Недавно я даже и думать не могла, что у меня будет шанс на спасение. Сидела бы дальше в своей клетке и просто принимала судьбу, но она сделала ход конем. И теперь, стоя на улице, я не могу думать по-другому, я должна придумать тысячу и один способы по своему спасению. За пару мгновений, иначе я умру прямо здесь и сейчас. Нельзя давать такие шансы людям, а потом отбирать. Это больно.
Снова хруст, уже так близко, что я вздрагиваю. Меня парализовал страх, но мне нужно бежать, спасаться, пытаться. Делаю кроткий вдох и резко отрываюсь от дерева, устремляясь в противоположную сторону, где до этого слышала его приближение.
Мгновение. Такое тягучее… длинное, что я не бегу, а стою на месте. Шанс. Потерянный или же еще нет?
Меня жестко хватают за предплечье и притягивают к себе, второй рукой хватая за ребра. Я пытаюсь вырваться, совсем не слушая его речи, не смотря в его глаза, где бушевало пламя ада. Резкий звон в ушах после сильной пощечины, отчего я резко отвернулась в сторону, пытаясь прийти в себя.
— Ты умрешь самой болезненной смертью. Ты будешь чувствовать все, что я сделаю с твоим телом, а я многое хотел сделать. — не говорит, а рычит он, отчего я на миг замираю, глядя в темноту, где ветки деревьев скромно отвернулись, лишь бы не видеть происходящее. Проигрыш.
— Этот шанс… — тихо произношу я, чувствуя, как его хватка лишь стала сильнее, а дыхание обжигает щеку.
— Он того не стоил. Ты скоро в этом убедишься. — так сладко он поет, что можно заслушаться, но стоит понять смысл слов, как ты понимаешь, что это не мед, а просто яд, что проникает под корку, выжигая тебя. — Бедная девочка. Я и правда поверил тебе. Думал, что ты умнее всех. Моя ошибка. Но все это не важно, ведь ты все еще в моих руках.
Резкий звук в стороне, отчего я вздрогнула. Меня резко развернули, прижимая теперь к торсу спиной, все еще зажимая мои ребра, а другой рукой переместившись на шею, перекрывая мне доступ к кислороду. Дышать я могла, но этого было мало для нормальной жизни. Стараюсь беречь силы, лишь бы не отключиться, иначе это будет конец. Настоящий.
Что за звук, кто тут может быть ночью? И почему мой мучитель так напрягся? Что все это значит?.. Так много вопросов, но так мало ответов, как и воздуха.
— Отпусти ее. — слышу вдалеке и не совсем понимаю настоящий ли голос. Может, мне уже почудилось из-за всего, что сейчас со мной успело произойти. Не верю.
— Я же сказал — отпусти ее. — голос словно сталь, такой грозный и серьезный… до боли знакомый, что в груди теплеет. Неужели… это…
— Стоун! — повторяет за моими мыслями мой убийца.
Детектив… Что? Это правда он? Я пытаюсь сфокусировать взгляд, но мне с трудом это удается, пока Стоун не приблизился, крепко держа перед собой пистолет, держа на прицеле маньяка. Это он… мой детектив. Мой спаситель. Моя любовь. Что еще мне было нужно? Я бы улыбнулась, но горло сдавили сильнее, заставляя жадно схватить воздух ртом.
— Я убью тебя голыми руками, Чейз. — слышу злость в голосе детектива, который медленно, но приближается к нам.
— Не так быстро. — рука с горло была быстро убрана, зато почти сразу я ощутила холод металла, который впивался в тонкую кожу на шее. Дышать стало легче, отчего я быстро сделала глубокий вдох, приходя в себя, только вот страх никак не отпускал, вынуждая сердце биться быстрее. — Прости, но ты либо убьешь нас обоих, либо умрешь сам. Ну, ты же сам знаешь, что я не люблю свидетелей. — ухмылка, я чувствую ее затылком, к которому он так прижимался щекой. Меня начало тошнить от всех этих эмоций, потому что организму нужно освободиться от всех этих токиснов.
— Как ты мог. Ублюдок. Ты ведь стольким людям помог. Дела раскрыл. А в итоге сам оказался… — пренебрежение в голосе детектива ни с чем не сравнить. — падалью. — закончил тот, не отводя взгляда. Хотелось бы что-то вставить от себя, но я чувствовала себя слишком подавленной и слабой. Не сейчас.
— Я лишь создавал искусство, которое не понять стандартным обывателям. Таким как ты. — выплевывает слова в сторону детектива.
— Да ты просто больной. Сумасшедший. Что, мамочка в детстве не долюбила? — давит Стоун, желая вывести его на эмоции. Но не все так просто.
— Хорошая попытка. — снова ухмылка, а после нож сильнее впился в горло, я ощутила, как капли крови потекли по шее. Больно не было — был лишь страх. — Но не забывай, у кого тут козырь. Или тебе плевать на бедную Элайзу? Такая красивая, жаль, не так умна, как я думал. — чувствуя, как большой палец мерзко касается моего подбородка, отчего я дернулась.
— Ты не убьешь ее. Не в этот раз. — злость, слепая злость и ненависть. И горькая обида… за то, что не спас свою жену… или не спас меня?
— Кто же мне помешает? Я могу прирезать ее прямо сейчас, а потом ты меня застрелишь. Равноценно. Отомстишь за жену. — мерзко, очень мерзко звучит его голос, а близость тела мучительно-тошнотворная.
— Заткнись. — сквозь зубы произнес Стоун.
— Жизнь за жизнь. Ты ведь так хотел за нее отомстить. — произносит Чейз, явно выигрывая в этом споре.
— Ты ведь тоже любил ее, ублюдок. — произносит детектив, отчего я замираю.
— Тебе показалось. — спиной ощутила, как его сердце стало биться сильнее…
— Не ври хотя бы себе, Чейз. Она и тебя очаровала. Но ты оказался слишком… второсортным, чтобы она выбрала тебя. — теперь же детектив вел этот счет, давя на убийцу… и довольно успешно, учитывая, как его дыхание стало сбиваться. — Ты никогда не был ее достоин. И поэтому ты ее убил. Тебе остальные девушки тоже не давали? — теперь же ухмылка на лице детектива.
— Да что ты знаешь, Стоун. — произносит тот, сильнее сжимая руки на моих ребрах. — Они были лишь куклы в моей коллекции. Прекрасные куклы… — он запинается, отчего до меня доходит, что Стоун может быть прав… Вдруг, это не просто куклы в его коллекции, а нечто большее. Девушки, которые ему отказали, которых он приблизил к себе настолько, чтобы те не достались никому.
— Которые отказали тебе, потому что ты ничтожество. — добивает Стоун.
Мой убийца быстро откинул в сторону детектива руку с ножом, в злости начиная что-то выкрикивать, но я уже не слушала, потому как резко наступила ему на ногу, а потом пригнулась, вырываясь из мертвой хватки. Да, этого не хватило, чтобы полностью освободиться, но хватило для того, чтобы детектив оказался рядом и ударил его, вынуждая отпустить меня.
Помню лишь, как меня откинули в сторону, как я проехалась коленками по земле, собирая землю руками. Звуки борьбы, удары. А после выстрел. Оглушающий выстрел, который заставил меня прикрыть глаза.
Глава 18.2
Сердце дрожит. Тело замерло. Или наоборот?
Мир вокруг меня замедлился после громкого выстрела, из-за которого появился шум в ушах. Я на миг потерялась, застыла на месте, не ощущая просто ничего. Ни боли от падения, ни страха от происходящего — ничего. Большое ничего на мгновение сдавило меня в тиски и также быстро отпустило, давая полное ощущение свободы, почти что полета в небе. Но легче мне не стало.
Выстрел…
Выстрел?
Выстрел!
Меня словно из ведра холодной водой окатили, вынуждая распахнуть глаза и обернуться, вернуться в реальность, которая больше похожа на книгу… Потому что нельзя пережить два похищения маньяками. И я бы не выжила… если бы не он.
ОН!
Детектив стоял над поверженным противником, который не двигался. Я замерла. Неужели детектив убил его? Моего мучителя. Того, кто прислал мне «цветок смерти», того, кто приходил ко мне в кошмарах, раз за разом убивая, того, кто планировал «украсить» меня сегодня ночью. Убийца невинных девушек — слишком умный, слишком высокомерный… опасный преступник, маньяк. А может даже сумасшедший?
— Ты его убил? — тихо спрашиваю я, а дрожь неосознанно прошлась по телу от осознания того, что он может быть сейчас мертв. Хотела бы я этого?
— Обезвредил. — кротко отвечает детектив, вытирая кровь с лица, а после присаживается на корточки перед убийцей, чтобы надеть на того наручники.
