ведь этаж. Второй! Эля бы сама не решилась вот на такой фокус.
– Кстати, приятно познакомиться, Элеонора, – вежливо произнес молодой мужчина.
– Это мой младший брат, – вмешался в разговор Костя. – Лер Адамиди.
– Карета подана, – паясничал Лер, а Эля вновь приглушенно рассмеялась. – И да, ты мне должна автограф, Эля Траум! Я ради такого даже прикуплю журнал с твоей фоткой.
Эля перестала смеяться. Странные, эти Адамиди. Но девушка предпочла не размышлять на эту тему слишком долго, потому что все ее внимание оказалось сосредоточено на Косте. На его руке, уверенно сжимавшей ее плечи, на его аромате, окружившим ее со всех сторон, и на воспоминаниях, прочно осевших в памяти.
* * *
Эля даже не называла адрес отеля, в котором остановилась. Она вообще плохо соображала. А во всем виноват Костя.
Этот мужчина дезориентировал ее. Выбивал почву из-под ног. Заставлял витать в облаках. Он, не переставая, касался ее своими руками, носом, ртом.
Хорошо, что в лимузине было много места, и из посторонних кроме Лера никого больше не было.
Но и Костя не переступал черту. Да, обнимал Элю, целовал, прижимал к себе. Но словно сдерживал себя.
И Эля была ему за это благодарна. Потому что неожиданная близость отзывалась дискомфортом внизу живота. Да и Эле хотелось принять душ после долгого и пышного торжества, беготни, суеты.
И вот Лер привез их в ту самую гостиницу, где остались вещи Эли.
Костя помог Эле выйти из машины. Беспрепятственно они прошли через холл. Эля взяла ключ-карту у администратора, и молодые люди двинулись дальше.
Лифт, кажется, двигался невероятно медленно.
Костя замер на противоположной стороне кабинки, убрав руки в карманы брюк.
А сам смотрел на Элю.
Жадно смотрел. Будто разглядывал и запоминал каждую мелочь. Каждый завиток светлых волос. Впитывал каждый жест, каждое движение.
– Да к черту! – пробормотал Костя и ринулся к Эле.
Смел ее, прижал к себе, словно не виделись вечность, словно соскучился до смерти, словно изголодался по ней на сто лет вперед.
А Эля встретила его на полпути. Обвила тонкими руками за шею, потянулась, встала на цыпочки.
Не сразу Костя и Эля расслышали, что лифт уже оказался на нужно этаже. Но кто-то услужливо придержал двери, и они не могли закрыться, издавая противный и немного жалобный «треньк».
– Тут до номера полтора шага, – донеслась насмешливая фраза уже знакомым голосом.
А Эля спряталась на груди у Кости. Стыдно было перед Лером, невероятно просто как!
Но Костя уже утянул ее в нужную сторону, через коридор из четырех охранников, которые тактично отвернулись. А еще двоих парней Эля рассмотрела в конце коридора, рядом с дверью с надписью: «Запасный выход».
– Мы в соседнем, – коротко выкрикнул Лер, а Костя пробормотал что-то неразборчивое.
Руки Эли дрожали, когда она открыла двери своего номера. Но стоило оказаться за прочной преградой наедине с Костей, как тут же все испарилось. И смущение. И волнение. Даже тревога улеглась.
Костя не особо разбирал дорогу. Подхватил девчонку сделал два шага, и они уже рухнули на постель. Хорошо, что не «люкс». Кровать под рукой. Иначе Костя не дотерпел бы.
Элю пришлось спешно выковыривать из платья. Кто только придумал столько крючков! Мучение какое-то, иначе и не сказать! Но зато наградой Константину стал умопомрачительный вид на небольшую, обнаженную грудь с темно-розовыми сосками, на плоский живот и стройные бедра.
Нет, еще там, в темноте открытого балкона Костя понял, что у под пышным платьем скрывается идеальная фигурка. Но чтобы настолько идеальная!
Сказка просто! Мечта!
Девушка осталась в одних только трусиках. Нетерпеливые пальчики заплясали по белоснежной рубашке, торопливо справились с пуговицами. А Костя уже избавился от брюк.
Тяжелое дыхание вырывалось из груди. Желание оглушало своей силой. Но Костя хотел насладиться каждым мгновением, проведенным с Элей.
И, кажется, Эля стремилась к тому же.
Тонкие пальцы порхали по широким плечам, груди, животу. Эля с нескрываемым интересом изучала рельеф мышц мужчины, задерживаясь на заживших шрамах. Некоторые из них были довольно глубокими, рваными, или, наоборот, имели ровные края и круглую форму.
Все тело Кости было словно предостережение. Много шрамов – опасный мужчина. От такого лучше держаться подальше.
Но Эля думала иначе.
Подалась вперед, коснулась длинными прядями смуглой кожи, а потом и вовсе прижалась губами к одному из шрамов. К тому, что был расположен над самым сердцем Кости.
Кто знал, если бы шрам появился на несколько сантиметров ниже, Кости бы не было сейчас в живых. Они никогда не встретились бы с Элей. И ничего этого не было бы….
Стало вдруг невероятно жутко от этой мысли. Нет! Все было бы именно так, как происходит сейчас! Иначе просто не могло случиться!
– Солнышко…, – выдохнул Костя.
Не мог он больше ждать. До смерти хотелось оказаться в обжигающих глубинах этой девушки. Отважной, робкой, улыбчивой.
Костя крепче обнял свою малышку, перевернулся, опрокинул ее на спину, навис сверху.
– Моя! – шептал он, жадно лаская, обнимая, целуя всюду, куда могли дотянуться его губы. А Эля отвечала тем же.
Вторая близость стала еще более яркой, чувственной, нежной. Костя кайфовал от каждого мгновения, стона, взгляда этой девчонки. А Эля… Эля просто потерялась, растворилась в своем мужчине.
* * *
Утро принесло капельку разочарований.
Эля с трудом открыла глаза.
Гнетущая тишина подсказала, что Кости уже не было в номере.
Вскинув руку, Эля прикоснулась ко рту. Губы припухли, немного горели. Потому что у ее мужчины – небольшая ухоженная, до одури красивая щетина.
Эля прикрыла глаза. Интересно, сколько ему лет? Определенно, больше тридцати. Пожалуй, ближе к тридцати пяти. Но точно не больше. А если судить по спортивной шикарной фигуре, да по неуемному аппетиту, то и вовсе, не старше двадцати пяти.
Мечтательная улыбка заиграла на губах девушки. Нет, пусть и ломило все тело от ночных подвигов, а внутри разливалось приятное тепло и волнение.
Жаль только, что нужно возвращаться домой.
С этой печальной мыслью, но с улыбкой на губах, Эля поднялась с кровати.
Наспех приняла душ и вышла из ванной.
А у окна уже стоял Костя.
Светлая легкая рубашка с коротким рукавом и обычные тертые джинсы изменили Костю. Нет, он не стал менее мужественным. Скорее, наоборот, казался Эле еще более сексуальным.
Эля туже обернулась в полотенце, поправила края мягкой ткани.
Надо же, он уже одет, а она даже не успела волосы просушить.
А на небольшом столике – завтрак. И цветы.
Шикарнейший букет белоснежных роз в корзинке на полу. Но не цветы порадовали
