Я думал, что прошел через ад, пока был без нее. Сегодня я понял, что мой ад только начинается.
Наш общий ад, в котором мы будем гореть до конца дней. Пока смерть не разлучит нас…
- 7 Ася -
Мы приезжаем в тот самый дом, куда Амиран привез меня после свадьбы. Я не тороплюсь проходить, будто все еще надеюсь, что смогу вернуться обратно, к себе, в свою привычную жизнь.
- Смелее, жена - едко произносит Казаев. - Ты же здесь хозяйка.
Безусловно, раньше бы я непременно вздрогнула, втянула голова в плечи и стала судорожно искать, как задобрить мужа, как унять его раздражение.
Но не теперь. Лишь холодно смотрю в его сторону и молча иду к лестнице.
- Мне нужна отдельная комната, - требую, когда мы останавливаемся рядом с нашей спальней.
- Думаешь, я позволю тебе спать одной? - цедит Мир.
Я же демонстративно кладу ладони на живот и возвращаю его же ухмылку.
- Уверена.
Взгляд бывшего подергивается пеленой, между бровей залегает морщинка. Кажется, он едва сдерживается, а я продолжаю его провоцировать, поглаживая малыша, который начинает довольно ощутимо пинаться.
- Это временно, - отрывисто бросает он и разворачивается обратно к выходу. А я почти готова праздновать свою первую победу.
- Мне нужны мои вещи! - бросаю ему в спину. - Детские. Пусть их привезут.
- Ничего из того тряпья тебе не понадобится. Тебе купят все, что необходимо.
- Кто? Твоя любовница?
- А ты, я вижу, следила за моей личной жизнью, - довольно скалится Амиран.
- Это не требуется, если про нее трубят по телевидению.
Казаев перестает ухмыляться, стискивает зубы.
- Я повторяю - мне нужны мои детские вещи.
- Нет. Ничего из того, что тебе купил этот ублюдок, ты сюда не притащишь ! - рявкает этот бешеный и быстро уходит. А мне остается только бессильно злиться.
В спальне все осталось, как было. И тоскливые, болезненные воспоминания тут же накатывают на меня.
Мне горько, и, словно в поддержку, малыш снова начинает шевелиться, не давая окончательно раскиснуть.
Амиран постоянно твердит про какого-то любовника. Он уверен, что все понял и разобрался. И раз уж так убежден в моей измене, то зачем притащил сюда? Отыграться?
Тихий стук заставляет обернуться - на пороге комнаты стоит Фарида. Она приветливо улыбается, а когда ее взгляд скользит ниже, по моему животу, охает.
- Радость-то какая, - говорит, прижимая руки к груди. Подходит ближе, и я не сдерживаюсь, сама иду к ней навстречу.
Какой парадокс, чужая женщина - единственная, кто обрадовался нашему ребенку. Тогда как его отец кривится каждый раз при взгляде на мой живот.
- Худенькая такая, - начинает причитать Фарида. - Пойдем, я покормлю тебя.
- А Амиран? - Уточняю я.
- Его нет. Сказал, ты приехала, и, кажется, в офис отправился, - она внимательно смотрит, а затем берет за руку. - Хорошо, что ты вернулась, Асенька. Больно тяжко ему без тебя.
Прячу горькую усмешку, чтобы не расстраивать добрую женщину. Ни к чему это.
- Что-то и правда хочется есть.
После перекуса рискую все же обратиться с просьбой.
- Мне нужно купить кое-какие вещи…
- Одежду?
- Не совсем. Ткань, нитки, пряжу, спицы.
По мере того как я перечисляю на лице женщины проскакивает понимание.
- Малышу приданое готовить будешь?
Киваю, робко улыбаясь. Пусть Амиран свел всю мою работу к нулю, я не собираюсь сдаваться. Начну заново.
- Конечно, я помогу, Асенька.
И уже спустя пару часов я снова могу заняться привычным делом. Когда вечером возвращается Казаев, с сожалением понимаю, что ужинать придется позже, чтобы не сталкиваться с ним. И словно прочитав мои мысли, он присылает ко мне Фариду.
- Ася, идем, ужинать. Амиран вернулся.
- Спасибо, я не голодна, - вежливо отказываюсь. Она подходит ближе и внимательно смотрит.
- Ася, он муж твой…
- Не мой, - вздыхаю. - Он давно уже не мой.
Предательские слезы все же выступают на глазах, и я отворачиваюсь. Экономка уходит, а возвращается минут через десять, неся поднос с едой. Благодарно киваю и, обняв женщину, забираю тот на стол.
Мне кажется, я решила свою проблему на сегодня, но, увы, радость моя преждевременна. Потому как позже ко мне приходит и сам Амиран.
Я стараюсь не реагировать на него. Продолжаю заниматься своим делом, вывязывая петли. И, видимо, только сильнее этим злю бывшего.
- Ты должна заниматься домом, как порядочная жена.
Слышу в его голосе не только укор, но и раздражение.
- Ты научил меня другому - спокойно парирую, даже не обернувшись к нему. Сердце тут же ускоряется, бьется быстрее только от того, что этот мужчина рядом.
- Если бы знал, к чему это приведет… Что свобода настолько вскружит тебе голову, и ты рванешь с другим из дома…
- Так отпусти, - предлагаю очевидное. Сдерживаться невероятно сложно. Меня потрясывает от эмоций, и малыш словно чувствуя это, начинает ворочаться, резко ударяя меня ножкой в бок, отчего я вздрагиваю, и вязание выпадает у меня из рук.
- Ася, что? - раздается тут же вопрос, а сам Амиран оказывается в опасной близости. Стискиваю зубы и все же поднимаю взгляд на бывшего мужа. Хотя наверняка он и правда уничтожил следы нашего развода. Значит, он, выходит, нынешний. А ведь Феликс заверил, что отыграть назад будет нельзя.
- Не трогай меня.
Кладу ладонь на живот и поглаживаю тот успокаивающе. В глазах Казаева мелькает тоска, и он все же отходит.
- Если ты плохо себя чувствуешь, завтра отвезу тебя к врачу.
- Мне не нужна твоя помощь. Нам не нужна.
Мне так больно за себя, за мои чувства, в которых он усомнился, за нашего сына…
- Не стоит вставать в позу, Ася. Этим ты ребенку хорошо не сделаешь. И еще - скоро ко мне приедет важный партнер. Надеюсь, такое воспитание не полностью забылось, и ты сможешь показать себя достойной хозяйкой.
Я сосредотачиваюсь на своих внутренних ощущениях. Пришлось научиться этому, когда было очень тоскливо и больно первое время. Так что злые слова мужа меня не задевают. Ну, почти не задевают.
Тем более, что он, наконец-то, уходит, оставив меня одну.
Да и бог с ним. Пусть и дальше верит в слепую ложь. Не понимаю, с чего он это взял, но раз так легко поверил, что я способна на такое…
Нет. Нам с сыном он не нужен. Точка.
- 8 Амиран -
Мой персональный ад набирает обороты. И я понятия не имею, как это все вытащить. Просто не знаю справлюсь ли.
Предательство любимой женщины…
Да, приходится признать, что любимой. Несмотря ни на что. Даже вопреки тому, что знаю о ее измене и вижу это доказательство.
Каждый раз, стоит ей прикоснуться к животу, как меня словно поджаривает изнутри. Сразу всплывают мысли, что ее имел другой, трахал, ублажал…
Но даже несмотря на то, что меня так выворачивает, я все равно боюсь за нее. Стоило только ей сегодня скривиться от боли, как меня подорвало. Это вообще нормально, что беременной женщине больно?
Мне приходится брать под контроль все, что кипит в груди, все эмоции, выбивающие меня из привычной колеи.
Хорошего врача для Аси найти не проблема. Но утром я опасаюсь очередного спора с ней по этому поводу. Сейчас я не готов к диалогу. Однако Ася молча кивает и… спускается в халате.
- Мою одежду ты запретил собирать, а носить то, что выбрала твоя любовница, я не собираюсь.
Она упрямо поджимает губы, и я понимаю, что снова сдаю позиции. Что мне, силой ее переодевать?
- В спальне осталась твоя старая одежда.
- Ты, наверное, забыл, что у меня изменилась фигура.
Ее голос звучит едко, колюче. Я совершенно не узнаю в ней ту девушку, что взял в жены. Она словно переродилась, превратившись в отменную стерву, которая бессовестно играет на том, что я не стану принуждать ее силой.
