– Мы не по любви, – не понимая, отчего она так разошлась, успокаивал Денис, – мы по влюбленности и удобству.
– Пусть так, но и по влюбленности тоже не получилось! – воинствовала мама.
Не получилось у них по другим причинам, коих имелась не одна, но Денис не жалел ни о чем – ни о прожитых вместе годах и уж тем более о расставании, быстром и решительном.
А с женским полом у него всегда тяжело складывалось, это факт. Причины этих трудностей Анна Михайловна видела по-своему и предлагала сыну измениться.
– Ты замечательный человек, Деничка, но мужчина угрюмый, все молчком, тишком, весь в себе, слова лишнего не скажешь. А женщинам нравятся веселые, бесшабашные, умеющие и себя преподнести, и развеселить, легкие в общении. Я сколько тебе говорила, ты бы у друга своего Вадима поучился. Как он легко с женщинами сходится – там комплименты рассыплет, там цветочки, ухаживания.
– И так же легко расходится, – напомнил Денис, – третий брак и двое детей.
М-да, тяжелый аргумент, на который у мамы не находилось оправдывающих объяснений.
Но знал бы он, к чему вся эта «артподготовка» родительская: мамины наезды-намеки, отцовские хитрые улыбки и понимающие взгляды!
Понял, едва родители в первый раз осуществили тайно задуманное. Когда Денис в очередную «родительскую» субботу приехал к ним, за их семейным столом чинно восседали два неизвестных персонажа: барышенька лет двадцати пяти, с явной претензией на изысканность манер, и дама постарше, ее маман.
– Денис, – торжественно и с энтузиазмом представила мама, – ты помнишь Марину Витальевну, мою бывшую коллегу?
– Нет, – признался, мрачнея, он.
– Мы очень давно не виделись, конечно, но ты должен помнить. Марина Витальевна не раз приходила ко мне на день рождения!
Денис не ответил, сдержанно кивнул, здороваясь, он уже смутно подозревал, что последует дальше. Оно и последовало.
– А это ее доченька, Людочка. Мы с Мариночкой случайно встретились, так обрадовались, решили посидеть, поговорить! – на подъеме поясняла мама.
Денис терпеливо выдержал весь званый, как оказалось, обед, бесконечные хвалебные речи в адрес Людочки, с неприкрытым намеком на откровенное сватовство, ее скромненькое опускание очей и даже навязчивое предложение родителей и подруги Марины Витальевны «прогуляться молодым по нашему дивному парку, что вам с нами, стариками, сидеть!».
Пошел. Прогуляться, а заодно объяснить барышне, что ей не светит тут, увы.
Растолковывать ничего и не понадобилось, у девочки имелось свое жизненное расписание, которое она поспешила озвучить. Как только они отошли от подъезда, Людочка достала сигареты, затянулась с явным удовольствием, выпустила дым, пристально рассматривая Дениса, и поинтересовалась:
– Так что у тебя за фирма?
– Какая разница? – не собираясь вступать в продолжительную беседу, неохотно спросил Денис.
– Большая, – уверила девушка. – Чем занимается, какие у тебя обороты?
– Ты вроде музыкант, а не налоговый инспектор, – усмехнулся ее любопытству мужчина, уже точно зная – вот сто пудов! – о чем сия музыка, и потеряв последние крохи интереса к данной барышне.
– Музыкант, – кивнула она, – и очень занятой человек, мне некогда тратить время на непродуктивные встречи с мужчинами. У меня высокие запросы, и они стоят немалых денег.
– Нет, Люда, – усмехнувшись, качнул головой Денис, – я для тебя непродуктивный мужчина. Точно!
Он проводил ее до подъезда, сел в машину и уехал. Конечно, мама позвонила через час, еле дождавшись, когда гости уйдут, чтобы поругать свое чадо.
– Денис, так нельзя!
– Так, как ты придумала, мама, тоже нельзя! Больше не надо меня ни с кем знакомить! Мне это не нужно и неприятно.
Ему пришлось пережить еще несколько родительских попыток знакомства – маму в ее рвении устроить счастливую личную жизнь сына ничего не могло остановить, кроме, пожалуй, глобальной мировой катастрофы. Маетные неуютные обеды Денис переносил с трудом, еще тяжелее проходили разговоры с мамой и попытки убедить прекратить вмешательство в его жизнь.
Сегодняшняя девушка была пятой по счету! Пятой!
Ввалилась в комнату с этим нелепым цветком и еще удивленное лицо сделала! Денис так расстроился, что аж зубы сцепил, что б тут же не наговорить и ей, и родителям жестких неприятных слов.
Ну все! Хватит! Его трудно достать, но уж если умудрились!..
Пригрозит родителям, что перестанет к ним ездить, если еще хоть раз повторится такая глупость. Не послушают – встанет и уйдет! Шантаж в чистом виде, а что делать?
Денис, само собой, к девуленьке-то присматривался незаметно. Он, как любой нормальный мужчина, имеет устойчивый, здоровый интерес к женщинам. Угрюмый там не угрюмый, а от этого никуда не денешься! Природа… мать наша!
А девица, при внимательном рассмотрении, оказалась даже симпатичной. Худенькая, правда. Денис предпочитал женщин высоких, статных, не субтильных, которых не страшно и обнять, прижать при его-то силе в руках.
Но и эта, хоть и худенькая, но не «доска», при груди приятной и о-очень таким хорошим тылом, как называет друг Вадим эту часть женского тела: «попка на отлет!», то есть хорошая такая.
Девушка все больше отмалчивалась и сверкала светло-золотистыми, почти прозрачными злыми глазами. Злилась – точно и вполне очевидно. Это Дениса с ней немного даже примирило – не так чтобы до дружеского пожатия рук и братания, но враждебное отторжение, возникшее поначалу, угасло. Он понял, что девица и на самом деле ни сном ни духом не в теме и не знала о готовящемся знакомстве. Ну хоть не один он тут невинно пострадавший!
«Здрасте!» – и ведь поздоровалась, как подросток-антагонист ко всем взрослым делам и выступлениям. Сразу просекла, что происходит. Умная девочка.
Он хмыкнул довольно, даже головой покрутил, вспоминая, как она с ним прощалась:
«Вы мне не понравились!»
«Молодец! – похвалил мысленно Денис. – Прямо и без выкрутасов словесных. А это ее: «Не верьте! Врут! Льстят, скорее всего!» Ишь, какая ершистая!»
Но и при одобрении прямолинейности и понимании полного неучастия случайной знакомой в этом фарсе все же она ему не понравилась. Воюет почему-то со всеми, и все больше нападает, а не в обороне отсиживается. Да и ситуация, в которой они оказались не по своей воле, скажем прямо, к взаимному интересу не располагала, как раз наоборот.
С другой стороны, маму и Зою Львовну можно понять: исходный порыв, как водится, благородный, но результат обычный для благих намерений.
И почему-то, когда Денис уже припарковал машину у дома, вышел и включил сигнализацию, ему вдруг вспомнились эти золотистые, почти прозрачные злые глаза.
