так говорите Фарида Зариповна? — вспыхнула Лиля, натягивая одеяло до подбородка и замечая, что слуги бояться поднять глаза, видимо и им, это все не по душе. — Выйдите, пожалуйста, из нашей комнаты.
— Что? Пигалица будет мне указывать в моем собственном доме⁈ — вспылила Фарида Зариповна, угрожающе надвигаясь на Лилю.
— Какого черта, мама? — рев Дамира тут же заставил прислугу вскинуть головы и переглянуться. — Что вы здесь забыли с утра пораньше?
Все испуганно замолчали, и даже Фарида Зариповна недоуменно стояла и смотрела на то, как ее сын в одном полотенце с мокрыми после душа волосами стоял и сверлил их всех яростным взглядом.
— Еще раз спрашиваю, какого черта вы без стука ворвались в нашу комнату, при том, что Лиля еще не встала?
— Я думала все уже встали, — растеряно и в тоже время мило, улыбнулась его мать, и он сжал челюсти.
— Пошли вон! Еще раз увижу вас здесь с утра, уволю, ясно? — рыкнул Дамир и все тут же испарились.
Фарида Зариповна тоже повернулась к двери, но Дамир ее остановил.
— Мама? Спустись вниз, хочу с тобой поговорить.
— Конечно, сынок.
Лиля напряженно смотрела на то, как Дамир сверлит спину матери и понимает, что он будет ругать ее, а значит и ей потом, она обязательно выскажет.
— Дамир? — она встает с постели, после того как закрывается дверь и проходит в ванную комнату. — Не ругайся, пожалуйста, она же просто хотела прибраться.
— Удивительно, что это нужно делать в такую рань, — недовольно буркнул он, и она пожала плечами.
— Я привыкла.
— Что, прости? То есть они каждый день так приходят? И давно?
Она пожимает плечами, не зная как ему объяснить, и он ошарашенно смотрит на нее.
— С первого дня? Почему ты раньше молчала? Какого черта здесь вообще происходит? — взревел он, швыряя зубную щетку и сбрасывая полотенце. — Сейчас все и проясним.
Он одевается, а она, не зная как его успокоить, обнимает со спины, вжимаясь так сильно, как только может.
— Дамир, прошу, успокойся. Я и вправду не сплю в это время.
— Врешь. Мы засыпаем с тобой среди ночи, потому что занимаемся любовью.
— Мне хватает, — робко улыбается она, и он замечает темные круги под глазами, качая головой.
— Не переживай, теперь ты будешь спать по утрам и пусть только кто-то ослушается меня. К тому же скоро отпуск закончится, и ты снова выйдешь на работу, а после, мы заберем Маргариту Павловну, и вернемся в свой дом.
— Звучит потрясающе.
— Да и у меня есть план, — многозначительно играет бровями Дамир, и слегка успокаиваясь. — Я хочу детей.
— Сейчас? — удивляется Лиля и он кивает.
— Я бы сказал еще вчера.
— Что? Дамир, ты, поэтому не надел презерватив? Это опасно…
— Именно это нам и нужно. Дети, — смеется он, и она качает головой.
— Дамир, давай не будем торопиться, хорошо? Это очень ответственный шаг и к нему нужно подготовиться, а главное, чтобы это было обоюдное решение.
— Ты не хочешь от меня детей? — вдруг спросил он настороженно.
— Хочу, но…
— Без «но», — улыбнулся он, застегивая рубашку и накидывая пиджак. — Люблю тебя невеличка!
— А я тебя, — шепнула Лиля и прижалась к его губам.
— Какая же ты сладкая, девочка, — шепчет он, сжимая ее почти до хруста. — Как только вернется Маргарита Павловна, сразу поженимся, и не спорь.
Он вышел из комнаты, не давая ей вставить и слова, и она счастливо улыбнулась, но вскоре ее улыбка померкла и она поняла, что если Фарида Зариповна не даст согласие, это будет очень тяжело.
Становиться между ней и ее сыном, ей совсем не хотелось, и она не понимала, почему та противится их чувствам. Спустившись вниз, она поняла, что Дамир уже уехал, и прошла на кухню, где сидела Фарида Зариповна, смотря в чашку с чаем.
Почувствовав себя виновной в этом, она несмело подошла ближе и остановилась.
— Фарида Зариповна, я хотела…
— Присядь. Я была неправа на твой счет, и очень сожалею об этом. Прости меня, — все эти слова она сказала, не смотря ей в глаза, и Лиля напряглась еще сильнее.
— Я не обижаюсь. И я прощу прощения у вас, если невольно обидела.
— Выпьем чаю в знак примирения? — встрепенулась она и протянула ей чашку.
— Почему нет, можно, — улыбнулась Лиля.
Если бы Лиля тогда знала, что его мать, подслушав их утренний разговор, задумает плохое, никогда бы не притронулась к чаю, как и к последующим совместным чаепитиям. Но тогда, она очень хотела просто подружиться с ней.
Единственным минусом стало пребывание в их доме Мадины. И если поначалу ее представили, как друга семьи, то после, она неоднозначно стала намекать на то, что станет первой женой Дамира. Лиля понимала, что в их вере такое возможно и невольно напрягалась. Но так как Фарида Зариповна ничего не подтверждала, а спрашивать у нее не хотелось, чтобы не выглядеть глупо, она молчала и нервничала.
На вопросы Дамира, «Что случилось?», она отвечала, что просто устала или не выспалась, но на самом деле ее съедали постоянные мысли о том, что он возьмет себе еще одну жену.
Маргарита Павловна отказалась ехать домой через три недели и, уговорив их оставить ее на пару месяцев там, попросила навещать, что они и делали. И когда через два месяца, подошло время забирать ее из санатория, им позвонили оттуда, и сообщили печальные новости.
Маргарита Павловна умерла.
Впав в ступор от таких новостей, она не знала, что делать и Дамир взял все на себя, организовав похороны и все остальное.
Лиля прибывала в прострации, и не понимала, как так получилось, ведь она же шла на поправку и даже ходила сама, правда с ходунками, но ходила. Врач объяснил, что она умерла во сне. Когда утром к ней пришли, чтобы пригласить на завтрак, она уже не дышала. Лилю заверили, что она не мучилась и ушла спокойно.
— Нас не было рядом в ее последний день, — плакала она, и он утешал ее, понимая, что для Лили это большая потеря.
— Все будет хорошо малышка, все будет хорошо.
Но, увы, слова Дамира были далеки от происходящего. Фарида Зариповна воспользовавшись ее состоянием, частенько угощала чаем, а Лиля хоть и не хотела, но соглашалась, чувствуя, что ее начинает тошнить от него.
И лишь в последний месяц, она поняла, что-то не так, когда соскочив с постели утром, едва успела добежать до унитаза. Решив, что беременна, она достала тесты из сумки и, сделав их, ждала, когда почувствовала боль. Опустив глаза
