в точности да наоборот.
Также девушка не понимала, почему так злилась? Почему сходила с ума, когда Роман, хотя бы искоса, смотрел на Тому? Ведь раньше, ей было плевать на мужчин! Они были нужны только для того, чтобы выполнять ее прихоти и желания. Неужели это и была любовь? Тогда, почему она такая жестокая? Почему, внутри все сжималось и начинало ныть? А еще чертово кольцо! Пусть оно и было подарком, но почему обычный золотой ободок вдруг становился обжигающе ледяным и сжимал палец, когда на улице плюс тридцать?
Слишком много всего навалилось. Столько,
