куртку, игрушки. Набор фломастеров, аж шестьдесят штук, представляешь? Там есть супер-цвета – золотой и серебряный. Золотой уже плохо пишет, мы с девочками рисовали на себе браслеты и цепочки, – хихикнула в ладошку. – Баба Нюра так орала, когда отмывала.
Баба Нюра – сбитая нянечка со старческой "гречкой" на полных руках была грозой детского дома, все ее боялись, но все равно исправно доводили до белого каления.
– Может, ты меня заберешь? – без обиняков спросила она.
– Мне тебя никто не отдаст.
– Ну ладно, подожду маму. Только вот она пока ни разу ко мне не приходила, почему-то.
И уже не придет.
Уезжала я с тяжелым сердцем, но все равно с облегчением. Адаптация прошла хорошо, она не плачет, а это уже достижение. ЛенСанна сказала, что расскажет ей новость вечером. Как и том, что теперь до совершеннолетия детский дом заменит ей дом родной.
– Если никто не заберет, конечно. Но она уже взрослая, на таких спрос невелик, надежду я бы не питала.
Пока ехала до дома Беркута, позвонила Марине – поблагодарить за внимание к Кире и извиниться за долгий игнор.
– У меня тогда не самые лучшие времена были. Извини, что не брала трубку…
– У Ромы тогда тоже все не клеилось, – то ли между прочим, то ли намеренно поделилась она. Я затаила дыхание. – Сам не свой был просто. А ты вернулась и смотрю – ожил.
А вот так питать мои глупые мечты не нужно, это все неминуемо испортит.
– А Кира… почему ты к ней приезжала?
Женщина на том конце трубки вздохнула и как будто бы даже засмущалась своих эмоций.
– Не знаю, не выходит она у меня с того дня из головы. Такая девочка смышленая, просто чудо.
– Ее маму вчера один из собутыльников убил. Что-то не поделили.
– Знаю, Елена Александровна уже рассказала. Ужасная история. Просто ужасная…
Мы поболтали еще о чем-то отвлеченном и свернули разговор, когда я уже подошла к высотке Беркута. Бык снова был там – курил, прислонившись к хромированным перилам и увы, незамеченной пройти мне не удалось…
Бывший детдомовец, втянув в легкие дым, громогласно меня окликнул.
– Старцева! Смотрю, зачастила ты сюда.
– Как и ты.
– Решила охомутать мужика, на которого работаешь? Ну а что, расклад верный, сегодня иначе никак.
– Придурок, – прошипела я и, пихнув идиота плечом, вошла в подъезд. – Валер! – зло позвала охранника. – Ты здесь для красоты, я не пойму?
Голова горе-секьюрити показалась из-за стойки:
– А что такое?
– Маргиналы крутятся возле дома, а тебе плевать!
– Да брось ты, ну чего он тебе сделал, пока же ничего такого не произошло.
– Именно, что пока, – буркнула я и пошла к лифту. – Слышала, что жильцов с верхнего этажа обокрали в ноябре.
– Не пойман – не вор, – развел руками капитан очевидность и хитро прищурился: – Берут уже дома. Раньше никогда в такое время не возвращался, всегда работал допоздна.
– И что с того? – я прищурилась тоже, но только подозрительно. – Может, у него график поменялся.
– Угу, или спешит к кому-то, – подмигнул. – Вы что, мутите, что ли?
И этот туда же! Словно сговорились.
– Ничего мы не мутим, глупости, – надавила на кнопку, вызывая кабину лифта.
– То есть парня у тебя нет?
– Валер, ты опять начинаешь?
– Не-не, – вскинул ладони в защитном жесте, – просто спросил.
– Тебе бы семечек стакан – и от моих соседок не отличить, – пробурчала я и скрылась за смыкающимися дверцами.
С чего я вообще тогда решила, что он классный парень? Какой-то он душный. И не в меру любопытный сплетник.
Но польза от его длинного языка все же была – теперь зная, что Роман дома, я притормозила у двери и достала зеркальце. Подкрасив губы, всмотрелась в свое отражение и… стерла помаду. Бессмысленно это все, ему наплевать.
– Привет, – поздоровался хозяин квартиры, и мое глупое сердце словно выпорхнуло из силков. Скрывать чувства было все сложнее, но мне казалось, что я здорово поднаторела в искусстве делать вид, что мне все равно.
– Привет. Уже дома?
– Да, работы не слишком много сегодня.
– Понятно… – и мысленно добавила, что, собственно, как и вчера. И позавчера тоже.
Зерно истины в словах охранника было – Берут действительно стал очень много времени проводить дома, но я запрещала себе фантазировать, что это из-за меня. Снова разочароваться? Нет, спасибо. Прошлый урок зря не прошел.
– А ты помнишь, какой завтра день? – лицо озарила загадочная улыбка, и я залипла, какой же он все-таки…
– А какой завтра день? – очнулась.
– Число.
Я нахмурилась, не понимая, к чему он клонит. И потом до меня дошло…
– Завтра же премьера балетной программы в Большом!
– Точно.
– Огромное спасибо за подарок, я о таком даже мечтать не могла, но это же Москва… Даже если захочу, не успею купить билет на поезд и тем более прибыть в столицу вовремя.
– Жаль, – поджал губы он и словно между прочим: – я думал, ты расскажешь мне, сложно ли исполнять то или иное па. Или как там называются эти балетные выкрутасы.
– Я – тебе? Не понимаю… – и снова вникла не сразу, а когда поняла… – Ты что и себе билет на премьеру купил?
– Ну надо же духовно обогащаться.
Я не могла поверить в происходящее, даже руки задрожали.
Ну нет, не может быть, что бы он и я… Чтобы мы вместе…
– Билеты на самолет я уже купил, вылет
