ты не перестанешь злоупотреблять алкоголем, родится больной ребенок. Сколько можно устраивать истерики, подумай о себе, о будущей жизни, которая в тебе уже существует. Давай вернемся в Лондон, там хорошие клиники, критически необходимо заняться нервами и здоровьем, - произносит отец.
Смотрю на него и хочется плюнуть в лицо. Беспокоит его не мое самочувствие, он просто хочет оградить меня от Димы, желает, чтобы переключилась на другого мужчину. - Я никуда не поеду, - отвечаю нехотя. - И больше не приходи, задолбал.
- Прекрати! - повышает голос. - Больше нет сил с тобой бороться, хоть бы раз меня послушала, - добавляет с бессилием. - С такими выходками ты можешь потерять ребенка.
- Будешь много возникать - его не будет, - отвечаю стальным голосом.
- Может, оно и к лучшему? Хватит одного исчадия ада в нашей семье.
- Ненавижу тебя, - налетаю на него и начинаю бить кулаками в спину. – Идиот! Ненавижу. Это твоя вина. Ты меня притянул в Россию.
Папа крепко хватает меня и обнимает. Через силу держит и гладит рукой по волосам. В этом моменте я чувствую некую нежность с его стороны и такую редкую заботу.
- Успокойся, прошу тебя. Ты понимаешь, что топишь нас двоих? В офисе начались проверки, люди, которых увольняли от балды пачками, пишут жалобы, прекращай обращаться с ними как с кусками фекалий, Милан, иначе мы пойдем ко дну. А если докопаются до финансовых документов? Найдут наши счета? – смотрит на меня шальными глазами.
- Плевать мне! – отталкиваю его. – Даже сейчас ты думаешь о работе и своей жопе. Тебе все равно, что я беременна и отец этого ребенка отпирается от того, чтобы взять ответственность. Неужели ты не можешь решить эту проблему? Заставить его?
- Насильно мил не будешь, Милана. Как я прикажу Дмитрию Сергеевичу тебя любить?
- Не нужна мне его любовь, со временем все будет. Сейчас необходимо его присутствие, и чтобы взял ответственность за беременность. Убери Еву, - смотрю на отца умоляюще. – Или это сделаю я.
Глава 42. Петр Владимирович; Дмитрий
Петр Владимирович
Проблемы, которые учинила Милана, начинают выходить из-под контроля. Ее зацикленность на Диме напоминает одержимость, от которой еще чуть-чуть и она реально тронется.
Дочка никогда не была простой, но что происходит сейчас – из ряда вон. Понимаю, что если не обратиться к профессионалу, у Миланы реально может поехать крыша.
Поначалу все было хорошо, после возвращения в Россию, но теперь снова начались ее безудержные попойки, случайные связи и непристойные выходки.
Стоит признать, я воспитал чудовище. Несмотря на мои старания, уговоры и желание всегда и во всем угодить - не понимаю, почему она не желает останавливаться, чего пытается добиться. Да, я изменял ее матери, имел всегда кучу шалав для развлечений, только не считаю, что поведение Миланы и ее грязный образ жизни как-то с этим связан.
Хотя... Видимо, мои не самые лучшие гены блядуна и не слишком честного человека достались Милане, усилившись в своем безобразии в разы. У дочки совершенно неуправляемый характер и я, человек, который всегда умел приструнить каждого и сделать так, чтобы он мне подчинялся, не имею на нее никакого влияния.
Ясное дело, будь она посторонней девицей, я бы уже устроил ей, но это мой ребенок и действовать так, как с залетными шкурами не могу.
Своим увлечением Димой она тащит нас в пропасть, не задумываясь о том, что я могу потерять все, начиная от должности и положения, заканчивая свободой. Тогда уж точно никто не сможет помочь Милане. То, что для многих она неприкосновенна и закрывают глаза на помои, вылетающие изо рта дочери – моя заслуга. Люди просто боятся идти против управляющего и моего влияния, но что будет, если я всего лишусь?
Народ ее задавит, чего кривить душой, в большей степени люди ненавидят дочку, найти тех, с кем она ладит и нормально общается – практически нереально.
Звонок телефона меня отвлекает, и я смотрю с опаской на экран, в последние дни никаких хороших новостей не приходит, только жалобы и угрозы.
На гаджете высвечивается имя одного из акционеров. Недовольно кряхчу, и поднимаю трубку:
- Доброго дня, Святослав Сергеевич, - произношу как можно более дружелюбно.
- Доброго. Петр, подскажите, когда можем встретиться по поводу проверок. Категорически не устраивает ваше управление. Человек вы относительно новый, а столько шума навели. Вы в курсе, что на наше предприятие пачками пишутся жалобы? Что происходит? – голос акционера звучит весьма серьезно, отшутиться не получится.
- Вы знаете, полагаю, это какой-то сговор. Не так давно один из сотрудников был уволен, работал он много лет, видимо, решили вступиться за любимчика и в виде такого флешмоба его поддержать.
- Полагаете, это нормально? И о каком сотруднике речь?
- Дмитрий Сергеевич, он не слишком хорошо исполнял свои…
- У меня другие сведения, - перебивает Святослав. – Как помню, он сам уволился, поправьте если ошибаюсь. К тому же он не рядовой сотрудник, а также акционер «Стройтехкома».
Ситуация накаляется, шумиха, которую подняла дочка вокруг Димы, перешла все границы и затронула мою безопасность и рабочую неприкосновенность.
Прикидывая в голове, сколько мы с моими девочками, которых пристроил по протекции на предприятие, перевели денег на офшоры, пытаюсь на ходу сообразить, как поступить лучше – смотаться из города сегодня же, или продолжать делать лицо кирпичом и надеяться на авось.
- Святослав, предлагаю подъехать в офис и все обсудить, могу в пятницу, в течение всего дня буду на месте и открыт к любым вопросам.
- Договорились, - соглашается мужчина и кладет трубку.
Чертова Милана, вцепилась в Диму и не желает меня слышать. Готов признать, именно благодаря ее выходками и хамскому поведению с коллегами – сотрудники ополчились. Не стоило ее нанимать к себе в офис, памятуя привычное поведение дочери и выходки, которые она себе позволяет независимо от места.
Нужно что-то делать, только вот что? Хоть
