— Мали…
Его шепот она заглушает, поцелуем в губы и, встав с кровати, толкает его, седлая как жеребца. Чувствуя его возбуждение, трется об него, кладя руки на грудь, и смотрит на него, приоткрыв рот.
— Хочешь, свети меня с ума? — прошептал Марко, теряя остатки разума, поглаживая ее грудь и срывая чувственный стон с уст Малены.
Он вдруг резко и в тоже время осторожно опускает ее на постель, и скидывает с себя остатки одежды, не забыв перед этим стянуть с нее трусики от купальника.
— Хочешь меня? — улыбается Малена, замечая его «боевую готовность».
— Я всегда тебя хочу, Мали.
Он начинает творить с ней такие вещи, что через минуту Малена сомневается в том, что доживет до вечера. Ее грудь стала такой чувствительной, что от простого прикосновения к ней, Малена едва не задыхается, выгибаясь дугой. Марко же будто восполнял то, что они упустили и каждый сантиметр ее тела, целовал, касаясь губами и проверяя на наличие ответной реакции.
Когда он спустился ниже, застыв у развилки, Малена была на грани экстаза, но даже и подумать не могла, что стоит Марко дотронуться своим языком до сокровенной точки, ее прошьет таким мощным ударом, что оргазм последующий за этим, превратится в бушующий поток слез и безумных стонов.
Она плакала и не могла остановиться, обнимая его, шепча слова любви, а он просто тонул в этой нежности, поняв, как сильно тосковал по ней. По ее трепетным объятиям, нежным словам, по ее любви.
46
Их страстный день плавно перешел в ночь, и они проговорили до самого утра, восполняя потерянное время. А утром, пока Малена еще спала, он спустился в кабинет и попросил Диану, пригласить Райли к нему.
Осталось последнее дело, которое он должен сделать в память о Джеймсе.
— Доброе утро — сказала Райли, проходя и присаживаясь в кресло, и он улыбнулся, осматривая ее.
— Моя вилла подходит вам с сестрой идеально, смотри, могу построить на территории тебе отдельный дом, и можешь остаться с нами, — улыбнулся Марко, ловя ее улыбку — Но, догадываюсь, каким будет твой ответ, поэтому вот — он протягивает ей белоснежный конверт — Это от Джеймса, пришло неделю назад от его адвоката.
Отдав его, он встал и вышел, заметив, как она вздрогнула, взяв конверт в руки.
«Моя единственная и горячо любимая девочка!
Если ты читаешь это, значит что-то пошло не так и меня рядом с тобой нет.
Но все же я надеюсь, что ты не теряешь надежду и остаешься такой же сильной, как и тогда, когда мы впервые познакомились. Твоя красота меня покорила, а искренность и доброта — заставили полюбить. Твоя поддержка была необходима мне как воздух, поэтому сейчас я хочу ответить тебе тем же и поддержать тебя.
Моя газета теперь стала твоим детищем, я переписал на тебя все, что у меня есть, поэтому если ты свяжешься с мошенниками, и тебя обокрадут, Марко за всем присмотрит, как мое доверительное лицо.
Доверяй ему, только ему. Боюсь, что ты попадешь в лапы к кому-нибудь дураку, и сильно влюбишься. Поэтому заставил Марко поклясться, что ты умрешь старой девой!
А если честно, шутки в сторону, я очень хочу чтобы ты продолжала жить, любить, творить и работать. Твоя энергия заряжала всех вокруг и только поэтому наша газета процветала. Поэтому прошу, влюбись как можно скорее!
Прости, я снова несу чушь, но как ты уже поняла, я шучу, только когда все слишком серьезно. И если меня нет, значит, ты снова одна, прости меня»
С любовью,
твой муж Джеймс Холанд.
Прочитав письмо, Райли громко заплакала и Марко стоявший у двери, быстро вошел, оценивая ситуацию. Подойдя к ней, он обнял ее за плечи, и она прижалась к нему.
— Прости меня Райли, за Джеймса… за брата, за Мали! — шептал он, а она все сильнее и сильнее плакала, оплакивая их всех и себя.
Успокаивающие слова Марко помогли Райли взять себя в руки и спустя полчаса, она уже пила чай с мятой, сидя в кресле напротив окна.
— Как назовешь его? — спросил он, смотря на живот и Райли улыбнулась.
— Если девочка — Мелисса, а если мальчик…
— Чабрец?
— А если будет мальчик, назову его Дин, Джеймсу очень нравилось это имя.
— Почему меня никто не разбудил? — ворвалась в их диалог Малена, и Марко тут же улыбнулся.
— Не бойся, против тебя заговор мы не замышляли!
— Так и быть поверю на слово. Как ты? — спросила она у сестры, и Райли прижалась щекой к ее руке.
— Хорошо.
— Останешься еще ненадолго? — спросила Малена.
— Нет, Джеймс свалил на меня всю ответственность и сбежал… — она хотела, чтобы слова прозвучали легко и весело, показывая на письмо и живот рукой, но не сдержалась и снова уткнулась в ладони.
— Систер, мы всегда рядом и всегда поможем тебе. Не забывай ты не одна, у тебя есть папа и мама, я и Марко, ты сильная, ты справишься — поглаживая ее по плечам, шептала Малена.
— Сильных не бывает!
— Бывают. А скоро у тебя появится копия Джеймса, и ты уже никогда не будешь одна, дети — ваше с ним продолжение! К тому же ты всегда можешь рассчитывать на поддержку Марко.
— Да, всегда! Как Джеймс и сказал, я буду следить, чтобы ты умерла старой девой! Прости, он писал его при мне, и взял с меня честное слово — оправдывался Марко, замечая взгляд Райли.
— Думаю, что Джеймс шутил, в любом случае, ты сама решишь, нужны тебе отношения или нет — недовольно произнесла Малена.
— Думаю, что об этом говорить еще рано — натянуто сказала Райли, и Малена кивнула, бросая в Марко злые взгляды.
— Как скажешь систер, ты главное не волнуйся, мы присмотрим за тобой и твоим малышом.
— Когда ты так говоришь, я чувствую себя глупой девчонкой, а не главным редактором «Нью-Йорк таймс» — улыбнулась она.
— Ну, чисто технически ты сейчас владелица «Нью-Йорк таймс» — кивнул Марко, и Малена изумленно уставилась на Райли.
— Что?
— Джеймс оставил завещание, как знал…
— Так прекращайте это половодье — встав из-за стола, сказал Марко и приобняв Малену, пошел на выход, кинув через плечо.
— Приходи в себя, мы ждем тебя на завтрак.
Стоило им уйти, как Райли не могла больше сдерживаться и вновь разрыдалась. Воспоминания о Джемсе вновь захватили ее.
***
Малена смотрела на входную дверь и ждала появления Райли, пока Марко не окликнул ее.
— Завтрак Мали, ешь!
Она обернулась на него, гневно сверкнув глазами и вновь отвернулась, понимая, что не знает, как помочь сестре.
— Марко, а если бы…
— Даже не вздумай продолжить Мали, нет, — холодно бросил он, явно прочтя ее мысли — С тобой никогда ничего не случится, как и со мной, потому что если вдруг меня не станет, ты точно попадешь в лапы к такому как Марио, поэтому мне только ради этого придется жить долго.
— Какой же ты негодяй! Нена… — она вдруг замолчала, а он улыбнулся.
— Ну же продолжай, я почти привык.
— Прости, я не это хотела сказать, — торопливо бросила Малена и схватила бокал с чаем, тут же морщась — Что это? А где кофе?
— А кофе теперь под запретом в этом доме. Врач так сказал.
— Что еще врач сказал? — недовольно спросила Малена, сложив руки на груди и осматривая стол.
— Сказал, что если будешь часто пререкаться с мужем, потом долго не сможешь сидеть на попе — сказал он с улыбкой, не отрывая взгляда от телефона.
— Будешь меня бить?
— Наказывать. Нежно. С любовью. Как умею только я.
От его слов по телу Малены пронеслась стая мурашек, и она невольно облизнула губы, чувствуя, как между ног стало тянуть.
— А если будешь так делать, проведешь весь остаток беременности в постели — его глаза неотрывно следили за ее язычком, который облизывал губы и невольно ухмылялся, понимая, что она специально его провоцирует.
— Какой же ты…
— Какой?
Малена не стала ничего говорить, лишь фыркнула и осмотрелась в поисках чего-то съестного.
— Райли скоро придет? — спросила она, вгрызаясь в дольку дыни, и чувствуя, как на подбородок капнуло несколько капель — М-м-м, такая сочная… — специально стонала Мали, пристально смотря на Марко.
