class="subtitle">
Игорь Стаханцев
— У нас проблема, — произнес, сразу переходя к делу.
Всё семейство Топорковых, находящееся напротив, еще не понимало, что неполадки в семье серьезно отражаются на политической карьере Михаила.
— Мы в курсе, Игорь, — раздраженно ответил кандидат в мэры. — Поэтому мы все собрались и ждем тебя. Девочки сделают всё, что скажешь.
Последнее мужчина произнес с нажимом, в голосе чувствовалась сталь.
— Да нет, ты не понял, — Игорь качнул головой. — Вышла новая статья, и скандал лишь набирает обороты. Вы еще не видели ссылку, которую я вам прислал?
Все уткнулись в телефоны, так что вскоре в гостиной разразилась брань хозяина дома. Он стиснул кулаки и ударил одним по спинке дивана, отчего его жена вздрогнула и глянула на него со страхом.
Злиться было на что. Появились новые разоблачающие видео, где сравнивали гардероб двух сестер. И снова люди обвиняли Топоркова в предвзятом отношении по отношению к законной дочери.
— Это полная чушь, Стаханцев. Подадим на них в суд за клевету. Я не обделял ни одну из дочерей, у обоих карты с внушительными суммами. Черт!
Голос главы дома звучал уверенно и зло, словно его оскорбляло подобное недоверие в предвзятости. Топорков и правда считал, что контролировал всё, что происходило в его доме.
Стаханцев прикинул варианты и отрицательно качнул головой.
— Это не даст результата, выборы уже на носу, а судебный процесс будет длиться несколько месяцев.
— Черт, — раздраженно выплюнул нервничающий Топорков, а затем замер и прищурился, прожигая дочерей взглядом.
Лилия, его жена, лихорадочно вращала глазами, силясь что-то придумать, а после вдруг вскочила и воскликнула.
— Нам просто нужно записать другое видео, Миш. Показать, что и у Нины, и у нашей Алисочки у обоих всё самое лучшее.
Стаханцев еле удержался, чтобы не вздернуть бровь. Уже по одной этой фразе ясно, что отношение отнюдь не одинаковое. Но он был бы не профи, если бы позволил себе ненужные эмоции в рабочей ситуации.
Нахмурился и забарабанил пальцами по спинке стула. Взъерошил волосы и, наконец, кивнул.
— Да, вы правы, это немного сбавит градус агрессии в вашу сторону. Главное, дотянуть до выборов, сгладить острые углы и вернуть голоса избирателей.
Губы Нины в момент его речи изогнулись, и Игорь прищурился, думая, что запись, возможно, будет осложнена строптивостью дочерей Топоркова, которые не ладили, и это было очевидно невооруженным взглядом.
— Хоть где-то пригодились твои траты, Нина, — сурово подметил Топорков. — Пусть все видят, что я выделял вам одинаковые финансовые средства.
Стаханцев ослабил галстук, но взгляд с девчонки не сводил. Нина сидела с покерфейсом, однако скрыть боль в глазах не могла. Ему не понравилось только одно. К взгляду добавилась эмоция, которой раньше Стаханцев у нее не видел. Озлобленность. Ярость отвергнутого стаей щенка. Ему было жаль ее, ведь она попала в эту ситуацию из-за глупого и несчастного стечения обстоятельств, но он отвернулся и написал помощнице, чтобы она договорилась о съемках. Работа есть работа. За нее ему и платят.
Игорь немного поразмышлял, поизучал домочадцев и пришел к единственно верному выводу.
— Думаю, будет лучше, если упор будет не на покупки и траты, а на взаимоотношения в семье. Уют, доброжелательность, равное отношение к дочерям.
— Отлично! — хлопнула в ладоши Лилия и встала, демонстрируя радость и облегчение. — Это вообще без проблем. Когда начнем? Так, я пойду проинструктирую прислугу, чтобы не мешались и много не разговаривали.
Топорков сурово глянул на дочерей, после чего они несколько раз обсудили линию поведения. К моменту возвращения хозяйки дома, те сидели, как шелковые, так что послушно ушли за Лилией, воодушевленной тем, что ее покажут по ТВ.
Когда подъехала съемочная команда из местного телеканала, всё семейство было одето в похожие цвета одежды, но Стаханцев ничего говорить не стал, хотя это определенно было лишним. Он особо не вникал, как именно Топорков добился от дочерей послушания, но они обе выдавливали из себя улыбки.
— С вами Дарья Левенчук, и сегодня мы будем гостями в доме Михаила Топоркова, кандидата в мэры нашего города, и его замечательной семьи. Итак, представьтесь, пожалуйста.
Девица, которая была ведущей передачи, отчего-то сразу не понравилась Стаханцеву. Скользкая какая-то, что ли. Ничем иным неприятное ощущение в груди он объяснить не мог. Нехорошее предчувствие не покидало во время всего эфира, но он гнал мысли куда подальше, хотя ранее интуиция его никогда не подводила. Но в этот раз он списывал свой негатив на рыжий цвет волос ведущей. Особо нелюбимый им.
— А это наша оранжерея, здесь мы любим по выходным… — донесся до него голос Топорковой.
Всё время эфира говорила в основном Лилия, перетягивая внимание на себя, и до определенного момента это всем было на руку. На очередной вопрос про дочерей и их драку, она тяжело вздохнула и развела руками:
— Девочки ладят по большей части, но сами понимаете, девочки такие девочки, слишком эмоциональные создания. То тушь не поделят, то помаду, вы и сами должны осознавать, какая это большая ответственность — воспитывать подростков.
Девушка, которая брала интервью, вдруг странно улыбнулась и задала следующий вопрос не по плану.
— У меня нет детей, но труд настоящей матери — неоценим, с этим соглашусь.
Лилия не услышала легкой иронии в голосе. Не дав никому передышки, ведущая продолжила напирать:
— Вы уже видели разоблачающие посты в интернете? Люди в нашем городе такие дотошные, так что скрыть в наше время что-то практически невозможно. Как вы прокомментируете тот факт, что…
Топорков нервно промокнул салфеткой шею, а Лиля напряглась и вдруг опередила речь интервьюера.
— Ох, мы не хотели афишировать недуг Нины, но раз уж всё всплыло…
Воцарилась тишина. Девица из СМИ замолчала, так и не договорив, переглянулась с оператором, после чего камера направилась на Нину, лицо которой стало пунцовым от подобного внимания.
Михаил, пользуясь тем, что на него не смотрят, стиснул челюсти и жестко схватил жену за кисть и сжал ее, да так сильно, что, казалось, на ее коже проступят синяки. Он что-то процедил ей на ухо, и та побледнела, но вернуть слова вспять уже было невозможно.
Поскольку Нина говорить не могла, девица обратилась к другой сестре.
— Скажите, Алиса, как вы можете объяснить этот пост?
Та растерялась от того, что ей в лицо тычут микрофоном, но скользнула взглядом по экрану телефона и покраснела.
Стаханцев сжал переносицу, чувствуя, что это последний раз, когда он руководит политической пиар-кампанией. Будь это запись, всё можно было бы прервать без объяснений, но семейство Топорковых согласилось на прямой эфир, так что у него были связаны руки.
— А что
