***
Несколько месяцев назад. Возле клуба «E 11 even»
Макс
— Ты понимаешь, что медлить нельзя? Продолжают пропадать девушки. Сколько ещё это будет продолжаться, чёрт возьми? Тебе не хватило Глории? — Брайан со злостью толкает меня в грудь, пытаясь спровоцировать.
Я мгновенно закипаю, сжимая кулаки. С детства ничего не поменялось: он меня задирал — я отвешивал пару подзатыльников, от которых он петушился ещё больше, кидаясь на меня с кулаками. И получал по морде в ответ. А потом родители зачитывали мне нотации о необходимости заботиться о младшем брате и уступать ему. Но мы уже не дети. И ему уже не семь, а мне не двенадцать. Он не дождётся от меня братских тумаков, которыми он потом сможет козырять перед родителями, вызывая во мне чувство вины. Да и пожаловаться на старшего брата сейчас уже некому.
— Брайан, угомонись! Всё под контролем. Он ни о чем не догадывается. Я попробую подобраться к нему через его девчонку, — грубо цежу сквозь зубы.
— Через эту тупую блонди? Ты серьёзно, б**дь? Я следил за ней несколько недель! Она целыми днями тусуется на пляже в компании спасателей. Я сильно сомневаюсь, что она в курсе, какой ублюдок её папаша! Чем она поможет?
— Слушай, действовать его же методами — не вариант. Чего ты добьёшься её похищением? Что он придёт с повинной? Мы должны быть уверены, понимаешь? Без доказательств всё это — пустышка!
Мой младший брат отворачивается и ударяет кулаком об кирпичную стену. Из-за его бешеного характера одни проблемы. Ему бы на ринг, а не в спецслужбы. Слишком неуравновешенный. Вдруг слышу, как со скрипом открывается дверь, и в темноту выходит она. Блонди, как назвал её Брайан. Она не замечает нас. Прислоняется спиной к стене и смотрит в ночное небо. Как же невовремя! Тихо шагаю в темноту, хватаю брата за грудки и шепчу:
— Подыграй мне.
И начинаю его «душить»…
Глава 28 Исповедь
Макс
Август, запись 1:
Чёрт, таращусь в белый лист и не знаю, с чего начать. Не занимался подобными душеизлияниями с тех пор, как какой-то пьяный урод сбил на смерть моих родителей прямо возле нашего дома. Тогда психолог из органов опеки настоятельно просила меня вести дневник, чтобы убедиться в моей адекватности. По её словам, я был слишком замкнутым, и она не была уверена, что в свои неполные двадцать два я способен нести бремя опекунства над братом и сестрой. Я служил по контракту в Ираке, а она хотела напугать меня каким-то опекунством. Странная женщина. Но чего только не сделаешь ради брата и сестрёнки…
Если бы экран ноутбука мог, он уже обсмеял бы меня. Полюбуйтесь, мне почти тридцать, и я, как та психолог, сам неуверен в своей адекватности. Может быть, эта писанина даст ответы на мои вопросы? Например, как вылезти из того болота, в котором я увяз по уши? Как перестать думать о той, о которой совершенно нельзя думать?
В последние дни её присутствие начало на меня странно влиять. Я постоянно отвлекаюсь от работы, любуясь её ножками, любуясь её глазами цвета безоблачного неба, любуясь ей. Каждый раз, когда Лили поворачивается ко мне спиной, я залипаю на ней, как сопливый подросток, но не для того, чтобы лишний раз оценить её аппетитную задницу, а чтобы вдоволь насмотреться на её силуэт, не опасаясь быть пойманным за этим странным для меня занятием.
Она смешная. И совсем не глупая, какой её считал мой брат. Для него дочь врага — априори враг, но мне становится всё сложнее следовать его примеру…
Наверняка Лили и сама не подозревает, какой эффект на меня производит её улыбка или то, как она забавно закатывает глаза, когда ей не нравятся мои увиливания от ответов на её назойливые вопросы о разбирательствах. Какие, к чёрту, разбирательства, если с её появлением в моём офисе я практически ежечасно пытаюсь усмирить свой стояк. Приходится постоянно сидеть за столом и делать вид, что печатаю. Хорошо, что Кейт заглядывает к нам на огонёк. Так я хоть немного отвлекаюсь.
Зная, как Батлер противится работе своей дочери в полиции, я предложил ему отличную альтернативу: засунуть её в университет под предлогом помощи следствию. В одном мы с ним сошлись: нужно было сместить всё её внимание на учёбу. Вот только мотивы были разные: Джон надеялся, что Лили захочет сменить профессию, а я хотел сплавить её подальше, чтобы она не мелькала у меня перед носом в кабинете. Она не вписывается в образ жертвы Демона, так что в этом плане ей точно ничего не угрожает. Особенно если она будет следовать моим инструкциям.
Сегодня мы ездили в тренировочный центр. Я хотел посмотреть, способна ли она защитить себя в случае необходимости, но сделал только хуже. Её упругая попка в этих шортиках похлеще моих самых смелых эротических фантазий. Я помешался на какой-то девчонке. Что в ней такого, чего нет в других? Дурная на всю голову, вечно суёт свой нос не в своё дело, болтает без умолку, но… Я чертовски хочу её. Это точно банальное влечение и ничего больше!
А ещё я попросил свою сестру помочь нам с Брайаном. Не знаю, какого дьявола я творю и зачем вмешиваю, но ей давно пора выходить из своего депрессивного состояния. Учёба в университете отвлечёт её. К тому же, если она вотрётся в доверие Лилиан, у меня будет больше информации. Сегодня Глория съехала с моей квартиры, чтобы не вызывать лишних подозрений. Сопротивлялась, конечно. Она привыкла жить со мной, но ей пора перебороть свои страхи и научиться дышать, как прежде, а защиту ей мы обеспечим.
***
Август, запись 2:
Кажется, мне можно ставить диагноз. Не помню, когда я столько смеялся. С ней весело. С ней я дышу полной грудью. С ней я забываю о мести, что совершенно недопустимо. Я должен ненавидеть её так же, как её отца, но не могу. Лили становится моей проблемой. И не только из-за того, что я теперь знаю о том, что она в меня втрескалась. Я начинаю подозревать, что и сам недалеко от неё ушёл. Вполне возможно, даже обогнал. Не хочу бросаться громкими словами о любви. Может быть, это не она? Может, трахну её и всё пройдёт?
Хорошо, что она никогда не узнает, что повсюду напичканы жучки: даже в ошейнике их щенка. Я могу сколько угодно оправдывать свои поступки законом и данными мне полномочиями, но мне впервые стыдно. Я не имею никакого морального права влезать в её голову и её мысли. Она, не зная того, вручила мне оружие против неё самой: своё сердце.
***
Сентябрь, запись 1:
Я сорвался. В меня вселился безумный неуправляемый зверь, который думает не головой, а животными инстинктами. Я не видел её несколько недель, и меня начало буквально ломать. Я столько раз вертел в руке телефон, порываясь позвонить ей, чтобы просто услышать звонкий голос и пару колкостей, предназначенных лично для меня. Как у неё дела, я и так знаю благодаря сестре и прослушке. Я скучаю. Я, пи**ц, как скучаю по её запаху, по её дерзкому язычку, просто по её присутствию. Припёрся в ночной клуб, и, как сталкер, таращился на её развратные танцы.
Она будто не замечала, как на неё смотрели парни вокруг. Уверен, они не раз и не два будут представлять её, орудуя своей правой рукой. Кретины. Я был готов придушить их за эти похотливые взгляды на неё. Не выдержал. Договорился с Брайаном отвлечь её подругу. Конечно, ни в какое окно я не влезал. Не успел бы. Просто опередил Лили, когда увидел, куда она направляется.
Она была такая податливая, такая нежная, такая… вкусная. Не мог оторваться от неё. Если бы позволила, мы бы занялись сексом прямо там, в туалете. Если честно, мне тогда было плевать и на место, и на время. Чувствовал себя монахом после долгого воздержания.
Пишу и ржу. Психолог была бы мной довольна? Я достаточно адекватен?
***
Сентябрь, запись 2:
Найден ещё один труп. Интуиция меня обычно никогда не подводит, и сейчас она мне кричит о том, что Лили ходит по лезвию ножа. Эта сумасбродная девчонка без мыла влезет куда угодно, а я своими руками всунул её в это пекло. Но больше всего меня пугает то, что на фоне всего этого я беспокоюсь в первую очередь о ней, а не о родной сестре, которая тоже в самом эпицентре событий. Я вообще в своём уме? Что я за брат?
