— Почему вы с Лешей ничего раньше нам не рассказали?! — возмущалась женщина — я - ее мать. Я имела права знать!
— Имела. Не спорю — спокойно отвечал мужчина — но она была еще не до конца стабильна, мы не хотели волновать вас еще больше.
— Волновать еще больше? — голос Светы срывался на истерические ноты — мы ее похоронили, куда еще больше нас волновать? Что может быть хуже этого, Саш? Я хочу ее увидеть!
— Нет — Александр ответил резко слегка повысив голос — не стоит вам видеть ее в том состоянии, в котором она находится сейчас.
— Свет, он прав. — Вмешался Дмитрий Юрьевич, и пока бывшая невестка не успела возмутиться пояснил свою точку зрения. — Ты можешь не сдержать эмоции, начнешь ее жалеть, а это последнее в чем она нуждается.
Светлана хотела снова возмутиться, но передумала. Резко встала со стула и покинула уютную кухню. Ее не было несколько минут, но чуть позже вернулась с лекарствами для Елены Васильевны.
— Не надо, Светочка — мягко ответила Елена Васильевна и попыталась отодвинуть пузырек с лекарствами
— Елена Васильевна, не спорьте! — Света подала женщине стакан с водой, и та с благодарностью все-таки приняла его, запивая лекарства.
Светлана всегда признавала, что была для Ани не самой лучшей матерью. Но дочь она всегда любила. И заботилась о ней как могла. Даже в своем уходе из семьи, Света видела заботу о дочери. Если бы женщина продолжила жить, как и раньше она становилась бы еще раздражительнее, стала бы срываться на дочери. С Сашей к тому моменту отношения уже испортились, взаимные претензии друг к другу стали звучать все чаще, а ссоры становились громче. Не самая благоприятная атмосфера для ребенка, поэтому она приняла решение, за которое ее до сих пор осуждают все, в том числе и дочь.
Света слишком поздно поняла, какое на самом деле счастье быть матерью. Упущенного времени не вернуть. Дочь уже повзрослела. Обида в ней укрепилась и ей уже не объяснить, как все было на самом деле. Света старалась просто быть рядом, и, если у нее не получилось быть матерью, хотя бы постараться стать подругой.
Но именно сейчас она знала, что дочери нужна мать. Ее материнская любовь и забота, а не кто-то с кем неплохо посекретничать и пройтись по магазинам. Света попрощалась со всеми и поехала домой. В пути она заказала билеты на поезд и нашла небольшую квартиру рядом с больницей, которую можно было арендовать на длительный срок. Она сделала еще несколько звонков и откинувшись на спинку заднего сиденья такси, прикрыла глаза, сжав руки в кулаки, пыталась привести дыхание, а вместе с ним и мысли в порядок. Завтра у нее начнется новая жизнь. Завтра все безвозвратно изменится для нее. Ей лишь нужно взять себя в руки.
38 глава
Аня мало что помнила. Подготовка к свадьбе, она счастливая, рядом радостная дочь и любимый мужчина, дарящий ей крылья за спиной. Свадьба должна была состояться совсем скоро, там же где они познакомились с Лешей. Это было ее маленькое желание, которое Леша поддержал. Мама помогала все оформить, благодаря ее помощи Аня наслаждалась подготовкой к торжеству.
Девушка помнит, что она поехала в город, чтобы увидится с Лешей. Помнит, как высаживалась из такси около дома. И девушку, которой стало плохо тоже помнила. Аня тогда побежала к ней, предложила вызвать скорую, но та отказалась и попросила только проводить до дому, до которого чуть-чуть не дошла. Они зашли в темный подъезд. Пахло сыростью, животными и лекарствами, Ане непроизвольно захотелось зажать нос рукой, но она сдержала порыв. Ни одна из лампочек не горела.
— Такое часто бывает. ТСЖ не успевают вкручивать новые лампочки, как жильцы их тут же ворует — виновато произнесла девушка
Аня что-то хотела ответить, но не успела. Она услышала посторонние шаги и шорох. Хотела оглянуться и посмотреть, что это может быть, но не успела. Дальше воспоминания смешались. Машина, старый дом, она связанная. Девушка, которой она хотела помочь плачет не переставая.
— Извини — тихо бормочет в перерыве между слез — я не хотела, это неправильно, но у меня не осталось выбора. Извини.
Эти слова звучали как будто на повторе. Она что-то делала, ходила туда-сюда, перетаскивала. Аня хорошо помнит ее бормотания, шаги и скрип мебели по полу, но зрительных воспоминаний не было.
— Если я тебя развяжу, никто не узнает. — Продолжала бормотать девушка — ты все ровно без сознания, а так может, успеешь очнуться, когда все загорится и выберешься. Извини меня. Извини. У меня правда не было выбора.
Как только Аня почувствовала свободу рук, она попыталась вскочить с жесткого дивана. Тело не слушалось. Ноги были ватные, голова будто в тумане. Девушка попыталась ее схватить и удержать. Аня сопротивлялась. Она никогда не умела драться, да и сил в ней не было совсем. Но она смогла оттолкнуть соперницу. Ненадолго. Та снова кинулась к ней. Завязалась потасовка, во время которой девушка случайно ударилась об угол шкафа головой.
Аня испугалась, хотела было наклониться к ней и нащупать пульс, но голова закружилась еще сильней. С трудом устояв на ногах, Анна снова глянула на девушку, а потом прикрытую дверь. Аня собралась с последними силами и побежала к двери. Она помнила, как оказалась на улице. Помнила вечернее солнце, заросший высокой травой участок и покосившийся забор. Как она бежала вперед, боясь оглянутся и остановится. Голова кружилась, ноги заплетались, дыхание сбилось и уже давно начало колоть в боку, но Аня упорно продолжала бежать вперед. Она помнит, как увидела дорогу, как в ней появилась надежда. Почему-то именно чувство надежды она запомнила сильнее всего, перед тем как погрузится в темноту.
Анна не помнила, как приходила в себя, не помнила саму себя. Она что-то видела, но ничего не осознавала. Была женщина, которая с ней постоянно разговаривала, но Аня не помнила о чем. Были звуки и голоса, но они все сливались в единый шум. Девушка не различала день или ночь, не понимала сколько уже находится в таком состоянии. Лишь однажды сознание зацепилось сначала за знакомое название, потом за знакомое имя.
Вскоре появился мужчина. Он казался знакомым и родным. Когда мужчина наклонился, чтобы что-то сказать, она почувствовала аромат, который когда-то дарил ей покой. Потом он долго сидел рядом, дарил тепло и спокойствие через свои прикосновения. Убаюкивал чарующим голосом. Аня впервые стала различать звуки, ощущения и запахи. Она осознавала, кто ей знаком, а кто нет. Она начала что-то чувствовать.
Сознание возвращалось постепенно. Она стала различать день от ночи. Стала чувствовать сквозняк, когда открывалась дверь. Всегда узнавала, когда приходил этот мужчина. Аня пыталась вспомнить его, но всплывали лишь смутные образы. Несмотря на отсутствие воспоминаний, девушка всегда была рада видеть его. Радость — это чувство она тоже стала различать. И когда появился другой мужчина тоже ее испытала.
Дни стали обретать смысл. Аня ждала, когда к ней придут. Она пыталась что-то говорить. Училась сжимать пальцы в ответ. Воспоминания становились четче, ярче. Теперь она знала кто к ней приходит. А еще, что где-то там дома, у нее есть маленькая дочка. Белокурая жизнерадостная красавица.
Леша записывал ее голос на диктофон и включал слушать Ане. Именно тогда девушка расплакалась, почувствовала влагу на своих щеках. А он ее мягко стирал. Сашка пела какую-то песенку, даже через запись Аня чувствовала, как девочка улыбается. Все воспоминания, связанные с дочерью, были яркими и полными. И ради них, она начинала еще усерднее стараться пошевелить рукой или произнести хоть что-нибудь.
Больше лица и голоса не путались в голове. Она могла запомнить, какая санитарка была вчера, а какая до этого. Аня стала все четче осознавать, что происходит вокруг и о чем с ней говорят окружающие.
Была одна женщина. Она дежурила по ночам. Обычно, Аня спала, но иногда сквозь сон чувствовала, как та с ней разговаривает. Девушка пыталась сосредоточиться на ее голосе, понять, о чем та говорит, но сон никогда не отпускал ее до конца.
