— Сейчас будет дискотека, — объявила Олюшка, стоя на крыльце, — медленный танец!
Картина получилась замечательная: под лирическую песню в исполнении Алсу папа бережно держал за руки госпожу Адам, в свою очередь господин Адам галантно вел в танце маму; Таисия топталась с Витей где-то у калитки, а я была вынуждена держаться за плечи Валеры.
— Вы где сейчас работаете? — спросила я, чтобы чем-то заполнить паузу.
— На фирме, продаем бытовую технику.
— А где живете?
— Снимаю квартиру на Красносельской.
Мои вопросы исчерпались, зато Валера подробно сообщил мне о том, как он поступал в аспирантуру МГУ, какие у него планы на будущее и что из всех возможных кандидаток, которые ему предлагались, он выбрал меня.
— Мне полагается чувствовать себя польщенной? — раздраженно осведомилась я.
— Поймите сами, Катя, мы взрослые серьезные люди, — увещевал он меня как ребенка. — Вам тридцать, мне тридцать три, мы вышли из подросткового возраста, когда так важна любовь-морковь. И вам, и мне уже несолидно ходить в холостяках, говоря на западный манер — соло. Семья — это тыл, это дом, это возможность создать свой круг, найти свое место в жизни. Вы привлекательная, интеллигентная, у вас хорошая работа, языки знаете. Какая у вас дача — загляденье. Машина, квартира в Москве...
— Подходящая я невеста, правда? — зло спросила я и остановилась.
— Ну не глупите, Катя, давайте обсудим все в другой раз и в другом месте.
Я замотала головой:
— Нет, нет, нет!
— Катя, — окликнул меня он, — подождите!
И в этот момент обиженная чудовищным непочтением к своим музыкальным данным, приняв для храбрости, видимо, еще пару стопочек, баба Шура решительно вышла на крыльцо.
— Да выруби ты эту бандуру! — грозно скомандовала она Олюшке, и та почему-то послушалась. — Раззи такую музыку надо здесь слушать? — Баба Шура уперла руки в округлые бока. — Раззи у нас здесь Новый год?
— У нас здесь смотрины! — гордо объявила Олюшка. — Валера жених, а Катя невеста!
— Ага, — баба Шура попыталась переосмыслить ситуацию, — ты говоришь, жених кто?
— Вот он!
— А Катюшу ему в невесты прочат?
— Да. А вы тут со своими песнями, — неприязненно отмахнулась Олюшка и сошла с крыльца.
Если б раньше я знала... — заголосила во всю мощь баба Шура и, притопывая, вышла на середину двора.
...что так замужем плохо, — подхватила я. Наш неожиданный дуэт поддержали шофер Витя и Таисия. Супруги Адам, взявшись за руки, неподвижно стояли под старой яблоней, а мама с папой, усевшись на крыльцо, покорно ожидали развязки. Когда грустная песня закончилась, Валера взял за руку Олюшку и повел к нам, но баба Шура вцепилась в мою руку и руку Вити и, еще сильнее притопывая ногами, заголосила:
Бояре, а мы к вам пришли! Дорогие, а мы к вам пришли.
Так мы и допели песню, наскакивая стенкой на Валеру и Олюшку, а те вынужденно отступали все дальше и дальше к калитке. Под конец песни баба Шура выдала фразу совсем не в рифму, мягко говоря, непечатный деревенский фольклор. Суть этой фразы сводилась к тому, что непрошеных свах и нищих женихов наша честная компания по-хорошему просит уйти со двора. Пока Олюшка собиралась с силами для ответного удара, я шмыгнула в дом и выскочила с огромным арбузом, привезенным сегодня Таисией из Москвы. Арбуз я торжественно вручила Валере. Краснота медленно заливала шею и щеки Олюшки, она рванула калитку на себя и бросилась к своей машине.
— Браво, браво! — зааплодировали супруги Адам, увидев однозначный конец представления.
Валера машинально взял арбуз и крепко прижал к животу.
— Ты едешь или будешь так стоять? — уже из окна машины закричала взбешенная Олюшка. Валера, не выпуская арбуза из рук, медленно направился к машине.
— Смотри не разродись по дороге! — напутствовала его баба Шура, и весь наш двор качнуло от хохота. Мама с папой хлопали руками по коленям и вытирали слезы с глаз; Витя подвывал, топая ногой; Таисия заливалась звонким смехом; супруги Адам, глядя на такое веселье, громко хихикали, а баба Шура победоносно стояла в центре двора, крепко упираясь руками в бока.
В сумерках супруги Адам собрались в гостинцу, завтра утром они улетали домой. Шофер Витя многозначительно пожал мне руку и сел в свой зеленый «мерседес», госпожа Адам расцеловала меня в обе щеки, господин Адам дружески потрепал по затылку, а Таисия бережно прижимала к груди сверток с пирожками, собранный бабой Шурой «на скорую руку».
— Только в России можно увидеть такое, — с чувством промолвил господин Адам из открытого окна машины, напоследок обводя глазами маленький кусочек Копейкиной дачи. — Это такая страна...
