Максим Мейстер - Мариша, Месть, Леся

– Да, я хотел писать… Я очень хочу писать… Но как я могу? Теперь я живу не сам по себе, теперь у меня есть ты… А у нас ничего нет. Столько много всего надо купить. Ты же сама говорила? Надо платить за квартиру… Как я могу?.. Что я могу? Попрошайничать у родителей? Нет уж!

– Милый! Как это, у нас ничего нет? А наша любовь? Ведь это самое главное, а без вещей я обойдусь!.. – «Пока обойдусь», – хотела добавить младшая Марина, но старшая не дала ей открыть рта. – Ты должен писать, а не заниматься бизнесом. Помнишь, у тебя где-то написано: «Если пастух становится политиком, а писатель бизнесменом, то их сердца…»

– Постой, где ты это читала?! – изумился Марк. – Ведь я тебе не давал!

– И очень плохо, что не давал! – перевела стрелки Марина. – Любимый, ты должен писать! Обязательно! А эта твоя новая работа нам не нужна… Так им и скажи!

– Правда? – вдруг улыбнулся Марк. – Ты правда так думаешь?!

– Конечно! – Марина разложила по тарелкам картошку, хлеб, разлила по стаканам молоко.

– Но ведь ты сама… Про работу…

– Я передумала! Ты должен писать, а не заниматься ерундой. В конце концов, я обещала тебя поддерживать в творчестве, а не в продаже компьютеров! Помнишь, там, на холме?

– Помню! – Марк уплетал завтрак, не замечая, что картошка пережарена. – Я думал, это ты забыла…

«Он не любит холодное молоко», – шепнула себе старшая Марина.

– Ой, я молоко забыла подогреть! – Марина попыталась забрать из рук мужа стакан. – А про обещание я не забыла, просто…

– Не надо, сойдет и так, – Марк не отдал молоко, продолжая уминать картошку. – Но поработать придется. Во-первых, я уже согласился, а во-вторых, деньги нужны. На что мы будем жить, если я буду только писать?

– Мы можем переехать в какой-нибудь небольшой городок, даже деревню! Ты говорил, что там не надо много денег, – не сдавалась Марина из будущего.

– Мариша, это на самом деле ты говоришь?! – Марк не смог скрыть своей радости. – Любимая… Иди ко мне… Давай так, я месяц-другой все-таки поработаю, оценю обстановку, немного подзаработаю, а потом уйду… И мы попробуем. Обязательно попробуем!

Марина задумалась. Ее чем-то смущал такой вариант, но она не могла объяснить чем.

– Хорошо… – наконец нерешительно произнесла она. – Но только один месяц! А потом едем куда-нибудь, и ты будешь писать! – И, подумав, не перегибает ли палку, извиняющимся тоном добавила. – Ты же сам сказал, чтобы я вдохновляла тебя только на это?

– Маришечка, какая ты у меня умница! – только и смог выговорить Марк.

Через месяц, поразив коллег, Марк уволился. А уже через день засел за новый роман.

– Раньше я никак не мог решиться начать что-то большое, но теперь попробую! – говорил Марк жене. Он был полон энтузиазма и решимости. Марина тоже. Пошли трудовые будни. Марк целыми днями стучал на пишущей машинке и мечтал о компьютере, который оставил в офисе. Марине тоже доставалось. Оказалось, быть женой писателя гораздо труднее, чем женой вечно где-то пропадающего менеджера. Работа писателя слишком зависела от вдохновения, которое Марине приходилось постоянно поддерживать. Малейшее беспокойство, и Марк был не в силах написать ни строчки, целый день лежа на диване и бессмысленно глядя в потолок. Стали заканчиваться деньги, и теперь Марина кормила мужа только гречкой с молоком. Марк не жаловался, но с каждым днем все больше и больше мрачнел. Через два месяца он пошел в фирму, и его каким-то чудом приняли обратно. Что он там наговорил директору, Марк не рассказывал. Он пришел домой и виновато объяснил:

– Надо хотя бы годик поработать, а потом я снова…

Марина не возражала.

– Но через год ты обязательно будешь писать! Хорошо?

– Да, обязательно! – улыбнулся Марк.

Через год Марина уже почти не помнила будущего. Заново начатая жизнь увлекла ее, и прошлая судьба из грядущего теперь казалась каким-то нелепым сном. Лишь одна картина по-прежнему крепко сидела у нее в голове: писк компьютера, строчки на экране и мертвое тело на клавиатуре… Поэтому через год, преодолевая себя, Марина напомнила мужу о своем обещании и о его долге… Марк подал заявление об уходе, но ему тут же предложили должность старшего менеджера.

– Я поработаю еще годик, – сказал Марк, вернувшись домой. – Зарплата теперь будет в полтора раза больше, мы через год сможем сделать какие-то сбережения…

А еще через год родился мальчик… Заботы… Заботы… Заботы… Годы… Годы… Годы…

Марина больше не вспоминала ни о своем обещании, ни о долге мужа. Не вспоминала до сегодняшнего дня…

Она сидела в компьютерной комнате и смотрела на мертвого мужа, лежащего на клавиатуре. Одна его рука была прижата к сердцу, а вторая держала несколько смятых листов.

Марина подняла синюю папку и вдруг невыносимо четко ощутила, что все это уже было! Да, было! Марина вспомнила! Она уже стояла в этой комнате. Когда? Не понятно. Но стояла. И точно так же пищал компьютер, недовольный, что на клавиатуре одновременно нажато слишком много клавиш… И только папка с рукописями сейчас была толще, чем в прошлый раз. Ведь в ней появился недописанный роман. Марина вытащила случайный лист и сквозь слезы стала разбирать ровные машинописные строчки:

«…Мир – это жертва бога для нас. Поэтому лишь человек, который жертвует собой ради других, может понять мир. Жизнь эгоиста – ад от начала и до конца. И самое страшное в этом аду то, что его обитатели не понимают своего ужасного положения… Но лишь тот обретает вечную жизнь, кто жертвует жизнью, лишь тот богат, кто не привязан к своему богатству и может в любой момент пожертвовать его. И лишь тот по-настоящему счастлив, кто может пожертвовать собственным счастьем ради других…»

Марине вдруг показалось, что она поняла. Кто-то внутри понужал ее читать дальше, но Марина уже закрыла папку.

– Любимый, я поняла! Я должна принести себя в жертву! Я должна принести в жертву свое счастье! Ради тебя! – Марина вскочила, синяя папка упала с ее колен, и белые листы разлетелись по комнате. Мир поплыл перед глазами, и Марина потеряла сознание…

…Автобус трясло. Шоссе кончилось, и под колесами бежала слабо асфальтированная дорога межгорода. Марина с родителями сидела на заднем сиденье и радостно вскрикивала, когда их подкидывало на какой-нибудь очередной большой кочке или яме.

– Ну что ты как маленькая?! – сердилась мама.

– Ну ведь здорово!

– Вздремни лучше. Еще целый час ехать… – Мама отвернулась к мужу, который всю дорогу старательно клевал носом, и попыталась последовать его примеру.

Марина снова уставилась в окно. Там давно уже не было домов и разбегающихся во все стороны дорог, зато плыли хвойные леса, полянки и облака. Марина переводила взгляд с кустов у самой дороги, которые как сумасшедшие убегали назад, на чахлые деревья, растущие чуть дальше, которые тоже убегали, но не так быстро. Потом поднимала взгляд и видела большие деревья, которые уже не спеша шагали назад, а затем смотрела на облака… Казалось, они никуда не спешили, и вообще почти стояли на месте. «Как все относительно…» – вдруг подумала Марина и улыбнулась: «Какая же я умная!» Решив так, Марина снова бросила осторожный взгляд в салон автобуса. И тут же отвернулась, сделав вид, что даже и не думала отрываться от интересного зрелища за окном. «Смотрит!..» – подумала Марина и почувствовала, что краснеет. Она прокляла себя за это и пообещала больше не поворачиваться, пока автобус не остановится. Целую минуту держала слово, а потом…

…В эти выходные Марк решил развеяться. Обычно он проводил все свободное время дома, за столом и пишущей машинкой. Но сегодня не выдержал: просидев целое утро и не написав ни строчки, он решил на все плюнуть и рвануть куда-нибудь… Вышел из дома, сел на трамвай и через полчаса был на городском автовокзале. И вот, отстояв минут двадцать в очереди, он уже просовывал деньги в окошечко… Неожиданно ему попалась понимающая кассирша и на просьбу «дайте куда-нибудь билет», она не стала кричать, а только несколько раз переспросила: «Точно все равно куда?» Убедившись, что молодой человек не шутит, она спокойно отпечатала билет и вместе со сдачей протянула его Марку.

– Седьмая платформа, автобус отходит через полчаса…

– Спасибо… Седьмая платформа, через полчаса, – повторил Марк и отправился бродить по вокзалу. Он купил пачку соку, кое-какой еды и ровно через полчаса сидел в автобусе. Место оказалось ближе к концу, где стояли четыре кресла: два напротив двух. Так что пассажирам приходилось сидеть коленками друг на друга. Марку досталось место, на котором он вынужден был ехать спиной вперед. Марк не придал этому значения. Он уселся и стал наблюдать за людьми.

– Все? – в очередной раз спросил кондуктор.

– Еще три места свободно! – откликнулся кто-то из пассажиров. Марк тоже видел три пустых задних кресла. Краем уха он услышал, как шофер что-то недовольно пробурчал. Марк взглянул на часы у соседа на руке и отвлеченно подумал: «Немножко опаздываем…»