Кричать было поздно, Марго просто бросилась в ту сторону, но бритый бегал быстрее ее, и ударил Емельяна по затылку. Удар был сильный, и парень сразу рухнул на землю, раскинув руки. Но тут Марго прыгнула и накрыла Емельяна своим телом.
Последнее, что она услышала, были крики:
– Это девка!
– Стой!
Она потеряла сознание с улыбкой на губах.
Запись на стене ВКонтакте на страничке Маргариты СолнечнойРомантика, когда принцесса ухаживает за благородным рыцарем, не всегда и не каждому покажется романтичной. Как вообще можно нормально себя чувствовать в отделе травматологии на окраине города? Ну или в лазарете или, там, в хижине колдуна, если мы говорим про рыцаря и принцессу? Секрет прост – любовь.
29 апреля в 09:14
Конечно, было бы здорово очнуться обоим на соседних кроватях в больнице среди груды цветов и апельсинов, и еще при этом узнать, что твоя команда все же победила. Но мечты – это одно, а реальность – другое.
В реальности питерцы разбили москвичей просто в пух и прах. Трое парней оказались в больнице, легкие травмы были у всех поголовно. Но если бы Марго вовремя не забила тревогу, то поражение было бы еще более катастрофическим, так парни успели хотя бы построиться и с честью принять удар. Они не «пали как герои», а мужественно сопротивлялись, заставив врага наконец отступить.
Самые тяжелые ранения оказались у Емельяна. Если бы Марго не закрыла упавшего парня своим телом, то, кто знает, чем бы кончилось избиение лежачего. Но бить девушку они не осмелились, да и парни, которые были вокруг, и свои и чужие, их растащили. Тем не менее ему сломали ключицу, ребро и предплечье. Было и сотрясение мозга от сильнейшего удара в затылок. Он порывался ехать вместе со всеми на стадион, поболеть за любимую команду и, объединившись с остальными москвичами, расквитаться с питерцами. Но его несколько раз вырвало, а потом он в электричке упал с сиденья – и стало ясно, что его надо везти в больницу.
Вызвалась это сделать Марго.
– Парни, нас вдвоем не тронут. А у вас и так дел по горло.
– А потом ты как? Его оставишь в больнице – и одна на игру? – спросил Дядя Миша, проверяя пульс Емельяна. – Опасно…
– Я его никогда не оставлю, – ответила Марго. Прозвучало это двусмысленно и очень пафосно, отчего она покраснела, а Емельян снова посмотрел на нее ТАК. Но никто даже не улыбнулся, чего Марго совсем не ожидала.
Более того, Дэн ласково потрепал ее по плечу; Седой, многозначительно кивая, хлопнул по колену, а Дядя Миша, сухой, словно сплетенный из мускулов и сухожилий, с рыжеватыми баками и бородкой, вдруг резко повернул голову и уставился в окно, и Марго увидела, что его глаза наполнились слезами.
– Да, – прошептал он, – ну хоть у кого-то. Хоть у кого-то.
Марго и Емельян доехали до городской больницы, причем Емельяну, несмотря на его сопротивление, все же пришлось обнять Марго и опереться на нее. И то даже в таком положении он несколько раз чуть не упал на перрон метро.
В больнице Емельяну наложили гипс, обкололи обезболивающим и положили в постель, сказав, что в таком состоянии он как минимум двое суток должен пролежать в кровати. Все это время Марго была с ним, и как ее ни пытались выдворить врачи, им это не удалось.
Палата была переполнена, и медсестры резонно заметили, что места тут для нее нет. Она утащила у медсестры стул, принесла его к постели Емельяна и сидела так, не отходя ни на минуту. Парень то засыпал, то проваливался в забытье, а она не выпускала его горячей руки из своей. Когда наступила ночь, она так и сидела на стуле, просто положив голову на постель рядом с его рукой. Иногда приходилось поправлять подушку или подтыкать одеяло или протирать салфеткой мокрый лоб Емельяна. Она никогда еще не испытывала такого блаженства, такого счастья. Такой любви.
Звонили парни: ЦСКА с «Зенитом» сыграли вничью 1:1. Зато после игры московские фанаты объединились и разнесли питерцев в пух и прах. Весь емельяновский моб зашел к нему в палату, но парень крепко спал, и все расписались на его гипсе и уехали в Москву.
Марго не спалось, в голову лезли мысли и образы: родители, пензенские друзья, Зина, Катюша, Али и снова и снова Емельян. Когда он вдруг крепко сжал ее руку и прошептал «Марго», на ее глазах выступили слезы. А потом она заснула, легко и радостно. Сны ей снились тоже светлые, где она с Емельяном бежала по полю, держась за руки. И было так сладко просыпаться и чувствовать, как он держит ее за руку, крепко, но нежно.
Проснулся Емельян поздно, часов в одиннадцать утра, и, улыбаясь, сказал:
– Похоже, ты всю болезнь из меня забрала. Голова не кружится. А переломы – заживут. Жалко, что вничью сыграли, но клуб – это клуб, а околофутбол – это околофутбол. И тут мы победили!
Емельяна не хотели выписывать, но ему удалось убедить медперсонал, что железный организм справился с последствиями сотрясения, и врач отпустил его.
Они ехали домой в скоростном экспрессе «Сапсан», и там парня снова вырубило. Он заснул, опустив голову на плечо Марго, а ее спокойствие стало проходить.
«Ну что, девочка, – думала она, используя папины слова, – хороша была сказка, но пришло время ей закончиться. Через час вы выйдете не Ленинградском вокзале, Емельян позвонит Зине, они встретятся, будут целоваться, и все будет так же, как и было. Ты ничего не изменила и не сможешь изменить».
Но на этот раз ее прогнозы не сбылись. На вокзале Емельян не позвонил Зине, и не позвонил потом, когда они поехали в метро до университета, не позвонил и потом, когда каждый отправился к себе.
Марго очень хотелось подколоть свою соседку: скорее всего, ее отношениям с Емельяном официально пришел конец. Но в комнате ни Зины, ни ее вещей не было.
– А Зина что, домой уехала?
Алина кивнула.
– Только странно все как-то, – сказала она. – Во-первых, все вещи забрала. Во-вторых, не сказала ничего. И вела она себя как-то странно, не могу понять. Как будто я что-то такое видела, а где – не помню. Не понимаю.
– Зато я могу, – торжествующе сказала Марго, раздеваясь и прыгая на свою кровать. Организм требовал сна. – У нее просто конфликт с самой собой! Из-за Емельяна, из-за двух ее парней в Липецке! Андрюша и Егор, вот она к ним и поехала, разобраться. А с Емельяном тут у нее уже…
В этот момент она нащупала под подушкой свернутый тетрадный листочек. На нем было написано аккуратным Зининым почерком: «Для Марго и Алсу».
– Что такое… – пробормотала девушка, разворачивая послание.
«Дорогие соседки, Алсу и Марго!
Глупо было бы расставаться так, как расстаемся мы. Я не знаю, когда вернусь в Россию и вернусь ли вообще. А мне бы хотелось, чтобы вы не сердились на меня. Желаю вам счастливо оставаться, а тебе, Марго, – счастья с Емельяном. Пусть все у вас будет хорошо. Я его не любила. Да и он меня. Поиграли – и хватит. А вот у вас все должно быть по-настоящему.
