знаю…
— Что ты знаешь?
— Знаю, кто его прислал.
— Прислал? Его что прислали?
— Ну да, помнишь когда Данил приходил тебя целовать? Он же не просто так приходил, а потому что ему дали двести долларов, чтобы он поцеловал тебя и заселфил.
— Интересно, кто ему дал двести долларов, чтобы он это сфоткал?
— Ну эта, помнишь, которая в клубе была, бывшая Влада. Мне по секрету рассказала Витка, что это всё разыграно было. Данил ей рассказал. И Витка тебе тоже звонила по просьбе Данила, понимаешь. Только не вздумай меня предать, не пали, что я тебе всё это рассказала.
— Конечно нет, а что насчёт этого отца?
— Ну, типа, это бывшая невеста Влада нашла его где-то. Ну, типа он где-то сидел, бухал в каком-то городе, а эта его выдернула, пообещала бабки, чтобы он приехал и тему начал.
— Вот это да, ничего себе, какие новости.
Я была поражена, что человек может до такого докатиться, чтобы устраивать разные каверзы.
— Только учти, подруга, я тебе ничего не говорила, — предупредила Поля.
— Не волнуйся, я тебя не спалю.
— На это и надеюсь. Как там отношения?
— Всё хорошо, живём.
— Ты не представляешь, как я за тебя рада. Вот бы и мне такого где-нибудь найти как твой Влад.
— Найдёшь, обязательно найдёшь, — утешила я подругу.
— Хорошо бы. У вас с Виткой парни теперь, а я сижу одна.
— Будем значит искать тебе парня, — улыбнулась я.
Мы поговорили ещё немножко и я пошла в дом.
Вечером, когда я его легла уже в постель, Влад вышел из ванной и свалился в кровать рядом со мной. Я рассказала ему всё, что поведала мне Полинка.
— И чего твоей бывшей нет покоя? Чего она лезет, если ты сказал, что не любишь её, зачем совать нос?
— Есть люди, которым скучно, они любят создавать проблемы другим, Лера как раз такая.
Он обнял меня и притянул к себе.
— Хорошо, что теперь ты спишь здесь.
— Это конечно хорошо, но то, что рядом, за стеной находится моя мама, немного напрягает.
Мы можем перейти в другую комнату, чтобы не мешать твоей маме, — улыбнулся он.
— Хорошая идея, — обхватила я и прижалась к Владу.
45
Женя, я, и конечно же, Сёма у меня на руках, стоим перед дверью.
Из-за неё доносятся звуки не двузначные. Смех, возгласы, кто-то неплохо проводит время.
Открывается дверь, на пороге Олег. Растрёпанный, помятый, лицо и рубашка перепачканный помадой, в руке бокал. Кажется, нас совсем не ждали.
Отлично.
На кровати возится полураздетая девица, похожая на тех самых девиц с пониженной социальной ответственностью.
Мы-то в курсе кто она, сами её и прислали. Это плохо, но чего не сделаешь ради настоящей справедливости и любви.
Мы с Женей, как договорились, сразу напролом. Вошли в квартиру и даже в комнату, где ошарашенно смотрит на нас девица. Хорошо играет.
— Это кто, милый? — возмущённо показывает на нас пальцем.
— Вы… вы куда… я не понял… в чём дело? — рассеянно суетится Олег.
Ещё бы такой кайф ему обломали.
Мы явно пришли очень и очень вовремя.
— Вот, получи, я согласен, — всучиваю ему в руки Сёму.
Ребёнок, конечно же, сразу открыл рот, как он него и ожидалось, и неприятным, даже противным детским плачем, о котором я давно забыл, оглушил незадачливого папашу.
Само собой, папаша в шоке смотрит на своего сына и сильнее, чем когда бы то ни было, не хочет его иметь.
— Мы так не договаривались, заберите ребёнка!
— Вот его вещи, — Женя бросает сумку на кровать, — и там лекарства, у него может подняться температура. Сразу вызывайте врачей или сами езжайте в больницу. Кормить ребёнка обязательно по часам, пять раз в день, иногда он писается и даже может… ну, вы понимаете, — Женя великолепна в роли требовательной воспиталки, — памперсов нет, сами купите, это же ваш сын. Да и ещё пелёнки обязательно. Много пелёнок. И ещё, у него аллергия на шоколад, клубнику и апельсины, бананы тоже нельзя. Короче ничего красного… и жёлтого.
Чем больше она говорит, тем сильнее расширяются его глаза. В них полнейшее отрицание и неприятие ситуации.
Но самая вишенка на торте была в тот момент, когда мы с Женей, подытожив, посмотрели друг на друга и сказали:
— Слава богу, мы избавились от этого ребёнка.
Улыбнулись друг другу, чмокнулись в губы, повернулись и пошли к двери.
Сёма орет, разрывается.
Идём и каждый из нас наверное неплохо припотел от волнения, потому что момент вообще никак не очень…
— Стойте!
Мы остановились. Неужели сработало? С злорадными, непроницаемыми лицами, как отрепетировали, поворачиваемся.
— Заберите его, я пошутил. Не имею никаких претензий. Не хочу, мне он не нужен!
Я достаю из кармана бумагу и ручку уже заполненное заявление.
— Подписывай бумагу, — говорю жестко.
— Да, давай, я подпишу. Я не хочу. Заберите, — он поскорее подошел к Жене и всучил ей в руки расплакавшегося Сёму.
Схватил у меня бумагу подошел к столу и подписал.
На самом деле, эта бумага ничего вообще не решает, сына он и так не смог бы забрать, как сказал адвокат. Но проучить, чтобы запомнилось раз и навсегда. Нужно отбить желание даже попытаться вернуться к нам вновь.
Я взял бумагу и говорю:
— Если ещё когда-нибудь я увижу тебя возле нас, ты загремишь в тюрьму за угрозы. Ты понял?
— Понял, понял.
— Вот и хорошо. Приятного вечера.
Мы развернулись и так же быстро как вошли, поспешили уйти. Унося с собой маленького, плаксивого Сёму. Идём быстро, словно убегаем от всего, что может ещё потревожить нашу маленькую, счастливую идиллию. Мы трое я, Женя и Сёма, сейчас мы одно целое и пусть будет так всегда.
На первом этаже я остановился. Эмоции зашкаливают, не могу больше терпеть.
— Ты чего? — обернулась Женя.
Смотрю на неё, именно сейчас понимаю, какого человека послала мне судьба.
— Я тебя любою, — говорю глядя ей в глаза.
Она моргнула и улыбнулась. Вернулась, встала напротив.
— Я тоже тебя люблю.
Я обхватил их обоих, к себе прижал, поцеловал Женю, потом Сёму потом снова Женю. Какие мгновения. Невероятные. Совершенные, идеальные, счастливые. Больше мне ничего не нужно.
--
Мы сели в машину. Я словно плаваю по воздуху в невесомости и не знаю ничего, кроме этого, основательно захватившего меня, счастья.
— А если бы он взял Сёму? — повернулась я к Владу, — это было опасно.
— Не взял бы. Нет, — мотнул он головой, — а если бы взял, я бы его тут же забрал.
— Ты настоявший герой, — посмотрела нежно.
— Да, я вас в обиду не дам.
Я
