Должно быть, это галлюцинация. Да, это определённо была галлюцинация, потому как на долю секунды мне показалось, что за рулём той машины сидит призрак.
Чтобы избежать аварии, Шейн затормозил, потом вновь тронулся с места. Но от тёмной машины не осталось и следа, она исчезла за поворотом, оставив во мне странное чувство беспокойства.
— Эй, ты меня слушаешь?
Я снова посмотрела на Майка.
— Да, конечно, — притворилась я.
— Ну, тогда что скажешь? На этот раз вы приедете?
— Я не знаю, Майк…
— Пожалуйста!
— Но это встреча семьи…
— И что? Насколько я понимаю, вы часть моей семьи. Уверен, будет весело! А потом, когда ещё увидишь своими глазами три поколения Уолкеров, занятых спортивной рыбалкой и барбекю на открытом воздухе.
— Я не знаю…
Я прикусила губы и поиграла вилкой, уповая на чудо.
— Вот ты где, куколка! Не могла тебя найти. Почему ты сменила место?
Шарли оторвала взгляд от телевизора, висевшего на стене, и фыркнув, скосила глаза на Марту.
— Мама сказала, что я должна оставить Шейна в покое!
— Ах… Понятно…
Марта ей улыбнулась, подала тарелку с любимым тортом, а затем посмотрела на меня. Внешне выражение на её лице не изменилось ни на йоту: губы растянуты, скулы приподняты, словно Марта улыбалась на самом деле. Но это было не так. Я слишком хорошо её знала, чтобы не заметить любознательного взгляда, готового пронзить вопросами.
— Кофе? — спросила она Майка, не переставая смотреть на меня.
— Да, спасибо. — Он ответил поспешно, словно с нетерпением ждал, когда она уйдёт.
— А что будете есть? — Марта достала из кармана фартука ручку и блокнот, и застыла в ожидании.
— Не знаю… — я сомневалась, что выбрать. — Ещё остались те замечательные маффины с малиной, которые ты обычно делаешь?
— Конечно, есть — слишком эйфорично защебетала она, — и ты не единственная, кому они нравятся, понимаешь?
Я наклонила голову набок, вопросительно глядя на неё.
— Забудь, — произнесла Марта, сопровождая слова взмахом руки. Я видела, как Майк закатил глаза и фыркнул, всё более раздражённо.
— А что подать тебе, сержант Уолкер?
— Как обычно, спасибо. — Его ответ не звучал грубо, но надо заметить, и не выглядел слишком любезным.
— Отлично, пять минут, и всё будет!
Марта спрятала в кармане блокнот с ручкой, и пошла прочь.
— Ах, пока не забыла, Джо, как только ты закончишь, можешь подойти к стойке на минутку? Я хочу показать тебе черновики флаеров для фестиваля…
— Да, конечно.
— Хорошо. Приготовлю заказ и вернусь.
Майк подождал, пока Марта уйдёт, и возобновил свою атаку. Шарли наслаждалась ореховым тортом и совсем не заметила, как сидящий напротив меня мужчина протянул ко мне над столом руку.
— Обещай, что подумаешь. Я очень хочу, чтобы вы поехали с нами. — Я бросила взгляд на дочь, которая продолжала есть, время от времени поглядывая на телевизор. Майк проследил за направлением моего взгляда и улыбнулся.
— Если недостаточно ясно, то я хочу, чтобы вы обе были там. Ты прекрасно знаешь, как я дорожу Шарли.
— Я знаю.
У меня была неопровержимая уверенность, что он искренне к нам привязался, Майк всегда был таким. Мы с Майком были друзьями так долго, что теперь можно сказать всю жизнь. Мы вместе прошли через многое, и если существовал человек, которому я могла доверить свою дочь с закрытыми глазами, это был именно он.
Однако в последнее время всё изменилось, стало ощущаться немного… неловко. То, что для меня всегда было просто крепкой дружбой, для него начинало приобретать другие оттенки, и это становилось большой проблемой. Я больше не знала, как себя вести и как далеко могу зайти. Я любила его, но как брата, и совсем не желала его, как мужчину. Для меня он был просто… Майк. Мой лучший друг, мужчина, который днём в субботу стриг у меня газон, и навещал, чтобы выпить пива; дядя, на которого дочь срыгнула всю тарелку супа, тот, кто видел меня в худших состояниях, и над чем мы потом шутили. Он был моим доверенным лицом, плечом, на котором можно плакать, а также смеяться, но если бы я задумалась только на мгновение о нас двоих… я не увидела бы ничего, кроме того, что уже было.
Временами я пыталась представить нас как пару. Какое ощущение может вызвать у меня его поцелуй? Какой эффект окажет на меня его прикосновение?
Чем больше я об этом думала, тем сильнее сжимались на ногах пальцы. Было бы проще заставить себя полюбить кого-то только потому, что он искренне по-настоящему тебя любит. Но чувства так не работают. Они либо есть, либо их нет, либо чёрное, либо белое. В любви нет серых зон, и если случайно ступить в полумрак, то рискуешь только навредить, как я бы сделала с ним.
Майк Уолкер был мужчиной красивым, привлекательным, щедрым; он был бы отличным компаньоном для любой женщины, но, возможно, он создан не для меня.
Через несколько минут, как и было обещано, Марта вернулась с нашими заказами. Она безостановочно болтала о фестивале, о туристическом автобусе, утром прибывшем из Олбани, и о прогнозе погоды, который, как обычно, никогда не попадает в точку. Марта прекрасно понимала, что бесит Майка, но ей было совершенно наплевать. Эта женщина средних лет была настолько близка к образу матери, насколько я могла надеяться найти в таком отдалённом месте, как это. Она любила меня и мою дочь, словно мы были частью семьи, и это давало ей право защищать меня от кого угодно.
Её звонкий голос продолжал сбрасывать новости со скоростью света и Марта не остановилась даже тогда, когда зазвонил телефон Майка. Он увидел на дисплее номер и закатил глаза. Прошло несколько секунд, прежде чем Майк решил ответить. Возможно, он надеялся, что невыносимая трель прекратится или Марта наконец уйдёт, оставив нас снова одних. Но ни то ни другое не произошло; Майк проглотил разочарование сквозь зубы и двинулся в дальний конец зала, чтобы поговорить со своим собеседником.
— Не отстаёт, а? — Марта бросила на меня многозначительный взгляд и улыбнулась.
— Нет, — вздохнула я, — и чем больше пытаюсь направить всё в правильное русло и дать ему понять, что меня это не интересует, тем больше оказываюсь под угрозой неловких ситуаций, — тихо пробормотала я, краем глаза следя за Шарли.
— Дай угадаю, — бросила она, в свою очередь, понизив голос, — тебя пригласили на встречу семьи?
— Эй, ничего не упустишь?
Марта улыбнулась и выгнула бровь.
— Знаешь, я знакома с этим парнем гораздо дольше, чем ты!
— Точно…
Шарли отвела взгляд от телевизора и повернулась к нам, словно только что вспомнила о чём-то важном.
— Тётя Марта, ты мне обещала, раз сегодня нет школы, мы попробуем приготовить печенье для фестиваля, помнишь?
— Конечно, я помню, куколка. Иди на кухню, вымой руки и возьми ингредиенты. Я буду через десять минут.
— Окей!
Глаза дочери, казалось, засияли, и улыбка, расползшаяся у неё на губах, буквально сжала моё сердце.
Так было всегда. Каждый раз, когда я смотрела на дочь, в моей груди происходил взрыв. Именно нюансы лишали меня слов, в ней было так много от меня: частички, детали, выражения. Каждый раз я задавалась вопросом, как такое возможно, и несовершенный человек, как я, создал что-то настолько уникальное?
Шарли не заставила повторять себе дважды, она проскользнула между столами и захлопнула дверь кухни. В это время к столику приближался Майк.
— Хочешь, задержусь ещё минут на пять, чтобы он немного пофыркал?
Марта улыбнулась. Настоящей улыбкой, из тех, что наполняют щёки и заставляют уголки глаз приподниматься. Я покачала головой, и она хихикнула.
— Ладно, я всё поняла. Пойду, посмотрю, чем занимается твоя дочь, прежде чем она перевернёт вверх дном мою кухню. Не забудь взглянуть на черновики флаеров. Хотелось бы узнать твоё мнение, прежде чем отправлять их в печать.
— Хорошо, я сейчас приду. Дай мне пять минут.
— Не торопись, ты знаешь, где меня найти.
Марта исчезла за несколько мгновений до того, как Майк сел за столик.
