просто и обидно, поэтому пусть босиком по стеклам, зато права!
Слышу разрывающийся телефон и выбираюсь из своего убежища, завернувшись в халат.
– Оксан, ты чего в такую рань?
– Вероничка, приеду к тебе? – всхлипывает обреченно.
– Что случилось? Ты ревешь что ли? Давай, я дома! – отключаюсь.
Оксанка Лучина, моя старинная подруженция не на шутку меня испугала. Слез Оксанкиных я со школы не видела, а уж в такую рань она и вовсе не просыпается, хоть из пушки пали. Значит, стряслось у нее что-то, не иначе. Бегу ставить кофе и переодеваюсь, приводя себя в достойный вид. Спустя полчаса на моем пороге оказывается зареванная подруга, не накрашенная, ни при параде, как обычно она передвигается по городу.
– Оксан, – обнимаю ее, захлопывая дверь ногой. – Да что ж у тебя приключилось?
– Вероничка, блин, он такой козее-ооол! –завывает в голос бедняга.
– Так, понятно. Если все живы, то переходим к конструктиву. Козел-то Денис? Али кто? – спрашиваю, усаживая девушку за стол в кухне. – Кофейку или чаю?
– Водки! Денис, конечно, кому ж еще! Сволочь позорная! Прихожу утром, а в прихожей трусы валяются! Даже проходить не стала! Кретин!
– Погоди, прихожу – это ты откуда? А трусы чьи?
– Мы в клубе с девочками были. Я же предупредила! Звонила ему даже… часа в два, а тут… понимаешь?
– Послушай, а ты не думаешь, что это «маленькая мужская месть?» Или просто от ворот поворот? – подаю кофе и усаживаюсь рядом. – Малодушненько и по-дурацки, но ты чего так убиваешься-то?
– Как чего? Я с ним воландаюсь, и так, и сяк, а тут трусы женские! Кобелирующая личность!
– Ох, Оксан. Я думала, конец света, как минимум… – вздыхаю, потирая лицо. – Пережди денек, заляг на дно. Увидим развитие событий из новостей.
– Каких, Ник?
– А ты не помнишь, чей дружок твой Дениска?
– А… ты об этом. Думаешь, оттуда будут вести?
– Будут… – вздыхая. – Трусы в прихожей – это серьезно. Самой даже интересно! – добавляю с сарказмом. И чего им не живется?
– Тааак… дорогуша, колись! Вы видитесь? – растирая слезы по лицу, Оксанка оживляется, хлопая мокрыми ресницами.
– Не то, чтобы видимся… Сегодня виделись. За документами заезжал.
– И как он? Как твой Тимошка без тебя?
– Не знаю, не спрашивала.
– А-аа… Дальше?
– Ну, что дальше? Мы расстались два года назад. Пара бумажек вовсе не повод начать все заново.
– Может, продолжить?
– Да ни фига! Я два года пытаюсь забыть… – отвожу глаза в окно, сдавая себя с потрохами.
Оксана знает меня слишком хорошо, чтобы не видеть мою придурь, никогда себе не охота не признаваться. Ну, упрямая, как баран!
– Знаешь, я бы и забывать не стала. Еще тогда тебя не понимала. Чего не хватало-то? – Оксана поправляет волосы, мотая головой и избавляясь от несвойственной расклеенной грусти.
Вообще она веселушная и заполошная, как раз такая, с которыми легко и непринужденно болтаешь и топаешь по жизни. А Дениска ей достался с тугим характером, мужик, что и говорить!
– Всего, Оксан. Ребенка мы так и не завели, сами себе только надоели.
– А он также думает? Или это мнение моей знакомой истерички? – слишком уж нравоучительно у нее получается.
– Не хами, гулёна по барам! Своего мужика кошмаришь…
– Есть с кого брать пример!
Мы грустно заулыбались, отмечая нездоровые психические наклонности друг друга, но тема осталась не закрытой. Оксанка впустую дергала Дениса, а я не заметила, как оттолкнула от себя вполне нормального мужчину. Так или не так, не задумываюсь.
– Так что с трусами?
– Резинка точно, как у трусов, ну, чему еще на полу валяться?
– Ксю, это могут быть как манжеты с утяжелителями, так и порванные трусы твоего Дэна, которые он припас для «разовой тряпки» в машину. Знаешь, когда нужно вытереть что-то такое, что после тряпку только выбросить. – качаю головой.
– А мне кажется, что это женские трусы! – упрямо уставляется на меня.
Неужели я бываю такой же дурной? Ведь очевидно же.
– Знаешь, тебе стоит купить его любимую еду и приехать с пивком под мышку, пока он не проснулся и не понял твоего вояжа. Я скажу, что утром ты ко мне заезжала.
– Спасибо, Вероничка! Тебе нажалуюсь и сразу легче! Ты это, тоже подумай на счет Тимохи.
Ну, да! Если не получилось испортить жизнь мужчине с первого раза, непременно стоит попробовать снова.
Глава 3
Ника
Сладко-пряные и грешные на вкус губы, знакомые, родные, любимые… не идут из головы, напоминая о себе в мои одинокие ночи. Сопротивляюсь этому, изводя тело холодным утренним душем, но все равно тоскую. Не уверена я, что давая слабину в выходной, была права. Может, стоило вывернуться наизнанку, но не допустить этого дежавю? Если так пойдет дальше, то впервые в жизни мне придется признаться себе в том, что я поступила не верно.
Телефонный звонок застает меня в магазине, где я томно брожу мимо полок с продуктами, выбирая всяческое баловство для души и отраву для тела.
– Привет, Вероника. Не ожидала?
Номер высветился как неизвестный, но абонента я узнаю сразу. Как только мы расстались, я удалила контакт, но не заблокировала. С интересом прислушиваюсь к себе, не шевельнется ли что-то?
– Привет, Родион. Какими судьбами… ты вспомнил обо мне?
– Да вот стою и думаю, а не угостить ли такую симпатичную знакомую вкуснейшим кофе с изысканным камамбер. Помню, ты любишь это сочетание? – бархатный голос знает, как играть на моих вкусовых предпочтениях.
– Стоишь где? – спрашиваю, подозревая, что меня просто заметили за праздным хождением по супермаркету, и инстинктивно кручу головой.
– Обернись, красотка! – приветливо. Расплываюсь в улыбке. Ну, какой девице не понравится, если назовут красоткой?
– Привет. Ты как здесь? – оборачиваюсь, соглашаясь на обнимашки, и улыбаюсь знакомому.
Мы пробовали встречаться, но обоюдно решили сохранить полную благопристойность ради карьеры.
– От сестры ехал. Дома шаром покати. Как ты? Все также аскетична в еде? – он насмешливо расслаблен, но тактичен.
– Пытаюсь делать успехи. Мама оставила борщ, но он уже на исходе. – мечтательно отвечаю.
– Так что на счет поужинать?
От упоминания сладкого кофе и солоноватого камамбера у меня слюнки потекли, как бы ни хотелось мне сегодня оказаться дома в тишине. Но раз уж я неприлично долго бродила по супермаркету, то вот она кара небесная.
– Хорошо. На выходе есть кафе. Потом подбросишь меня?
– Ник, ну, я же не варвар… – обиженно замечает Родион.
Он все также ухожен, чисто выбрит. Высокий, подтянутый, но худощавый, с забавными кудрями на голове и широченными голубыми глазами. Родион больше похож на парня-пятикурсника, а не тридцатилетнего мужчину, руководителя рекламных проектов, человека, который умеет договариваться о лучших условиях для медиа и сити- вариантов SMM. Я мелкая рыбешка по сравнению с ним, но не сдавалась ни разу. Может, поэтому и представляю для него определенный интерес, раз уж он решил со мной перекусить и о чем-то поболтать.
– Спасибо. Как у тебя дела? – расписываю не бывалую вежливость, улыбаясь и припоминая, что за неделю у меня хит-парад бывших…
– Вполне… рационально. Заканчиваю выставку для шведов.
