– Сибилла, – воскликнула Лили. – Валери приехала послушать мою проповедь! Правда, замечательно?
– Да, – сказала Сибилла, посмотрев на вторую женщину.
– София Лазар, – назвалась та и протянула руку. – Я работаю вместе с Валери. Когда она сказала, что знакома с преподобной Лили, мне очень захотелось познакомиться с ней.
– Зачем? – спросила Сибилла.
– Я видела ее проповедь по телевидению. Мне нравится то, о чем она говорит. Недавно я начала интересоваться работой проповедников, но пока практически ничего о них не знаю. Но я готова биться об заклад, что преподобная Лили не похожа ни на одного из них.
– Она ни на кого не похожа, – холодно проговорила Сибилла – Почему вы интересуетесь проповедниками?
– Чтобы узнать, какие они, и решить, следует ли мне слушать их проповеди. Я с готовностью пользуюсь любой помощью, какую могу найти.
– Мы могли бы иногда беседовать, если вам нравится, – сказала Лили. – Я бываю в Фейрфаксе по четвергам, когда записываю на пленку вечернюю программу. Мы могли бы встретиться и побеседовать вдвоем.
– С удовольствием, – сказала София.
– Где вы работаете? – спросила Сибилла.
– Компания РαН, сеть кабельного…
– Знаю.
С лицом, похожим на маску, Сибилла повернулась к Валери:
– Ты тоже работаешь там?
– Да. Лили предложила показать нам Грейсвилль. Сибилла, пойдешь с нами? Мне нужно поговорить с тобой кое о чем.
– О, Сибилла, пожалуйста, пойдем, – проговорила Лили. – Ты же знаешь об этом городе намного больше меня.
– Вы отвечаете за его возведение? – спросила София.
– Нет, не имею ничего общего. Делами управляет совет директоров, который пригласил меня снимать программы с участием Лили. О городе знаю не так много, как полагает Лили, но могу рассказать все, что знаю.
Она повернулась спиной к храму, возле которого все еще прохаживался Бассингтон.
– У меня есть несколько свободных минут.
– О, я так рада. Когда ты рядом, мне гораздо лучше, – счастливо улыбаясь проговорила Лили, и вчетвером они двинулись по широкой тропинке.
– Кругом повсюду будут сады, – объясняла Лили, показывая то налево, то направо. – Сады, деревья, небольшое озеро; вам следовало бы взглянуть на эскизы, они такие красивые!
Дорожка раздвоилась. Одна тропинка вела к автостоянке, вторая – к городу.
– А вот это Мейн Стрит.
На мгновение они остановились. Прямо перед ними на фундаментах возвышались серые от моросившего с утра дождя каркасы домов. Холмы мокрой земли, насыпанной около котлованов, штабели кирпичей, бревна, доски, стальные балки, оконные рамы, ленты с гвоздями для автоматических молотков, напоминавшие пулеметные ленты. Тракторы и строительные машины застыли там, где их застиг конец рабочего дня. Царивший беспорядок придавал строительной площадке вид оставленной детьми песочницы.
Они шли по середине грязной дороги, которой предстояло стать главной магистралью города. По обе стороны располагались металлические и деревянные остовы длинных и низких зданий. Впереди возвышалось сооружение, которое после завершения строительства обещало стать самым высоким строением в городе.
– Вот гостиница, – сказала Лили, явно наслаждаясь ролью гида. – Мейн Стрит ведет прямо к ней. Приблизительно на половине пути будет сооружена площадь. По обеим сторонам Мейн Стрит и вокруг площади расположатся магазины, рестораны, два кинотеатра, несколько мест для отдыха, площадки со скамейками, фонтаны и, конечно, сады.
– Что за места для отдыха? – спросила София.
– Ну,…боулинг, бинго (вид азартной игры, напоминающий лото. – Прим. переводчика), видеоигровые салоны, только два…
– Видеоигры? – с недоумением спросила София. – Разве город не будет сугубо религиозным? Своеобразным уходом от мира?
Лили покраснела.
– Преподобный Бассингтон сказал, что идти навстречу мирским желаниям людей так же важно, как удовлетворять их духовные запросы, что нам придется конкурировать с прелестями внешнего мира. Я, право, не знаю, то есть, меня это не радует; мне тоже это кажется неправильным; когда люди озабочены серьезными проблемами, когда перед ними стоят волнующие вопросы, нам также следует сосредоточиться на поиске их решения, а не подталкивать людей тратить заработанные тяжелым трудом деньги на эти глупые игры, но… Я просто не знаю. Преподобный Бассингтон знает о мирской жизни гораздо больше меня, он такой хороший человек и всегда так убедительно говорит…
– Кто он?
– Президент Фонда. Его офис располагается вон в том доме, – показала Лили.
София посмотрела на аккуратное белое здание с широким крыльцом.
– Перед домом будет разбита площадка для игры в гольф, – продолжала Лили. – Будут еще другая площадка поменьше и огромное озеро с лодочными станциями, пляжами и катанием на водных лыжах. Там дальше – зона катания на лошадях; вон там – конюшни, а по другую сторону от площадки для гольфа и вдоль нее – жилые дома для продажи.
– Грандиозно, – проговорила София. – Нет слов, я поражена. А сколько будет построено жилых домов?
– Пока не знаю. Не думаю, чтобы правление уже приняло окончательное решение.
– Сколько номеров будет в гостинице?
– Не знаю.
– Пятьсот, – сказала Сибилла.
– Боже мой, да это же настоящий город, – воскликнула София. – Интересно, во сколько же может обойтись его строительство?
Лили отрицательно покачала головой.
– Не знаю, все зависит от того, сколько денег направят нам люди. Мы не сможем построить город без денег. Сибилла знает о планах лучше меня.
София повернулась к Сибилле, вопросительно подняв брови.
– Двести пятьдесят миллионов долларов на начальном этапе, – ответила Сибилла. – Я говорила тебе, Лили, по тебе не нравится думать о деньгах.
– Да, что правда, то правда. Мне нравится думать о людях.
София присвистнула:
– Двести пятьдесят миллионов!? Такую сумму не собрать в виде пожертвований.
– Конечно же нет, вы удивитесь, – сказала Лили – Я, например, до сих пор удивляюсь. Деньги присылают в основном по почте мне. В сердцах у людей так много доброты. Я знала, что добродетель есть в сердце человеческом, но теперь каждый день я вижу подтверждение этому… Оно вызывает у меня смешанное чувство удовлетворенности и иногда испуга.
Она замолчала, заметив предостерегающий взгляд Сибиллы. Она опять была слишком откровенна в своих чувствах.
– Сегодня я тоже пожертвовала деньги, – немного обеспокоенно проговорила София. – После твоей проповеди, когда ты говорила о своей мечте, о Грейсвилле… Обычно я никогда не жертвую. Хочу сказать, что, как правило, я равнодушна к просьбам о деньгах.
