Сильвия припарковалась на какой-то площади и стала оглядываться по сторонам в поисках либо салона красоты, либо магазина одежды. Но поблизости ничего подобного не наблюдалось. Надо было купить карту! — с досадой подумала она, вспомнив книжный киоск у самого въезда в город.
Впрочем, лучше всего на этот счет пообщаться с местной публикой, если попадешь на словоохотливого собеседника, то можно узнать много полезных подробностей, которых нет ни в одной карте.
Сильвия вышла из машины, продолжая оглядываться по сторонам, и вдруг услышала на ломаном французском:
— Мадемуазель, ну кто так паркуется?! Ну что вы наделали?! Вы же перегородили мне выезд со всех сторон!
Перед ней стоял мужчина. Тридцатилетний солидный дядька с кучей долларов на счете, внезапно подумала Сильвия, вспомнив ночной разговор. Как бы там ни было, но сейчас она видела перед собой экземпляр, в точности описанный отцом.
Мужчина был типичным, словно с картинки, американцем. Белозубая улыбка, широкие плечи, не очень интеллектуальный взгляд… Он был дорого одет, источал аромат хорошего одеколона и к тому же показывал рукой на новенький автомобиль, тоже явно не дешевый.
Куча долларов тут имелась стопроцентно, сомнений быть не могло. Причем именно долларов, а не франков, потому, что акцент у мужчины был чисто американский. Интересно, а как насчет всего остального? — вдруг весело подумала Сильвия.
— Ну что вы улыбаетесь? — возмущенно продолжал он. — Отодвиньте машину хоть на метр!
— А вы всегда так яростно набрасываетесь на незнакомых людей?
— Нет, не всегда. Просто я спешу, а вы очень неудачно поставили машину. Вы, наверное, недавно за рулем, поэтому не очень хорошо водите?
— А вы, наверное, недавно во Франции, поэтому не очень хорошо знаете местное наречие? — сказала она по-английски.
Он тут же смутился:
— Извините. Вы не француженка?
— Просто я знаю оба языка, а вам, вижу, трудно говорить по-французски.
Он немного отступил назад и обвел взглядом городскую площадь:
— Ну, признаться, я в этой стране в первый раз.
— Ну и как?
— С утра мне очень нравилось.
— С утра?
— Да, — улыбнулся он. — Пока одна юная симпатичная мадемуазель не перегородила мне выезд. А я, между прочим, уже говорил, что тороплюсь.
— Это заметно, — заносчиво сказала она.
— Почему?
— Теперь вы остановились и разглядываете меня, вместо того чтобы спешить.
— Я просто знакомлюсь с достопримечательностями. И живой национальной культурой.
— И как вам живая культура? — Сильвия кокетливо откинула волосы и повела плечом. Флиртовать с незнакомцами она обожала.
— Отлично. — Он вдруг откровенно осмотрел ее с головы до ног. — Просто здорово. У вас красивая фигура, потрясающий загар и великолепные волосы.
Сильвия помолчала.
— И все?
— И все.
— А почему вы ничего не сказали о самом главном?
— О, конечно. У вас низкий, соблазнительный голос. Как у истинной француженки.
— Спасибо. Но я говорила о лице.
— О лице я вам расскажу в следующий раз, если останусь жив.
— В следующий раз? Интересно. А почему вы… э-э-э…
— Сомневаюсь, что останусь жив?
— Да.
— Просто вон в том банке меня очень сильно ждут. И если я в течение получаса не разберусь со своим счетом, то власти сотрут меня в порошок, как мошенника и афериста, приехавшего ограбить бедную Францию. А вы мешаете мне вывести машину.
— Да здесь два шага. Сходите пешком.
— Вам неохота садиться за руль?
— Нет, мне просто непонятно.
— Чего же тут непонятного? Я не хочу носить в руках, через всю площадь, большие деньги. Мне спокойнее будет выйти из банка и сразу сесть в машину.
— Ах да. Понимаю. Сейчас пропущу. — Сильвия уселась за руль и выехала на дорогу. — Пожалуйста.
— Благодарю вас. Ну что…
— Всего доброго, желаю вам остаться в живых, чтобы местные власти не стерли вас в порошок.
Мужчина нахмурился:
— Я не совсем понял вас. При чем тут «всего доброго»?
— А что? — Сильвия посмотрела на наручные часы. — У вас еще на пять минут меньше.
— Это не главное.
— А что главное?
— О главном я так и не сказал.
— В смысле?
— Я не сказал о вашем лице.
— Ах да. — Она непроизвольно улыбнулась. — Но вы собирались сделать это в следующий раз.
Им начали сигналить: они стояли на проезжей части, разговаривая через открытые окна, и перекрывали движение.
— Давайте отъедем в сторону и договоримся.
— О чем?
— О следующей встрече.
Сильвия звонко расхохоталась:
— Зачем?!
— Вы познакомите меня со своей страной. Мало кто здесь так хорошо знает английский, чтобы объяснить бедному американцу на его родном языке, что и где находится.
— Во-первых, я сама заблудилась в этом городе. А во-вторых, я уже давно не француженка.
— То есть как?
— То есть я выросла здесь, а теперь живу в Нью-Йорке.
— Потрясающе! Значит, мы просто обязаны встретиться в следующий раз!
— Вы тоже из Нью-Йорка?
— Нет! Я из Калифорнии, но по возвращении в Штаты вы мне еще и Нью-Йорк покажете. — Он бесстрашно и весело смотрел ей в глаза.
Несколько секунд они молчали, испытующе глядя друг на друга. Вот о каком мужчине, наверное, говорила Сиси! — подумала Сильвия и слегка покраснела. Он тут же это заметил:
— Мне, признаться, тоже приятна мысль о нашей долгой и плодотворной дружбе. Ну, так что? Завтра в это же время на этом же месте?
Она усмехнулась. Будь что будет!
— Ну, хорошо. Договорились.
— Тогда до завтра.
— До завтра.
Сильвия чуть подалась вперед, но тут же услышала сигнал сзади. Она снова выглянула в окно:
— Что мы еще не успели обсудить?
— Как вас зовут.
— Меня зовут Сильвия.
— Интересное имя.
— Вы так считаете?
— Да. Кстати, я Алекс. — Он оглянулся на двери банка и вдруг заторопился: — Итак, дорогая Сильвия, мы с вами завтра просто обязаны встретиться и подробнейшим образом нарисовать ваш словесный портрет.
— Ну, хорошо, — улыбнулась она, разворачивая машину. — До завтра!
— Я всю ночь буду репетировать! — крикнул он ей вслед, и Сильвия снова звонко рассмеялась.
Сильвия доехала до угла и тут же обнаружила парикмахерскую. Настроение было превосходным. Сейчас она отстрижет волосы, но не очень сильно, потому что они так понравились Алексу. И в самом деле, ей нужно только концы подровнять, потому что они выгорели и пожелтели. А основная масса волос смотрится очень даже хорошо: густые, пепельные, что очень выгодно оттеняет загар…
