Запищал телефон, и Глеб чуть замедлил шаг. Приотстал… Звонила Нина, жена. Словно шестым чувством почувствовала недоброе…
– Алло, дорогая, как ты?
– Все хорошо… А ты где? Что это за голоса? Ты с кем?
Глеб объяснил, что он с Иваном Павловичем сопровождают Фридриха Бергера и теперь на Солнечном острове собираются посетить художественную галерею, а Фридрих опять умудрился собрать вокруг себя толпу («Нин, ну ты знаешь этого Бергера…»).
– Нина, как ты себя чувствуешь?
– Нормально… Только спала плохо, – ответила она нервно. Видимо, Нину бесили женские голоса в трубке, но она понимала, что Бергер не может без поклонниц.
– Хочешь, я приеду сегодня вечером?
– Ты же занят…
– Но я же не до ночи буду занят, – возразил Глеб. – Нина, я соскучился…
– Милый, я тебя обожаю… Я тоже скучаю без тебя. Но… нет, сегодня ты лучше не приезжай, – заговорила Нина решительно. – Может, я хоть сегодня высплюсь.
– Да, ты права. Отдыхай.
– Я жду тебя к выходным, не раньше. Только не забудь прежде позвонить мне, предупреди, что выезжаешь. Не люблю, когда как снег на голову…
– Да, конечно. Целую.
– И я тебя целую. Много не пей! Я ненавижу, когда ты пьешь.
– А я и не пью.
Глеб нажал на кнопку и прибавил шаг.
…Галерея современного искусства Айрата Тыклера, заведение модное и концептуальное, находилось в помещении бывшего мыловаренного завода. Кирпичная кладка, мрачные своды, гулкие коридоры…
На первом этаже, в одном из залов, располагалась выставка советских плакатов. Фридрих вспомнил о падении Берлинской стены, Глеб не без юмора поведал, как его принимали в пионеры в Мавзолее.
Девицы смеялись – кажется, они не верили ни единому слову, для них те времена были сродни каменному веку. Они уже настолько привыкли к Барби, фастфуду и MTV, что не могли себе представить жизнь на земле без этих достижений цивилизации.
– Девчонки, вы такие милые, такие наивные… – засмеялся Иван Павлович, вытирая платочком глаза. – Сколько ж вам лет?
– Шестнадцать, – нежно пропела одна из девиц.
– А мне четырнадцать! – весело захохотала другая. Они шутили – на вид им было не меньше двадцати, к тому же Глеб слышал отрывки их разговоров – о заваленных сессиях и прочих делах, которые могли происходить только в институте и никак не в школе. Врут. Никакие они не малолетки.
Впрочем, на доверчивого Ивана Павловича этот ответ произвел неизгладимое впечатление. Он вцепился в Глеба и потащил его в сторону:
– Помилуй бог… Они же несовершеннолетние!!!
– А разве Фридрих покушается на их невинность? По-моему, это они на нем виснут.
– Вам все шуточки, а это такой скандал… – зудел руководитель отдела иностранной литературы.
В следующем зале были работы молодых художников.
– Мазня какая-то!
– Это и я так могу нарисовать.
– Ой, вы посмотрите, что это за кляксы тут! – морщились девушки.
– Принцессы, но это есть супрематизм! Конечно, подражание Малевичу, но…
– Фридрих, вот я и говорю – мазня! Намалевал не пойми чего…
– Русский человек любит реализм, – заметил Глеб. – Чтобы все ровно, красиво, аккуратно и, главное, понятно было нарисовано. У табуретки – четыре ножки, у человека – два глаза, осенний лес – это осенний лес, а не компот из сухофруктов…
– Глеб, Глебушка, а ты женат?
Глеб отлепил от себя одну из девиц.
– Фридрих, на втором этаже выставка фото… «Посвящение Москве» называется.
Гурьбой поднялись на второй этаж. Фото Москвы – дома, улицы, какие-то подземелья…
От стены с фотографиями подземелий отделилась фигура – мужчина в странном костюме, то ли военном, то ли спортивном. Длинные волосы увязаны сзади в хвост. Лицо знакомое. А, это известный московский диггер Аким Петров! Часто мелькает на телеэкране, рассказывая о кладах, призраках, Метро-2 и прочих невероятных вещах, которые скрыты под землей.
Надо отметить, что Аким Петров тоже имел нюх на известных людей – мгновенно признал Фридриха Бергера и обратился прямо к нему:
– Добрый день! Позвольте поведать вам о древних крепостных подземельях Кремля и Китай-города, о тайных ходах Боровицкого холма и о том, где может находиться библиотека Ивана Грозного. А также о глубинах под Солнечным островом, на котором мы сейчас, кстати, все находимся! Историй у меня много, отчего бы не присесть где-нибудь?
Фридрих так и вцепился в Петрова. Ну как же – тайны и глубины… Даже девицы у него отошли на второй план.
И как-то так само собой получилось, что известный московский диггер Аким Петров, словно гамельнский флейтист, увлек за собой всю компанию в кафе при галерее – на минус первом этаже, – огромное помещение с арками, сводами, колоннами, напоминающее тронный зал в средневековом замке.
Разговоры, разговоры, разговоры… Даже девицы полностью подпали под обаяние Петрова и теперь внимали только ему. И Фридрих Бергер – большой ребенок, разинув рот, слушал диггерские байки. К компании подтянулись и другие посетители кафе.
Разговоры шли сначала под пиво, затем под вино, а там плавно перетекли в коньячное русло.
– …мы, диггеры, в курсе всей подземной жизни Москвы. Там сконцентрировано огромное количество негативной энергии, которая формируется из отрицательных эмоций человека! Мы спускаемся в эти пещеры мрака и несем туда свет…
– Аким, а огромных крыс вы видели?
– Сколько раз… Вот такие экземпляры, больше полуметра… Да что крысы, там, под землей, есть гигантские насекомые. Недавно видел сколопендру вот таких размеров, можете себе представить?
– О-о! А-а!
– Страшно!
– Ерунда. Я знаю, как вести себя под землей, и уже столько экскурсий провел…
Беседа протекала настолько мило и душевно, что даже Иван Павлович расслабился. Конечно, тому поспособствовал и алкоголь. В общем, руководитель отдела иностранной литературы забыл о своих страхах и первым предложил спуститься под землю «под чутким руководством нашего дорогого Акимушки».
Глеб, следуя наставлениям жены, старался пить не так много. Поэтому он был единственным, кто вспомнил о Грачеве.
– Иван Павлович, водитель там с ума сходит! – спохватился Глеб.
– Кто? Какой водитель? А, Грачев… ты ему позвони, пожалуйста, я свой телефон в машине забыл.
Глеб достал из кармана сотовый. «Нет связи», – высветилось на экране. В подвальном помещении сигнал не ловился.
– Я сейчас вернусь. – Он поднялся из-за стола, пошел к выходу. Но немного заплутал среди колонн, подпиравших потолок, и нос к носу столкнулся… с Евгенией.
– Простите, – вежливо произнес Глеб, обходя ее.
– Нет, это вы меня простите. Я была с вами груба…
– Перестаньте. Все в порядке!
– Да постойте же вы! – произнесла вдруг Евгения таким несчастным голосом, что Глеб замер на месте. – Мне надо с вами поговорить.
