же понимаешь, что нужен здесь. Очень нужен, Марк. — Лора говорила тихо, быстро и совершенно искренне. Что-что, а за годы нашего брака я изучил Лору Мильграм досконально.
— Свою часть работы я готовлю, и весь проект под контролем, не волнуйся. Я с ребятами каждый день списываюсь. Странно, что ты этого не знаешь.
Молчание.
Я уже дошел до гостиной и замер. Веры в комнате не было.
— Я соскучилась, Фридман. На стену лезу без тебя. Скоро начну твоих аспирантов есть живьем.
— Ага, — «на автомате» ответил, а сам прислушался: где-то совсем рядом, видимо, из кухни раздавался очень тихий голос Веры. — Что ты сказала?
— Давай я приеду. Особенно раз дева уже не в беде.
«Как раз в беде, Лора. Дева только другая».
— Не стоит. Ты нужна на своем месте.
— Я могу помочь. Слушай, — Лора снова затараторила, как всегда делала, когда волновалась. — Ты так и не сказал, с какой вообще радости сорвался на три месяца в Россию, не только же «оладушку» успокаивать. Я уверена, что это связано со смертью Майкла, он что-то просил тебя сделать? Какие-то грехи за него замолить? Я должна знать, он мне тоже был не чужим человеком. И если я могу помочь, а ты знаешь, я многое могу, когда хочу…
— Я знаю, Лора, поэтому я здесь один. Дела Майкла — это мои дела, дорогая. Отдыхай и не переживай за грант. Мы его выиграем.
— Конечно. — Голос Лоры потускнел. — Конечно. Помни, что я люблю тебя и всегда на твоей стороне. Во всем.
— Береги себя, Лора.
Я задумчиво крутил в ладони мобильник. Мы с Лорой были по-своему очень счастливы, да и сейчас неплохо ладим. Но уже только как друзья и партнеры, влюбленные в одно дело.
Тряхнул головой, прогоняя воспоминания, а потом неспешно пошел на кухню. Там явно что-то происходило.
Ответить или нет? Номер ведь неизвестный. Может, просто ошиблись или какие-то знакомые Аллы ее разыскивают по старому контакту? А может…
Будь я одна, ни за что бы не ответила, но Марк смотрит на меня так… словно со мной ничего не может случиться, потому что рядом он.
И я в это верю. Сама не понимаю, почему так, но послушно нажимаю на кнопку и подношу телефон к уху. И слова произнести не успеваю, как слышу взволнованный голос Аллы:
— Дуби?! Ты тут?
— Привет, — облегченно выдыхаю и улыбаюсь то ли подружке, которая меня не видит, то ли Марку, который… который отворачивается и выходит из гостиной.
— Дуби! Дубровская! — Алла чуть ли не кричит в трубку, и я, наконец, отлепляю взгляд от татуированной спины Марка. — Ты в порядке?
— Да… да, все хорошо, Ал. А ты почему не со своего звонишь?
Забираюсь с ногами на диван и еще пледом укрываюсь — так чуть спокойнее.
— Это ты должна была позвонить. Я честно прождала больше часа. Но вообще хорошо, что ты не позвонила мне. И никогда не звони на мой номер.
— Чего?! — Я чуть с дивана не сползла. — Алла, я же попросила у тебя прощения. Я думала, мы в прошлом все оставили.
— Да оставили, конечно. — Алла нервничала, судя по голосу. — Но, когда ты уехала, я вспомнила, что Виталька мой рассказывал. Он же айтишником подрабатывал, короче, проследить через оператора, кто и кому звонил…
— Вот черт! — Я зажмурилась, представив на мгновение, что меня и правда могли бы вычислить по номеру Аллы. — Тебе не звонили?
— Нет. Пока нет. Ты не бойся, этот номер никто не знает, даже Виталька. Он, кстати, не в курсе, что ты пропала. Ты уже в доме? Все нормально?
Ну как сказать… Я бросила взгляд на дверь — в коридоре горел свет, но Марка не было рядом, я уверена, он ушел, чтобы мне не мешать. Просто невероятно…
— Дуби? Ты где? — подозрительно спросила Алла.
— В доме, — признаюсь. — Но не в твоем. Тут такое произошло, ты не поверишь. Я и сама-то не верю, не понимаю, во что вляпалась.
— Ну почему же не поверю. — В голосе подруги звучит неприкрытый сарказм, но я не обижаюсь. — Очень даже поверю. Выкладывай!
— Ты мне скажи сначала, кто у тебя соседи, Ал. Нет ли там отморозка белобрысого, нашего с тобой примерно возраста?
— Понятия не имею. Дуби, да я там не была лет пять, наверное. Вроде как менялись соседи… Так, рассказывай давай!
Ну я и рассказала.
— И ты теперь в его доме?! — почему-то шепотом спросила Алка. — Ты же вообще о нем ничего не знаешь.
— Конечно, не знаю. Но и возвращаться обратно в эту деревню сейчас ночью одной тоже совсем не прикольно.
— Ты серьезно собираешься с ним остаться в его доме? Вер, тебя жизнь вообще чему-нибудь учит?
Алла — прямая как палка и часто путает откровенность с бестактностью. Любит наступать на больную мозоль. Видимо, чтобы я не расслаблялась.
— Учит, иначе не уехала бы и не попросила бы тебя о помощи. Слушай, он такой… — Я запнулась, не зная, как лучше сказать, что чувствую. — Он... необычный, понимаешь? Я про таких даже в книгах не читала. Он… здоровый, амбал натуральный, на него без страха не взглянешь, убежать тут же хочется. Козлов деревенских приложил один, а разговаривает, как… как препод на лекции. Сильный, а будто стесняется этого. Мне кажется, ему даже неловко было бить их. Я не думаю, что он меня обидит. На психа точно не похож.
— Дуби, ты дурочка! Пусть хоть паспорт тебе покажет. Спроси его номер мобильного и мне перешли.
— Нет! Ведь он тогда может и меня попросить ему паспорт показать и номер… Чем меньше он будет обо мне знать… чем меньше все здесь будут обо мне знать, тем лучше. Я сегодня здесь останусь, а утром пойду в деревню — жить ведь надо где-то.
Алла недовольно засопела в трубку. Ну а что?! Денег нет, чтобы жилье самой снять. Обратиться больше не к кому. Да у меня больше никого, кроме подруги детства Алки Кучеровой, не осталось. Звонить тетке и сестре? Да лучше обратно домой вернуться!
— Мы с Виталиком на выходных приедем к тебе.
— Не надо. Пока не
