Как и ожидалось, редактор был зол на меня за запоздалый перевод и, слава богу, не заметил корявость моего перевода. Я бессовестно халтурила, но нагло улыбалась ему, пообещав ему, что это в последний раз. Не знаю, повёлся ли он на мои оправдания о якобы внезапном экзамене в институте, однако не стал лишать меня оплаты за сделанный труд.
Уже возвращаясь домой, я почувствовала лёгкое угрызение совести за нечестно полученные деньги, и подумала о том, как был бы недоволен честный трудолюбивый Боён. Хотя с каких пор меня начало волновать то, о чём подумает мой сосед? Но решив в своём воображении оправдаться перед Боёном, я купила немного свинины, чтобы её пожарить.
Сжимая пакет в одной руке, второй я пыталась отыскать связку ключей в маленькой, но очень вместительной для всякой мелочи сумочке. Когда глаза отыскали позолоченный брелок в виде короны, я подняла голову к двери и застыла на месте. На меня смотрела пара маленьких прищуренных глаз, и это сопровождалось недобрым оскалом. Чёрный пёс с белой грудью и лапами стоял в атакующей позе возле моей двери, и мой громкий крик разнёсся во всей лестничной площадке. Он был средних размеров и, если прислушаться, то даже не лаял, а по-странному завывал, но мне хватает одного лишь взгляда на этих животных, чтобы биться в паническом страхе. Собаки были моей главной фобией, и чуть ли не каждый мой знакомый был в курсе этого. Я прекрасно знала, кто притащил этого пса, и он просто не мог не знать о моём самом большом страхе. Пёс медленно приближался ко мне, а мой крик становился прерывистым, но не менее громким. Наконец, дверь хозяина этого монстра открылась, и я собралась было обматерить его, но голос резко отказался выдавать какие-либо звуки и покорно заткнулся, так как Боён стоял у входной двери полностью обнажённым. Парень вопросительно смотрел на меня, а мой взгляд неосознанно опускался вниз, по-быстрому рассматривая его многочисленные татуировки на влажном теле, и, как назло, застыл на его половых органах.
— Соник, ты кричала? — спросил он, но мозг совсем не вникал в суть его слов. Я словила себя на мысли, что в этом месте у парня есть татуировки, и пыталась кое-как отвлечь своё внимание хотя бы на смысле мелко набитых на пахе прописных “two minutes ago”. — Сонхи?
— Бо-боён… ты голый, — пробормотала я, забывая иногда моргать, и резко очнулась словно ото сна, когда пёс вцепился в пакет в моей руке. — Боже, он сейчас меня укусит! — закричал я, бросая пакет на пол, и отскочила в сторону соседа, неосознанно прижавшись к его влажному телу. — Боже, ты голый! — в который раз крикнула я, не зная в какую сторону сейчас отскакивать, и просто прижалась к двери своей квартиры, на всякий случай зажмурив глаза.
— Он просто голодный, — услышала я смех парня и, осторожно приоткрыв один глаз, увидела, что он сидел на корточки возле пса и до сих пор был голым.
— Ты… одеваться не собираешься? — робко спросила я, нехотя закрыв глаза, и глотала слюну, ощущая духоту в тесной лестничной площадке.
Раньше мне не доводилось видеть вживую мужскую наготу, поэтому моё девичье любопытство с трудом держало себя в руках.
— Ах, да, — всего лишь произнёс он.
Открыв глаза, я увидела уходящую в квартиру голую попу парня и неосознанно прикусила губу, прижав оледеневшие ладони к горящим щекам. Боён определённо был сам не свой эти дни, ведь, помнится, мой сосед даже стеснялся появиться передо мной в халате. Да что с ним такое вообще? Как он мог забыть про мой страх перед собаками. И только, когда он исчез в глубине своей квартиры, я вспомнила про пса, который, ободрав целлофан, нагло пожирал свинину. Увидев появившегося в проёме двери, наконец, одетого Боёна, я захотела подойти к нему, чтобы хорошенько обматерить, но пёс на несколько секунд повернул ко мне морду, словно угрожая. Поэтому мне пришлось кричать на соседа, всё так же прижавшись к двери своей квартиры.
— Ты же обещал, что больше никогда не будешь приводить собак! — чуть ли не плача сказала я, стараясь не вспоминать про голое тело парня.
— Прости, забыл что-то, — он беззаботно пожал плечами и медленно подошёл ко мне. — Не волнуйся, я куплю тебе новую свинину.
— Забыл, как мне пришлось бегом подниматься на седьмой этаж по лестнице, когда я впервые увидела тебя с дворняжкой, подобранной на улице? Забыл, как опаздывала на пары, так как не могла выйти из квартиры, когда ты шёл с той дворняжкой на прогулку? Забыл вообще про мой рассказ о том, как пять лет назад на меня напал бойцовский питбуль? — мелкие слёзы медленно скапливались в уголках глаз, и я не знала почему.
Потому что вспомнила тот страшный день по дороге домой из школы или потому что Боён так просто забыл про это?
— Я такой болван, — проговорил он и в который раз удивил меня, неожиданно обняв.
Я широко раскрыла глаза, позволяя парню крепко прижать меня к своему телу, и неосознанно приложила щёку к его крепкой груди, вдыхая аромат его геля для душа.
— Но я что-то не заметил, чтобы ты делала ноги, когда увидела его, — произнёс он после долгой паузы, и я была рада, что он сейчас не видит моих щёк.
Если б мой взгляд не застыл на голом соседе, то я, скорей всего, потеряла сознание. Даже не знаю, поблагодарить ли Боёна за это.
— А ты вроде говорил, что не любишь, когда тебя трогают, — ответила я совсем не в тему и отстранилась от парня, опять прижимая ладони к щекам.
— А ты меня трогала? — его вопрос звучал настолько серьёзно и заинтересованно, что я не сдержала усмешки.
— Что будем делать с ним? — спросила я, посмотрев на пса, который, опустошив пакет, тихо и любопытно глядел на нас, выглядя очень даже безобидным.
— Что со свининой-то будем делать? Я проголодался.
Мне пришлось спуститься в маркет, взяв с Боёна обещание, что он избавится от Темпо. Да, он так назвал собаку, объяснив такой выбор клички тем, что это прозвище его друга и морда пса сильно напоминает о нём. И подобрал он его с улицы по этой же причине. После той дворняжки Боён перестал забирать бездомных животных к себе домой, так как его организация открыла приют для них, и он сразу отводил их туда. А то, что Темпо напоминал ему друга, пугало меня тем, что парень всё же оставит пса у себя.
Выйдя из лифта, я быстрыми шагами направилась не к своей квартире, а к соседней, надеясь, что мой страх не оправдается. Встав перед дверью соседа, я неосознанно вспомнила Боёна, полностью голым стоявшего за ней, и сделала большой шаг назад, в который раз за день заливаясь румянцем. Только сейчас я могла трезво оценить свои эмоции на то, что увидела, но совсем не знала, как их описать. Мне хотелось поделиться этим с подругами, хоть я и понимала, что мне будет стыдно говорить про своего обнажённого соседа, который к тому же обнял меня, позволив себе нетипичную для него фамильярность. Но я уже не знала, что типично для Боёна. И словно подтверждение своим словам, дверь передо мной открылась, выявляя хозяина квартиры. Парень широко улыбнулся мне, заставляя мою кожу покрыться мурашками, и без слов схватил меня за запястье, затягивая в квартиру. Надо бы сказать ему, чтобы перестал уже так делать, как-нибудь потом.
— Сегодня готовишь у меня, утром я прикупил нормальных продуктов, — сказал он спокойно, направляясь на кухню. Даже тапочек не предложил.
Я тяжело вздохнула, ловля себя на мысли, что мне очень нравилась его наглость и беззаботное поведение. Таким он казался мне более живым, чем раньше, и я бы не хотела, чтобы, когда он приступит к работе, снова стал замкнутым и отчуждённым.
— А где псина? — поинтересовалась я, войдя на кухню, и положила свинину на столешницу, на которой лежало несколько пакетов с продуктами.
Я так поняла, лежали они там с утра, и Боён просто поленился разложить их в холодильнике. Укоризненно покачав на это головой, я осмотрелась вокруг и зацепила недоверчивый взгляд на парне, усевшемся на барном стуле у столешницы.
— Ты так быстро от него избавился? — удивлённо спросила я, совсем не веря, что Квон Боён, защитник животных, выбросил дворнягу обратно на улицу. Хоть и эта «бедняжка» хорошенько насытилась качественной свининой.
