Проснувшись засветло, я понеслась в пункт приема объявлений газеты «Из рук в руки», Анюта же уселась в пижаме на кухне, лихо закурила и принялась окучивать Интернет.
Сотрудница газеты, женщина лет сорока с усталым разочарованным лицом и душераздирающими кудрями, слегка оживилась, пробежав глазами заполненный мною бланк.
— Вуалехвостые сумчатые хомяки? — приподняла тонко выщипанные бровки она.
Я гордо подтвердила:
— Вот именно.
— Надо же, что только не пытаются продать… — вздохнула она, — но такого еще ни разу не слышала.
— Это очень редкая порода. В Москве всего несколько питомников. Знаете ли, есть животные, которые не нуждаются в дополнительной рекламе.
— И сколько же они стоят? — заинтересовалась она. — Может, внучке купить? Здесь у вас написано, что недорого…
— Двести пятьдесят долларов всего, — бодро отчиталась я, — в данном случае просто копейки.
Дама ничего не ответила, только поджала морковные губки и несколько раз мелко перекрестилась.
Но мне было не до ее обид и амбиций: надо было взапуски нестись домой и устаканивать график телефонных дежурств. Газета выходит сегодня вечером, значит, ночь нам предстоит бессонная.
* * *
В половину пятого утра телефон все еще безмолвствовал.
Анюта спала, свернувшись калачиком, на угловом кухонном диване, а я сонно таращилась в окно. Над Москвой занимался неаппетитно серый промозглый рассвет, в такие же мрачные тона было окрашено и мое настроение. «Может быть, газеты еще не успели поступить в продажу?» — с надеждой думала я, а перед глазами оптимистичным маячком всплывал образ прехорошенькой заводчицы хомяков. Ведь она, по ее собственным словам, обогатилась на редких зверушках, почему же нашими хомами никто не интересуется?
На следующий день мы обе чувствовали себя невыспавшимися и разбитыми. Единственный обнадеживающий факт: разбудила нас нахальная трель телефона. Я хрипло пробормотала в трубку: «Какого черта?», а в ответ срывающийся детский голос пролепетал, что это, мол, по объявлению. Сон как рукой сняло.
— Да-да, это питомник! — обрадовалась я.
— Сколько стоит хомяк? — застенчиво поинтересовалось дитя.
— Сегодня у нас скидки, — затараторила я, — всего сто долларов!
— Ни фига себе, — присвистнул невидимый собеседник, — да на такие деньги я лучше куплю скейтборд!
В течение дня было еще несколько звонков. Нет смысла пересказывать каждый разговор, потому что заканчивались они все одинаково: потенциальные покупатели возмущались нашими ценами, а одна особо зловредная пенсионерка даже пообещала натравить на нас налоговиков.
— Что делать будем? — Анюта мрачнела с каждым часом.
— Еще не вечер, — я старалась говорить весело, однако былая уверенность из моего голоса исчезла.
Но и вечером, и на следующий день, и даже через неделю ситуация не изменилась. А потом начался вообще сущий кошмар…
…Знаете ли вы, что хомяки размножаются быстрее, чем у любительниц эпиляторов отрастают волосы на ногах?
Мы не успели осознать всю масштабность надвигающейся катастрофы, как она… произошла.
Нет, мы старались изо всех сил. Как только выяснилось, что вуалехвостые сумчатые хомяки — товар, мягко говоря, неходовой, мы тотчас же рассадили их по отдельным емкостям, дабы остановить процесс неминуемого размножения.
Но хомяки, в отличие от нас, не ходят, взявшись за руки, по улицам, не обжимаются в кино и не дарят друг другу золотых побрякушек, прежде чем отправиться в постель. Для них физическая близость — процесс естественный, спонтанный и стремительный. Короче, к тому моменту как мы рассадили хомок по отдельным банкам, пятеро из них оказались в интересном положении.
Ну а дальше… Не могли же мы отлучить лысых розовых малышей от родителей? Они выглядели такими беспомощными и зависимыми. И снова мы не учли естественной закономерности: если некто растет на твоих глазах, то взросление становится незаметным. Очередной момент тоже оказался бездарно упущенным: уже новое поколение вуалехвостых хомяков грешило направо и налево со всеми вытекающими последствиями.
Мы уже давно отказались от идеи сделать на этих вуалехвостых сумчатых придурках деньги и даже пробовали безвозмездно предложить их ближайшему зоомагазину. Но администратор, стареющая девушка с презрительно поджатыми губами, процедила, что на каждое животное, поступающее в продажу, должен быть выписан официальный паспорт.
И вот в один прекрасный день мы оказались перед фактом: у нас больше нет свободных банок, клеток, кастрюль и старых аквариумов для того, чтобы обеспечить каждому сексуально озабоченному грызуну личную жилплощадь, тем самым воплотив в жизнь самый надежный способ контрацепции — аскетическое воздержание. Тогда мы попробовали расселить их по половому признаку. Сказать наверняка, кто из них является кавалером, а кто — дамой, не представлялось возможным, хотя Анюта поочередно брала хомок в руки и долго рассматривала их пухлые задики в поисках первичных половых признаков. Я предположила, что хомяки-мужчины более напористы и агрессивны, зато у самок — умные глаза.
Надо ли говорить о том, что и эта версия оказалась ошибочной? С нашей легкой руки формировались все новые хомячьи семьи.
И вот однажды…
— Я так больше не могу, — обреченно сказала Анюта, — они же вытеснили нас из квартиры. Вся кухня занята клетками, а запах такой, что я не могу выпить кофе, не зажав двумя пальцами нос.
— Может быть, все еще разрешится? — устало вздохнула я.
— Чудес не бывает. Эта заводчица нас здорово надула. Никакие они не модные животные. Никто не хочет их покупать, ни за пятьдесят, ни за пять долларов. Ты знаешь, сколько у нас на данный момент хомяков?
— Ну сколько?
— Сто сорок два!
— Ско-олько?! — присвистнула я.
— Вот именно. Остается только спустить их в унитаз.
— Ты шутишь?
— Или снять для них отдельную квартиру. Или сама предлагай выход, потому что ты это все и затеяла!
Не успела я возмущенно заметить, что Анюта и сама была непротив обогатиться, не прилагая никаких усилий, как зазвонил телефон.
— Да! — гаркнула Аня в трубку. — Что? Вы шутите?!
— Кто это? — прошептала я.
— Одна особь стоит сто долларов, для вас же все равно это слишком дорого, — продолжила она, не обращая на меня внимания, — как и для всех остальных… Что?… Хотите приехать? — она растерянно посмотрела на меня. — Что ж… Запишите адрес… Кстати, если возьмете нескольких, дадим огромную скидку.
И еще — несовершеннолетние детеныши у нас идут вообще бесплатно.
