— Ну да! Ему не важно, чем заниматься, главное, чтобы это было увлекательно, чтобы это было опасно и будоражило его кровь. Тогда он готов на все. Вот и сейчас мы задумали одну очень неплохую авантюру.
— Задумали авантюру?! — изумилась девушка.
— Конечно, авантюру…
— А в чем она заключается? Вы что, будете грабить банк?
— Да нет, мы же не грабители. Мы тихие сумасшедшие. Мы развлекаемся по-своему.
— Я не поняла, вы развлекаетесь или зарабатываете деньги?
— Знаете, Сильвия, в общем-то, нам за развлечение платят деньги. Мы стараемся как-то это сочетать… Хотя, если честно, могут и не заплатить, как уже не однажды бывало.
— А-а-а… — протянула Сильвия. — Это совсем как у меня. Мне тоже часто обещают заплатить, говорят, что дадут очень много денег. А в итоге дадут каких-нибудь сто или двести долларов — и все. И на этом конец… А я полгода мучаюсь, что-то изобретаю, конструирую… Надеюсь…
— Думаю, что у нас на этот раз получится.
— А что вы, все-таки, задумали?
— Не спешите, Сильвия. Сейчас все увидите своими глазами. Я думаю, вам будет очень интересно.
— Хорошо, что я поехала с вами! Хорошо, что у меня много свободного времени… А этот, Деннис, он что будет делать?
— Сильвия, вы слишком много задаете вопросов.
— Роберт, вы не будете против, если я закурю?
— Пожалуйста! Я и сам бы с удовольствием закурил, но мне кажется, что я забыл сигареты в своем офисе.
Сильвия улыбнулась. Она вспомнила свалку, неухоженный дом, дощатый гараж — и ей сделалось смешно, что Роберт назвал офисом этот совершенно неприспособленный дом. Она вытащила из сумочки пачку сигарет, протянула Роберту и закурила сама.
Дальше они мчались по бетонной полосе молча.
Около самого ангара Роберт резко затормозил, развернул машину, и она почти прижалась к его невысокой стене.
— Вот, Сильвия, мы и приехали. А сейчас — за дело!
— Я могу чем-то помочь?
— Конечно! Конечно, можете. Сейчас все увидите.
— И я увижу авантюру?
— Авантюра будет завтра. Сегодня мы к ней только готовимся. Проводим, так сказать, генеральную репетицию.
— А где ваш друг?
— Мой друг в облаках. Но сейчас мы все это узнаем… Только немного потерпите.
Мужчина и девушка выбрались из автомобиля.
— Так вы, Сильвия, хотели мне помочь? Давайте, работать будем вдвоем.
Роберт открыл дверь ангара и вытащил оттуда несколько стальных труб.
— Держите, Сильвия! А я сейчас буду их забивать.
Мужчина схватил тяжелую кувалду и принялся вгонять стальные трубы в землю совсем невдалеке от ангара.
— А что это будет?
— Ну, не задавайте так много вопросов, Сильвия! Это — стальная труба, немного ржавая, но для репетиции вполне сгодится.
— Как интересно! Как интересно! — шептала Сильвия.
А Роберт, один за другим, вгонял стальные стержни в землю. Он уже изрядно устал и все чаще вытирал вспотевшее лицо. Но показывать свою усталость девушке ему не хотелось. Он работал энергично и быстро и казалось, что он занимается забиванием стальных кольев всю свою жизнь.
— Как может слабая девушка помочь сильному мужчине. — Кувалда в руках Роберта Халингена — грозное оружие. — Рождественские флажки на аэродроме. — Разговор с неизвестным пилотом. — Как Сильвия стала секретаршей хозяина свалки. — Сумасшедший пилот спортивного самолета перечисляет женские имена. — Внимание очень льстит любой девушке. — Воздушное знакомство. — Как победить страх высоты.
Вообще, всякая работа в руках Роберта ладилась. Он все делал красиво, быстро и уверенно.
И Сильвии было приятно помогать этому немногословному мужчине, ей нравилось его решительное, волевое лицо, хотя, на ее художественный вкус, может быть и немного простоватое. Но в то же время открытое и уверенное… Улыбка у Роберта была очень искренней, а глаза, когда он смеялся, превращались в две узкие щелочки, и из них буквально лучилось веселье.
— Ну вот, забьем последнюю трубу — и можем работать дальше.
Роберт подал Сильвии немного ржавую, покрашенную в красные и белые полосы трубу со сплюснутым концом. Сильвия взяла ее в руки и поставила на землю.
— Сейчас, сейчас, — сказал Роберт, — нужно точно отмерить расстояние.
Он отошел к машине, вытащил рулетку, зацепил ее за уже вбитый стержень и раскрутил.
— Так-так, Сильвия! Отойдите на несколько шагов назад. Теперь все хорошо! Ставьте!
Сильвия с удивлением смотрела на то, как точно Роберт отмерял расстояние. Как будто тут могло решить дело отклонение в пару дюймов.
Роберт вновь поднял тяжелую кувалду и принялся колотить по верху трубы. По всему было видно, что эту трубу уже вбивали в землю не однажды. Верх был покорежен и расплющен. Каждый удар отдавался во всем теле Сильвии, но она не хотела подавать виду, что боится этих гулких ударов кувалды.
— Не бойтесь, Сильвия! Я не ударю вам по рукам!
— Да нет, Роберт, я боюсь не этого. Мне кажется, что кувалда сейчас опустится мне на голову.
Роберт рассмеялся, еще несколько раз ударил по трубе и сказал:
— Что ж, Сильвия, теперь вы уже можете отпустить ее, она уже не упадет.
Девушка отошла в сторону и закурила, наблюдая за тем, как Роберт вбивает в землю полосатую трубу.
— Ну что, теперь мы можем передохнуть? — спросила Сильвия, когда Роберт отбросил в сторону кувалду.
— Да нет! Нам еще предстоит много работы.
Роберт исчез в ангаре. Какое-то время оттуда слышалась возня, звон перебрасываемого металла, чертыхания Роберта.
Наконец, на пороге возник мистер Халинген. Он держал в руках большой белый сверток материи, накрученный на деревянную палку.
— Ну вот, Сильвия, теперь нам придется немного побегать.
— Я и не знала, Роберт, что вы торгуете еще и мануфактурой!
— Да нет, тут, на аэродроме, свои законы…
Роберт сунул в руки Сильвии один конец палки, сам взялся за другой, завязал конец материи за один из кольев и крикнул:
— Побежали!
Сильвия еле поспевала за Робертом. Тот, казалось такой грузный и малоподвижный, бежал легко и упруго.
Материя раскручивалась — и позади Сильвии и Роберта оставался яркий белый след. Ветер вибрировал в полотне и надувал материю.
— Держите, держите, Сильвия! Иначе, если снесет ветром — все пропало!
Наконец, рулон кончился, и Роберт буквально бросился на ее конец, чтобы ветер не смог унести материю. Он взял палку, на которой была накручена материя, и стал ловко втыкать ее в землю, прикалывая белое полотно к земле.
— Зачем это, Роберт?
