– переспать с соседкой, которую я реально презираю и за женщину в целом не считаю.
Ульяна раздражает меня с самого первого дня знакомства и не вызывает ничего, кроме негатива. Никогда в жизни я бы не приблизился к ней, будь трезвым.
Меня абсолютно устраивает моя жена, наша интимная жизнь и отношения. Измены не мой профиль и я не стал бы обманывать Лилю, меняя телок, а потом возвращаясь в постель. Но вышло так, что теперь я неверный муж. И это сжирает меня.
Внутри противоречивые чувства, которые душат. С одной стороны ужасно мучает совесть и хочется пойти и покаяться жене в содеянном, рассказать все как на духу и будь что будет, с другой – я не могу рисковать нашей семьей. Боюсь, что Лиля не поймет, не простит, не станет слушать и сразу подаст на развод. Возможно, я бы и сам так сделал, будь на ее месте, но такой вариант меня категорически не устраивает.
Я люблю Лилию и не хочу ее терять. У нас огромные планы на жизнь, мы мечтаем о втором ребенке, доме у моря. Неужели вот таким пьяным беспорядочным сексом я все перечеркну? Нет. Не хочу. Не снимаю с себя вины, но и считать абсолютно виноватым тоже не желаю. Я был никакущий и совершенно не контролировал свои действия. Это ужасно, но факт!
Если честно, даже не до конца помню события полового акта, лица Ульяны или каких-то подробностей. Поутру даже казалось, что это кошмарный сон, который приснился с бодуна, но… соседка быстро пригвоздила суровой реальностью.
Ульяна не промах баба и о вчерашнем не сожалеет, чего не скажешь обо мне. Уровень презрения к соседке становится еще больше, а ее требование внести ясность в наши отношения вообще убивает.
Отношения?
Сука, она реально считает, что оседлать бухого мужика и трахнуть – это отношения?
Да мне хочется продать поскорее квартиру, которая находится на их с Лехой этаже и свалить куда-нибудь в Северную Америку, чтобы не видеть рожи Ули, которая довольно на меня теперь пялится, показывая глазами, мол, ты, Ромаха, на крючке, и теперь я буду тебя шантажировать.
Поведение Ульяны на самом деле удивляет. Ей самой не страшно, что могу сдать мужу? Или отношения там настолько плохи, что уже похер – изменой больше или меньше?
Мне то терять есть что. Я жену люблю, дорожу нашей семьей и по-настоящему ценю все то, что имею.
В комнате раздается стук. Не успеваю дать разрешение войти, как дверь открывается и на пороге появляется Ульяна.
- Выйди отсюда, - резко отвечаю.
- Почему? Я хочу поговорить, - улыбается довольно.
- Ты ебанутая? Не хочу разговаривать. Не о чем.
- А как же наша жаркая ночь? Тебе ведь было хорошо, сам предложил заняться любовью, целовал меня, обнимал, - продолжает говорить, и я чувствую, что меня начинает мутить.
- Не гони, я не мог тебя целовать, ты мне противна, - уверенно отвечаю.
- Ты так бурно кончал в меня, ух как понравилось, особенно твой мощный огромный член в работе.
Не дослушав ее до конца, захлопываю перед носом Ульяны дверь и прокручиваю замок.
Господи, кончал!
Умереть не встать. Я же и не предохранялся, - хватаюсь за голову.
Нервы настолько расшатаны, что не могу собраться и успокоиться. Если и дальше так буду себя вести, Лиля обязательно что-то заподозрит.
Что делать? Как быть? Как поступить? Признаться? Скрыть? – голова буквально лопается от мыслей.
Снова раздается стук. Не буду открывать. Не хочу видеть идиотку и слушать ее разговоры. Черт, хочется взвыть, какого хера это случилось именно со мной?
- Любимый, ты тут? Открой, - слышу голос Лили.
Считаю до трех, глубоко выдыхаю и направляюсь к двери, чтобы впустить жену.
- Как ты? Голова болит? Бледный такой. Может, врач нужен? - беспокоится супруга. - Или тебе лучше?
Ага. Врач. Лучше священник, чтобы отпустил грехи, пока я не сошел с ума, - проносится в голове.
- Нет. Мне плохо. Лиля, мне ужасно, - притягиваю ее к себе и обнимаю.
- Что с тобой сегодня? Какие-то проблемы? Ром, - отстраняется слегка, - у тебя так сердце бешено стучит, я начинаю переживать. Бледный. Я думаю, ты отравился алкоголем.
- Не знаю, - отвечаю неуверенно.
Признаться или нет? Прямо сейчас сказать как на духу и все. Будь что будет.
- Я тебя так люблю, мой хороший. Ты у меня самый лучший, держись. Подожди немного, еще одно лекарство принесу, должно полегчать, - произносит Лиля.
Нет. Не могу открыться. Кишка тонка. Она любит меня, а я ее. Эта правда убьет нашу семью, растопчет доверие, сломает все то, что строили годами. Я не могу причинить жене боль и не готов потерять Лилю, а потому буду молчать и делать все, чтобы загладить свою вину.
- Хорошо. Я буду тут, попроси, чтобы меня не тревожили. Хочу остаться один.
- Ладно, отдыхай, я провожу всех гостей и вернусь.
Жена уходит, а я продолжаю метаться по комнате. Совесть, мать твою, душит цепкими лапами, держит меня за горло и обещает устроить такие качели вины, что сам завою и признаюсь в неверности.
- Вставай, хватит спать, - толкаю в плечо мужа. – Уже все гости собираются по домам, а ты все валяешься. Ночью не выдрыхся?
- Не бухти, у меня голова болит, - отвечает Леша.
- Нехрен было жрать столько алкоголя, как с цепи сорвался, - недовольно ему отвечаю.
- А сама? Пила как лошадь вчера, а потом обижаешься, что детей не делаем.
- Можно подумать, если бы была трезвая, то ты начал бы их производство, - огрызаюсь на его упрек.
- Кто знает, - встает кряхтя с постели. – У-у-у, голова гудит, надо похмелиться.
- Хватит позориться, сегодня никто уже не пьет. Поехали домой, не будем напрягать соседей.
- А Рома где? Вы с ним вчера дали жару, - хмыкает.
- Он в отличие от тебя хотя бы составил мне компанию. Лех, у тебя и через три месяца нет желания проводить время с женой, может быть, я вообще тебе не нужна? – задаю ему вопрос.
- Не говори чушь, просто устал после командировки и прихожу в себя.
- Неделю? Чем ты так себя изводил, что нет сил заняться с женой сексом и наконец-то ее удовлетворить, можно узнать? Или есть те, кто обслуживают тебя
