обслуживание!
До чего противная особа, хотя, надо признать, красивая. Вот только красота у нее не живая, лицо словно нарисованное, а злые глаза делают его и вовсе неприятным.
— Определитесь уже, оставляете себе пиццу или деньги берете, — не согласилась я с абсурдным предложением. — Ваши претензии не по адресу. Мне ее по ошибке доставили. Но могу купить, раз вам она не по вкусу пришлась.
— Мила? Что ты тут делаешь? И откуда у тебя ключи от моей новой квартиры?
На пороге квартиры появился однофамилец с маленькой собачкой на руках. Меня или не заметил, или проигнорировал. Видимо, здороваться здесь не принято. И вовсе он не такой красивый, как мне показалось! К тому же, здесь намечаются разборки, и я точно буду лишней. Глаза мужчины метали молнии. Блондинка опустила глаза под тяжелым взглядом Васнецова В.М., а я потихоньку попятилась к двери, решив больше не бороться за пиццу. Сама испеку! Не хуже получится. И Аленку обрадую, и себе заодно настроение подниму. А на диету завтра сяду!
— Я приехала навестить собаку! Фифи, сейчас же иди к мамочке! И не смотри ты так на меня! Я могу соскучиться? — услышала начало скандала, тихо закрывая за собой дверь. Когда подходила к своей квартире, заметила, что сбежала не одна, у моих ног крутилась Фифи.
— Тоже не любишь, когда ругаются? — спросила собачонку, смотревшую на меня испуганными черными глазенками. — Заходи, раз пришла, но предупреждаю — у меня кот. Да, да тот самый! Наглый и рыжий, но ты не бойся, в обиду не дам!
— Тяф. Тяф-ф, — ответили мне.
Заручившись согласием, подхватила малышку на руки и распахнула дверь своей квартиры. Странно, но кот мне на встречу выходить не спешил. Неужели еще не проголодался? На него это не похоже. Мы с Фифи обошли все комнаты, заглянули на лоджию, но рыжего разбойника нигде не было. Опять сбежал! Видимо, проскочил в открытую дверь, когда я с курьером разговаривала. Любовь у него! Чистокровная дворянка жила на втором этаже, и какую уже весну подряд сводила Василия с ума. А я в очередной раз поклялась себе, что соберусь и отвезу кота в ветлечебницу. Хватит ему песни орать дурным голосом, сидя на березе перед окном своей пушистой зазнобы. Соседи спасибо скажут!
— Мамочка, я дома. Изумительно нагулялась, — отчиталась Аленка, залетевшая вслед за мной на кухню. — Ой, какая милая собачка! Это же Фифи! Я знакома с ее хозяином, он угощал меня изумительно вкусной конфетой и несколько раз разрешал с ней играть. Мусечка, а что она у нас делает?
— Фифи попросила у меня политического убежища. И я ей его предоставила.
Аленка поморгала глазами, не поняв моей шутки.
— Было бы изумительно, если Фифи останется у нас навсегда.
— Не получится, — покачала я головой, почему-то тоже почувствовав сожаление. — Это чужая собачка, мы ее обязательно вернем, но позже. А сейчас хочешь, мы вместе с тобой испечем пиццу?
— Да! — согласилась дочка с энтузиазмом и помчалась мыть руки, чтобы тут же включиться в процесс приготовления.
Запихнув заготовку пиццы в духовой шкаф, я взяла в руки книгу «Питер Пэн» Джеймса Барри, которую Аленка давно просила почитать. Таймер отсчитывал минуты, а мы настолько увлеклись повествованием, что не сразу среагировали на дверной звонок. Спасибо Фифи, своим громким лаем она вернула нас из сказки в реальность.
— Мам, я открою? — спросила дочь и замерла. Очевидно, мы подумали об одном и том же. Как же мне хотелось, чтобы Василий пришел, когда дочь гостила у бабушки! Скандалить при ребенке последнее дело. Надеюсь, у меня хватит выдержки быть твердой и настойчивой, не скатываясь до банальных обвинений и слез.
Когда-то, как мне казалось, я любила этого человека, но годы совместной жизни заметно поколебали мою уверенность. Зато Аленку полюбила сразу, как родную. Из-за нее терпела черствость и эгоизм мужа. Измены подозревала, особенно в последнее время, но заставляла себя закрывать глаза на подозрительное поведение Василия. И когда предъявляла испачканную помадой рубашку, делала вид, что верю его невнятным объяснениям. Мы не были близки полгода, я даже удивилась сегодня, впервые осознав это. Меня не тянуло, он не предлагал — идиллия! Может быть, Василий и не любил меня никогда? Его устроило, что Аленка сразу же привязалась ко мне. Отдельная квартира шла бонусом. Вовремя кормят, особенно напрягаться по дому не заставляют, что еще мужику надо? А все остальное можно легко на стороне найти. Внешность у Василия смазливая, рост выше среднего, а намечающийся пивной животик еще слишком мал. Обидно, что столько лет потратила на этого эгоиста.
— Я сама, зайчонок. Ты с Фифи посиди тут на кухне, а то ей скучно. Смотри, и глазки у нее грустные! Ну, вылитый Василий, когда есть захочет!
— Я ее сейчас накормлю, мамочка, — подхватилась дочь.
Может быть, это вовсе и не Василий пришел? Действительно, у него же ключи есть! — вспомнила я, открывая дверь, приняв твердое намерение поменять замки. Фразу Аленки о том, что она собачку накормит, пропустила мимо ушей, и как оказалось зря.
За дверью обнаружилась Марья Степановна вместе с владельцем верхнего этажа. Мужчина переминался с ноги на ногу, было видно, как он взволнован.
— У тебя что ли, Женька, чужая собачка?
Старушка буквально пронзила меня острым взглядом маленьких глаз, выцветшего голубого цвета.
— Фифи? — уточнила я.
— Она у вас? — вступил в разговор Васнецов. В. М..
— Ну, я пошла, а вы тут сами разбирайтесь, зачем она собачонку украла! — с видом, что у нее отняли драгоценное время, и даже на чай не додумалась пригласить, Марья Степановна удалилась, тихонько бурча себе под нос «ходят тут всякие, от дел отрывают».
— Я не крала Фифи, она сама ко мне пришла!
— Верю, — устало произнес мужчина.
Услышав разговор, к нам выбежала Аленка, в руках у дочки был пакетик кошачьего корма.
— Уже забираете Фифи? А я ее накормить хотела, а то пиццу она не ест!
