Обычно, если к нам кто-то приходит обедать, мы едим, возлежа на подушках перед камином, и Джейн говорит, что нужно «накрыть на пол», но в этот вечер я натерла раскладной стол и украсила его свечами и цветами. Когда Джейн пришла домой, я раскатывала тесто молочной бутылкой.
— Как дела?
— В порядке, только я слишком много наготовила.
— Неважно. Генри не сможет прийти, и я пригласила того потрясающего парня, с которым вчера познакомилась. Его зовут Тигр Миллфред. Правда, здорово? Он играет в регби за английскую сборную, так что, полагаю, что он будет есть за десятерых.
— Боже мой, надеюсь, они с Пендлом поладят.
— А здесь у тебя что? — спросила Джейн, уронив кастрюлю на пол. У нас очень тесная кухня.
— Филе для говядины в кляре, вымоченное в маринаде Nuits St George, — весело заметила я, — Теперь каждый сможет сказать, что мои кулинарные таланты пришли в упадок.
Джейн охнула.
— Уж ты ради него и расстаралась. Свечи, цветы, джин, виски. Ну да ладно, месяц только начинается. Что у нас еще будет?
— Паштет и салат из помидоров для начала, потом мясо, а на закуску — персики в белом вине.
У Джейн потекли слюнки.
— А как насчет вазочек с водой для мытья рук и салфеток из водяных лилий? — поинтересовалась она. — Удивительно, что ты еще не нарядила Родни дворецким.
Я не стала обращать на нее внимание и отправилась в гостиную, чтобы своей юбкой навести последний лоск на стол.
— Как ты думаешь, кого посадить справа от меня — Родни или Пендла? Тебе не кажется, что Родни как женатый мужчина имеет привилегии?
— Честно говоря, не знаю. Я лучше пойду переоденусь во что-нибудь соответствующее.
— На кухне еще много работы, — воззвала я.
— Тогда не буду тебе мешать.
И все-таки в пять минут восьмого у меня все было готово. Я даже купила к этому случаю новое платье — длинное, средневекового вида из терракотового бархата с вышивкой спереди и длинными рукавами трубочкой.
Я лелеяла одну мечту — я мечтала, что Пендл задержится дольше всех, обнимет меня и скажет: «Нет предела вашим совершенствам».
— Прелесть, — сказала Джейн, любуясь моим платьем. — Леди Шарлотта! И очень кстати после того, как ты начистила столько лука. Только ценник лучше снять.
Джейн надела облегающие джинсы и синий Т-шерт, который очень шел к ее голубым глазам и соблазнительно облегал грудь. Она выглядела много лучше меня. Мое проклятое лицо пылало, и терракотовый мне совсем не шел.
Ровно в восемь хлопнула дверь и зазвонил звонок. Джейн сняла трубку.
— Это Пендл, — сообщила она, — он жаждет тебя видеть.
Дрожащими руками я поставила новенькую пластинку Персела.
Джейн захихикала: «Мы будем танцевать гавот?»
Я заметила, что поначалу Пендл произвел на Джейн впечатление. На нем был серый в елочку костюм, прекрасно сочетавшийся с его длинным лицом грейхаунда[13], а в его холодных серых глазах не было того восхищения, к которому она привыкла. Он бросил ей вызов. Я очень суетилась, наливая ему виски, носясь в поисках льда и содовой. Обычно мы с Джейн болтаем без умолку, но в его присутствии мы обе молчали.
— Как вы думаете, вам удастся выиграть процесс по делу Вентсбюри? — спросила я, наконец. Я следила за ним по «Таймс».
— Возможно, — ответил Пендл, — если леди Вентсбюри согласится выйти к барьеру.
— Звучит так, словно речь о лошади, — сказала Джейн.
— Почему? — спросил Пендл.
— Некоторые лошади очень неохотно берут барьеры, — пояснила она, сияя. — Вы ездите верхом?
— Да, — ответил Пендл.
— Тогда вы должны знать, что это называется барьером или препятствием. Но, простите меня, Пру говорит, что у вас потрясающая квартира в Вестминстере.
— Да.
— Вот здорово. Там куча членов парламента тайком посещает любовниц. Вы не встречали там Джона Стоунхауза?
— Нет, — ответил Пендл.
— А вас не приглашают на оргии?
Пендл вообще не стал отвечать и даже не пытался ее разговорить. Паузы становились все длиннее и длиннее. И стрекот подъехавшего такси мы восприняли с огромным облегчением. Раздались громкие голоса, и внизу хлопнула дверь. Это, наверное, Родни.
— Он привезет Делию, — сказала я. — Она такая милая.
Родни приехал с двумя литрами Педротти и без Делии. Кажется, она простудилась. Вместо нее он привез красивую, но невероятно скучную девицу из отдела рекламы, по имени Ариадна, которая питалась одними салатами из трав и йогуртом и говорила только о диетах.
Родни, известный распутник, пережил тяжкое потрясение, когда его неожиданно оставила жена, и в результате, в порядке компенсации, целиком посвятил себя разврату и ношению заведомо вызывающей одежды. Сегодня он нарядился в темно-зеленый бархатный комбинезон, заправленный в черные ботинки и расстегнутый до талии, чтоб продемонстрировать волосатую загорелую грудь.
(Он как раз снимал фильм в Айбизе.) Комбинезон был ему маловат. Мне бы, конечно, хотелось, чтобы он надел что-нибудь не столь вызывающее. Пендл смотрел на него с отвращением. Джейн — с изумлением.
Я была в таком состоянии, что забыла, как зовут Ариадну, когда попыталась ее представить. Ей бы следовало подкрепиться чем-нибудь покрепче, но она настойчиво просила простой воды. Неужели я не знаю, сколько в алкоголе калорий?
— Давай-давай, оживись немного, — посоветовал Родни.
— Я похудела в бедрах на три дюйма с тех пор, как перестала выпивать.
— О Бездна, Ты преобразилась[14], — продекламировал Родни.
Джейн засмеялась. Родни почувствовал в ней союзника.
— Это что за занудство ты поставила? — обратился он ко мне.
— Персел, — покраснела я.
— Это не дело, — заявил он, подмигнув Джейн. — Ради Бога, убери это и поставь что-нибудь не столь утонченное. Кто еще будет? — спросил он, считая места за столом.
— Тигр Миллфред, — сообщила Джейн.
— Из сборной? — уточнил Родни. — Мы вместе в школе учились. И в церкви сидели рядом целых три года.
— И каким он тогда был? — спросила Джейн.
— Мы никогда не разговаривали.
Мы с Джейн засмеялись. Лицо Пендла не дрогнуло.
Родни глотнул виски и скривился.
— Ты налила туда тоника, дорогая, вместо содовой. Ну и хороша же ты. Это все из-за вас, — добавил он, улыбнувшись Пендлу. — Она каждое утро просматривает «Нейшоналс», чтобы узнать, не упомянут ли кто-нибудь из ваших клиентов. Она теперь читает только судебные новости. И уверяет, что это интереснее, чем «Кроссворд».
— Помолчи, Родни, — сказала я.
— Мы уже два года работаем вместе, — продолжал Родни, — так что если вам нужна объективка на нее — я вас снабжу всеми сведениями, за плату, конечно. Может быть, в обмен вы дадите мне совет по поводу развода.
