дочерью не получилось слияние компаний, то думает, у него это выйдет со мной? Странное и опасное заблуждение.
— Да не думаю я так, Маш, но ведь так и есть на самом деле.
— Может быть, — не стала спорить с сестрой, не понять мне, пока не влюблена и не готова на все ради этого чувства. — Так что Пашка, думаешь, у него все серьезно?
— Ой, не знаю, у меня сердце замирает, когда он рядом, вот реально, Э как дура себя веду. Хихикаю, краснею, стесняюсь, это я, да стесняюсь, никогда такого не было.
За окном послышался жуткий шум, громкая музыка, потом три коротких гудка, залаяли собаки. Зойка соскочила с дивана, поправляя короткий халатик, отодвинула шторку, снова заулыбалась.
— Пашка?
— Ага. Давай напяливай купальник, бери полотенце, поедем на речку.
— Так вечер уже.
— А вот это самое классное не жарко, вода как парное молоко, — Зоя засуетилась, начала сама надевать купальник, искать полотенце, одно кинула в меня.
Ничего не оставалось, как окунуться и в этот местный колорит, попробовать парного молока в виде воды и наконец, познакомиться с кузнецом Пашкой Перепелкиным.
— Пашка, паразит такой, выключи музыку, собака от нее с ума сходит. Пашка! Слышишь меня, сволота такая? Все отцу расскажу, у меня от твоего грохота куры не несутся.
Баба Аня ругалась, Зойка млела около молодого высокого и крепкого парня, а я скептически оглядела мотоцикл с люлькой, на котором, я так поняла, нам предстоит поездка на реку.
— Паша, это Маша, моя троюродная сестра.
— Очень приятно.
Парень улыбнулся, поправил бейсболку, на щеках появились ямочки. Они идеально смотрятся вместе: молодые, открытые, и видно, что влюбленные.
— Ну что, погнали? Маш, ты ездила на таком звере?
— Нет.
— Зой, а давай ее познакомим с братом моим, Сашка будет только счастлив.
— Перебьется твой Сашка, пусть он с Ереминой разберется, а то крутят шашни, а думают, что никто не знает.
Да, деревня — это отдельная вселенная, все обо всех и все знают. Сериалы смотреть не надо, стоит только послушать местные сплетни и затянет.
Меня почетно усадили в люльку, я вцепилась в поручень, мотоцикл взревел мотором, резко тронулся с места, мы с Зойкой завизжали, а Пашка прибавил газа.
Это было что-то с чем-то.
Такого адреналина я не ловила даже на американских горках в парке. Доехали быстро, можно было пройти пешком, но вид, что открылся перед нами, завораживал.
Ровная гладь воды, ни ветерка, солнце медленно садится за деревья, оставляя на реке яркий след, странно, что народу почти никого. Я снова зависла, но уже на красоте природы и ее первозданности.
Вот сижу я на занятиях или в офисе, зарывшись в учебники, книги, сводки, цифры, и не вижу ничего этого.
Паша с Зоей тихо переговаривались, не хотела им мешать, пошла к воде, отбросив сланцы. Песчаный берег, справа заводь с высокими кустами и камышами, на том берегу реки сидят рыбаки. Скинула летнее платье, зашла по колено в воду.
— Ай, Пашка, прекрати, даже не думай, отпусти немедленно.
Зойка визжала, а Паша нес ее на руках в воду. Точно кузнец, сразу видно, руки накачанные, сам здоровый, крепкий. Сестра держалась за него, а сама светилась от счастья.
След. часть
Позавидовала первый раз.
Именно вот такому моменту. Тоже хочу вот также дурачиться с любимым человеком, чтоб меня носили на руках, а сердце замирало от счастья.
Пашка наконец бросил свою ношу в воду, окунулся сам, а я, посмотрев в небо на первую яркую звезду, загадала влюбиться.
Зря, конечно, я это сделала.
Глава 4 Денис
Даже здесь нет никакой тишины. Сбежал из дома, пока тетка не привела знакомую молодую-сочную-холостую аборигенку. Хотел послушать птиц, журчание воды, слиться с природой, успокоить стояк.
Но нет, не тут-то было.
Снова шум, визг, словно я не в деревне на берегу речки, а на городском пляже в субботу вечером. Встал, вытянул шею, из-за высокого камыша была видна заводь, гладь воды и дерзкая сучка-соседка.
От яркого купальника снова зарябило в глазах, кусочек ткани обтягивал упругую попку. Вот дерни за две веревочки, и она без трусов совсем. Это, блять, вообще законно — так ходить в деревне, здесь моя-то психика не справляется, а если местные придут?
Моя заноза была не одна, с ней вместе оказались полненькая подружка и здоровяк. Они резвились в воде, как два бегемотика, брызги летели в разные стороны. Брюнеточка смеялась тоже, но вот она опустилась в воду, медленно поплыла.
Стою, наблюдаю из-за кустов, как опытный извращенец, член снова давит в шорты. Девушка откинулась на спину, расправила руки, течение несло ее в сторону. Солнце красиво садилось, оставляя на глянцевой глади золотую дорожку.
Даже сам засмотрелся, но то, что произошло дальше, насторожило. Девушка перевернулась, начала быстро плыть к берегу, но ее от него относило все дальше. Вот она пропала с поверхности, снова вынырнула, взмахнула руками.
Посмотрел на ее друзей, те целовались в воде, естественно, не смотрели по сторонам, а их подруга, кажется, тонула.
Кинулся в воду, пробираясь сквозь камыши, пульс стучал в висках, кровь адреналином неслась по венам. Казалось, что я не успею, вот она совсем ушла, нырнул, сцепив зубы, ухватил за руку, потянул наверх.
Все, как учили десять лет назад, когда работал спасателем на пляже в Сочи, каждое лето живя у отца. Плыву к берегу, обхватив ее под грудью, таща девушку за собой. Подхватив на руки, выношу, она почти невесомая, такая хрупкая, маленькая.
Но как только я хочу уложить ее грудной клеткой на свое бедро, чувствую, что мою шею сильно сжимают. Замираю на месте, тяжело дышу, смотрю на свою ношу. Глаза больше испуганные на ресницах капли воды, губы трясутся.
— Испугалась?
Кивает, кожа бледная, а сама дрожит, так что меня самого начинает колотить.
Всхлипывает, кусает губы, они у нее красивые, полные,
