-Нет,- делаю обжигающий нёбо глоток, но вкуса не чувствую. Под тяжелым взглядом Антона рецепторы парализует от нервного напряжения,- Второй. Четыре дня назад смотрины были...
- Четыре дня назад...- парень задумчиво постукивает длинными пальцами по столу, смотря куда-то мимо меня.
А я пользуюсь моментом, чтобы внимательней его рассмотреть. Как же он похож на Вадима. Но есть и отличия. Антон, кажется, немного выше, худее, хотя возможно это из- за возраста, и, когда он станет старше, мальчишеская угловатость исчезнет. Глаза больше, тоже глубоко- посаженные, но почти круглые, отчего и без того тяжелый взгляд воспринимается каким-то отчаянным. И ещё губы. Выразительные, полные, чёткой формы, привлекающие внимание. Наверно, от матери достались. У Вадима тонкие...
- И каково это? - Антон неожиданно фокусирует на мне режущий взгляд, губы расползаются в ироничной ухмылке, - Безропотно спать с тем, кому папочка продал?
Кофе застревает в горле.
-Вадим Львович- муж мой, я ему - жена. Законная! - гневно шиплю, расправляя плечи. Не позволю оскорблять себя. У нас с Вадимом настоящий брак.
-Законная...- хмыкает Антон с сарказмом, сверля меня серыми глазами и делая глоток из своей кружки.
-Да. Законная. А ты - мой пасынок. Младший в семье. Слушаться должен, чтить отца, уважать меня. Отец - большой человек. Опора. Гордись, а не перечь, - стучу пальцем по столешнице в такт собственным словам, придавая себе сил возражать этому наглому парню.
-Ох ты ж блин, крошка! – в ответ Антон начинает ржать так сильно, что запрокидывает голову назад. И я полностью теряюсь, наблюдая, как дергается кадык на его сильной шее. Разве я что-то смешное сказала? Я дело говорю.
-Послушай меня, рахат-лукум,- Антон так резко перестаёт смеяться и подскакивает с места, что я моргнуть не успеваю, как его пальцы уже фиксируют мой подбородок, а серые со стальными переливами глаза оказываются в паре сантиметров от моих.
-Рассуждать похоже не твоё...Тебя учили молча ноги раздвигать перед тем, на кого отец укажет...Вот за большее и не берись...
Я дёргаю головой, но не вырваться. Его дыхание обжигает мою щёку. В груди начинает дребезжать от неконтролируемого страха, затапливающего меня. Он не должен быть так близко, не должен меня так трогать, не должен такое говорить. Нельзя!
-Пусти...- шепчу, но парень будто не слышит.
Его задумчивый потемневший взор лениво скользит по моему лицу. Задерживается на приоткрытых губах. Большой палец накрывает нижнюю и чуть нажимает. Ощущаю вкус кожи Антона на кончике языка. Глаза мои широко распахиваются от шока. Сердце заходится тяжелыми гулкими ударами. Что-то плохое сейчас творится. Нельзя- нельзя- нельзя...
-Ты даже не понимаешь, что вокруг происходит...- хрипло шепчет Антон, склонившись к моему уху, но я с трудом различаю слова.
Он не должен быть так близко- первая мысль, набатом стучащая в голове. Почему я не вырываюсь- вторая. От него невероятно вкусно дурманяще пахнет - третья.
-Будь осторожна, Лукумчик, - мне кажется, его губы почти касаются моего уха, бархатный тембр отдаётся в груди тревожной вибрацией, - Плохие дяди съедят тебя и не подавятся, когда папашу твоего сгноят. Ясно?
-Только тшшш... – продолжает жарко нашёптывать Антон.
А потом едва ощутимо мажет носом по моему виску и отпускает, резко делая шаг назад. Я по инерции, потеряв опору, покачиваюсь за ним. Кусаю щеку, медленно выпрямляясь. Стараюсь с достоинством. Силюсь, но не могу посмотреть младшему Палею в глаза. Упираюсь взглядом в его тяжело подымающуюся грудную клетку. Трясёт. Надо собраться. Ведь ничего не произошло такого, да?
Моргаю один раз, второй...На третий Антон исчезает с кухни, оставляя меня наедине с новыми тревожными мыслями.
5.
Совершенно потерянная возвращаюсь в свою комнату. Зря я спускалась. Зря пила кофе на ночь. Зря говорила с Антоном. Теперь уж точно не заснуть. Он сказал: " когда они сгноят твоего отца". Папе что-то угрожает? Должна ли я об этом ему сообщить? Но ведь это просто слова, ничем не подкрепленные. И эти слова против моего мужа. Разве я могу говорить что-то плохое про него? Тем более, не имея никаких доказательств...Но если это правда? Дьявол. Больше не заговорю с этим мальчишкой. Никогда. Он наверно специально меня с толку сбивает. Издевается. Хочет настроить против собственного мужа, его отца. Плохой меня выставить. Ведь мой отец помирился с моим мужем. Наша свадьба тому подтверждение. Значит Антон просто врёт. Какой же он...
Закрываю глаза, с головой накрывшись одеялом. Серый тяжелый взгляд тут же всплывает в памяти. Не могу прогнать этот образ, как не пытаюсь. И уже не понимаю, чьи глаза меня сверлят: сына или отца. Считаю до ста, представляю овец. Бесполезно. Пара стальных холодных глаз заглядывает в самую душу, поселяя безотчетную тревогу в груди. Сама не замечаю, как погружаюсь в тревожный сон, наполненный картинами прошедшего дня. Тосты на банкете, живая музыка, кровавые цветы салюта, издевательский смех Антона, его жаркий шепот у моего уха, интимный до мурашек, руки Вадима на моих бёдрах, тяжесть чужого тела, влажный поцелуй на ключице...Открываю глаза. Не сон. Предрассветный сумрак освещает комнату. И мой муж на мне.
-Вадим? - хриплю удивленно со сна.
-Привет, Лей. Решил опять прийти, - улыбается одним уголком рта.
И так как-то тепло. Я в первый раз вижу его улыбку - даже сердце замирает. Аккуратно трогаю губы мужа, словно проверяю, настоящая ли. Вадим улыбается шире и легонько целует кончики моих пальцев.
-Такая ты ещё девочка...- шепчет неразборчиво,- Бесхитростная...Даже жалко...
-Что «жалко»? - хмурюсь, не понимая.
- Ничего.
Вместо пояснений Вадим быстрым движением стягивает с меня пижамные штаны и, подхватив одну мою ногу под колено и широко отведя в сторону, устраивается меж разведённых бёдер. Только охнуть успеваю. Веки закрываются сами собой. Со сна становится сразу душно, тесно, жарко. Будто он и не останавливался, не уходил тогда, в первый раз. Мои руки обессиленно падают на кровать. Вся энергия стекается вниз живота, туда, где быстрые толчки ритмично растягивают лоно. Лицо горит. Я чувствую, что он внимательно смотрит, наблюдает за реакцией. От этого кожа покрывается густым румянцем. Из горла вырываются тихие вздохи в такт его движениям. Вадим одной рукой сильнее задирает мою ногу, так, что внутреннюю сторону бедра болезненно тянет. Вторую ладонь просовывает между нашими телами, снова нажимая на пульсирующую точку у меня в промежности. Как тогда в первый раз. Низ живота звенит от напряжения. А потом меня неожиданно скручивает сладкой судорогой и отпускает. Словно пружина выстреливает. Я распахиваю глаза, рот открывается в немом всхлипе. Никогда не чувствовала ничего подобного. Облегчение ртутью расползается по телу, мышцы сводит и расслабляет.
-Хорошая какая...- слышу сквозь вату в ушах бормотание мужа.
Ощущаю уже лишними его финальные толчки. Хочется сбросить его с себя, слишком сейчас всё чувствительно между ног. Но я не могу. Он - мой муж. Позволяю себе только накрыть своей ладонью его руку на моей промежности и мягко оттолкнуть. Вадим не сопротивляется - убирает. Я благодарна ему за это. Через пару секунд, он замирает на мне. Вадим тяжело дышит мне в шею, потом медленно встаёт.
Я, хмурясь наблюдаю, как он стягивает презерватив и кидает его в урну. За окном светает, и теперь я могу рассмотреть своего мужа. Умирая со стыда, жадно разглядываю каждую деталь. Вадим- красивый мужчина. Подтянутый, высокий, со в меру развитой мускулатурой. Взгляд то и дело притягивает его пах. Кажется, у меня сейчас щёки сгорят от внутреннего жара, но ничего поделать не могу с собой. Мне интересно.
- Если у тебя останусь, не против? - интересуется Вадим.
Поднимаю на него удивленные глаза. Как я могу быть против??? Он смотрит с насмешкой. И мне хочется тут же сквозь землю провалиться. Понял, что глазею на него. Стыдно как, мамочка. Что он обо мне подумает? Что распутная???
