Очнулся Стеклов у какого-то болота и не сразу сообразил, где он находится. Потом скомандовал собакам: «Домой!» — и просто пошел за ними. Глянув на часы, понял, что отсутствовал уже почти три часа. И не обнаружил Лену на месте. Мужчина заглянул в дом и баню, обошел вокруг строений, покричал, а потом психанул.
— Куда эта городская курица могла уйти? Шайтан, Белка, искать! — побежал по тропе к речке.
Ленка не подозревала, что её ищут, но очень на это надеялась. Она заблудилась. Как только Виктор и собаки ушли от избы, она схватила рюкзачок и ринулась на берег речушки. Спотыкаясь о невидимые в траве упавшие деревья, девушка спешила добраться до большой реки и надеялась увидеть лодку или катер других рыбаков. Может, недалеко есть какая-нибудь деревня…
До большой реки дошла быстро, но кроме леса, подступающего к самой воде, ничего не высмотрела. Берега были совершенно непроходимыми, коряги и глубокий ил мешали двигаться. Собралась возвращаться к избе, но не могла найти тропу, на которую следовало свернуть. В нескольких местах начинались тропы, которая из них вела в нужном направлении, Лена не знала. Затрещали кусты неподалеку, кто-то явно большой направлялся к речке Медведице. От страха сердце горожанки ушло в мокрые кроссовки, она спряталась за елку и увидела, как речку переходят лоси. Совсем рядом переходят. Огромный сохатый с рожищами, похожими на корни вывернутого из земли дерева, две безрогие лосихи и маленький детеныш. Лосенок смешно переступал длинными нескладными ножками, подталкиваемый вперед взрослыми.
Животные ушли, а Ленка все стояла за деревом и боялась выйти. Потом набралась духу и решила походить по берегу, поискать следы от подошв Виктора. Но он нашел её сам, схватил за руку и потащил за собой, ругая на ходу.
— Ты куда собралась? Думала тут за поворотом деревни в ряд? Или аэропорт ожидала увидеть? Тайга тут, нечего одной ходить! Заблудиться можно, где тебя потом искать? — девушка едва успевала ноги переставлять, не поспевая за грозным хозяином избы. — Зачем ушла?
— Да я посмотреть хотела, где тут что, — попыталась объяснить Лена.
— Изба, баня и туалет! Все! Больше достопримечательностей нет! — орал Стеклов.
На всякий случай Кромина не стала спорить. Она устала, промочила ноги и замерзла. Но вместо отдыха пришлось опять ворочать мешки и коробки.
— Зачем тебе столько барахла? Ты что, зимовать собрался? — спросила через некоторое время Лена.
«Может и зимовать придется, только тебе об этом знать не положено пока», — подумал Виктор. А вслух сказал:
— Запас лишним не бывает. Друзья приедут после меня, а тут все уже есть.
На этом вопросы закончились. После сортировки вещей Стеклов рубил дрова, а Лена складывала их. Поленница выходила кривой и завалилась, едва не придавив помощницу, которая от злости ругалась на чем свет стоит, не подозревая, что хозяин радуется, наблюдая за её неудачами.
Наутро Лена с завистью смотрела, как Виктор, обнажившись по пояс, моется из ведра во дворе, вытирается клетчатым вафельным полотенцем и надевает чистую рубашку. Себе Кулемина такой роскоши позволить не могла, из одежды у неё было только то, в чем она вышла из дома в воскресенье и ходила уже третьи сутки. Девушке казалось, что от неё воняет немытым телом. Волосы слиплись, и даже расчески не было с собой. Но главный ужас Ленка испытала ближе к вечеру — наступили «критические дни». На аварийный случай в рюкзачке болталась одна прокладка, а что делать потом?
Незаметно девушка завернула в лист неизвестного растения мыло, а под толстовку спрятала полотенце, которым вытирала посуду. Убедилась, что мужчина занят, и рванула к речке. Но на половине пути её настиг Виктор и опять раскричался, потом увидел край полотенца, выглядывавшего из-под толстовки, и совсем озверел.
— Ты напакостить хочешь? Куда полотенце понесла? Выбросить? Что в карманах есть? — он выдернул руку Лены из кармана, и на землю упало мыло. — Ты что?…
От возмущения мужик просто задохнулся, но Кромина не стала ждать, когда он отдышится, и закричала сама.
— Мне помыться нужно! Или запретишь? И вообще у меня ничего нет из вещей! — потом, краснея от стыда и унижения, она отвернулась от Виктора. — И мне нужно вату или марлю. Или просто тряпку любую.
— Ты поранилась? Покажи, я сам перевяжу! — до Стеклова так и не доходило, в чем у девушки проблема.
— Что тебе показать? Месячные у меня! Понял? Отдай! — она выдернула полотенце из рук оторопевшего мужчины. — И вали отсюда! Я все равно к реке пойду, пусть хоть твои медведи сожрут.
— Так в бане можно помыться, — пытался объяснить Виктор.
— Да откуда я знаю, что мне здесь можно, а что нельзя? Я даже не знаю, когда этот дурацкий вертолет прилетит. Ты только орать можешь! Как ты не понимаешь, я в лес не собиралась и не представляю, что здесь делают!
— Пошли, там разберемся, — уже спокойно обратился к ней Стеклов.
Как же он сам не додумался, что Лене переодеть нечего? Придется делиться с ней одеждой. И вообще всем нужно делиться, они же будут в тайге долго. Пока не отменят розыск и не выведут на чистую воду его бывшего друга…
Изба была небольшой, но добротной. Фундамент из камней, стены из толстых стволов лиственницы. Двадцать квадратных метров пространства избы делили на две части печка и перегородка. Небольшие окна и низкий потолок подчеркивали угрюмость жилища.
— Подожди часа полтора, вода в бане согреется. А пока посмотри, что здесь. Это Соня собрала для моей напарницы, — Стеклов положил на стол в кухне большой плотный пакет и вышел носить воду.
Вода была родниковая, совсем рядом — метрах в десяти от жилья. Затопив баню, Виктор вернулся и застал Лену сидящей возле стола, заваленного всяким добром. Девушка в недоумении подняла на него взгляд.
— Соня собирала, Тамара ехать готовилась. У тебя гарем?
— Соня — жена моего друга, а Тамару я никогда не видел. Не случилось.
— Что это? — девушка вертела в руках прозрачный пакет с трикотажным изделием бежевого цвета.
— Это термобелье. В холодную погоду хранит тепло и даже греет.
— Мне оно точно не понадобится, я холодов ждать тут не буду, — убежденно сказала Кромина, оглядывая упаковки прокладок, тюбики с кремом для рук и ног, вязаные носки, варежки и ещё какие-то пакеты и коробочки. — Возьму только самое необходимое.
Пока Ленка разбирала «приданое» и мысленно благодарила заботливую Соню, Стеклов занялся дележом одежды. Вытряхнув содержимое своего рюкзака на кровать, выбрал новые майку, трусы и штаны. Тут из кухни донесся возглас изумления.
