— Соланж, — торжественно заявил Санджи, — я сделаю тебя королевой.
— Не знаю, можешь ли ты сделать то, что обещаешь, — ответила по-испански Соланж, — но Рауль, думаю, знает наверняка. Я поступлю так, как он скажет.
Рауль покраснел от удовольствия. Впервые в жизни женщина доверяла ему свое будущее.
— Из нее получится необыкновенная модель. Любой кутюрье о такой мечтает. — Санджи, похоже, уже считал, что и Соланж и Рауль согласны принять его предложение.
— Всевышний придумал фиговый листок, вся остальная одежда — творение Санджи, — с иронией сказал Рауль. — Его комплиментами можно гордиться.
— Спасибо, — улыбнулась Соланж.
— Это я должен быть благодарен тебе, — ответил Сильвано, заглядывая в огромные блестящие глаза девушки.
Он протянул руку и провел пальцами по длинной гибкой шее Соланж.
Она резко отодвинулась.
— Не делай так!
— Я не хотел тебя обидеть.
— Знаю, но больше так не делай. Я не люблю, когда меня трогают, если мне самой этого не хочется.
— Она всегда так? — спросил Санджи у Рауля.
— Не знаю…
— Хочешь стать топ-моделью? — обратился к девушке Сильвано.
— Как это?
— Хочешь стать звездой?
— Настоящей звездой?
— Да, как Софи Лорен, только не в кино.
Соланж вопросительно взглянула на Рауля.
— По-моему, он тебе это предлагает вполне искренне, — заметил юноша.
— Конечно, — поспешил заверить Сильвано.
В этой странной девушке уживалось что-то древнее и современное. Она казалась покорной, но взгляд был диким и неукротимым.
— А я не знаю, правду ли он говорит, — заметила Соланж.
— То есть как? — разозлился Санджи.
Он не верил собственным ушам. Самые знаменитые модели пришли бы в восторг от его предложения.
— Ты думаешь, что ты искренен, потому что тебе кажется, будто ты нашел чудо, — сказала Соланж.
Рауль рассмеялся.
— Ее слова стоит запомнить!
— Зачем мне лгать? — возразил Санджи.
Он умел разговаривать с начинающими манекенщицами, но тут рядом был еще и Рауль, и Сильвано старался сохранить хладнокровие.
— Я ведь сделал тебе предложение, Соланж!
— Что ты об этом думаешь, Рауль? — спросила девушка. — У тебя, несомненно, есть талант. Может, Санджи дает тебе шанс…
— Вот видишь, — улыбнулся Сильвано. — Рауль не против.
— Кроме того, если Соланж появится в модных журналах, я буду горд. Ведь нашел ее я…
— Значит, договорились, — обрадовался Санджи.
— Но это не так-то легко, — заметил Рауль.
— Что нелегко? — встревожился Сильвано.
— Нелегко добиться успеха, — пояснил Рауль. — Я часто видел, как циничные, наглые фотографы обращают человека в марионетку.
— Общие слова… — пробормотал Санджи.
Соланж внимательно слушала и чувствовала, что обоих мужчин связывает нечто сокровенное.
— Я видел, как моделей используют, пока нужны, а потом выбрасывают, — сказал Рауль.
— Не тебе бы об этом говорить, — горько заметил Сильвано.
— Я же не говорю о твоих коллегах, которые сгорают от зависти и готовы предложить при первых признаках усталости пакетик или шприц с наркотиками.
— Много же ты о нас знаешь, — рассмеялся Санжди.
— Достаточно, чтобы помешать этой девушке ринуться в мир моды.
— Надеюсь, она поймет, что ты лишаешь ее уникального шанса, — с натянутой улыбкой произнес Санджи.
— Она достаточно умна, чтобы довериться мне, — с гордой улыбкой напомнил ему Рауль. — И Соланж не выйдет на помост ради того, чтобы ты мог утолить свое тщеславие. Или ради того, чтобы воплотить мечты твоих идиотов-покупателей, на которых ты наживаешься.
— Ты глупый, испорченный мальчишка, — выкрикнул раздосадованный Сильвано.
Юноша не удостоил его ответом. Он встал, взял за руку Соланж и сказал:
— Пошли. Думаю, нашему другу стоит подумать в одиночестве.
Сильвано Санджорджо снова почувствовал себя игрушкой, которую забыли на пыльном чердаке, но сумел скрыть свои чувства.
— Я хотел только дать тебе шанс, — с улыбкой произнес он. — И позволь, Соланж, мне надеяться…
Он сумел удержать себя в руках, но это противоборство измотало его. Если бы Рауль лучше знал Сильвано, он не стал бы радоваться раньше времени. Санджи был не из тех, кто позволяет безнаказанно оскорблять себя.
Консалво пребывал в сладкой дреме, чувствуя себя то ли облаком, то ли волной, как вдруг зазвонил телефон, стоявший на ночном столике. Монотонный сигнал нарушил сон, он дотянулся до аппарата и поднял трубку. — Кто это? — спросил князь сонным голосом.
— Это я, Роберта, — отозвался голос на другом конце провода.
Консалво взглянул на светящийся циферблат будильника — было три часа. Ночи или дня? Он никак не мог до конца проснуться.
— Какая Роберта? — сердито спросил Консалво.
Как и любой человек, разбуженный посреди ночи, он чувствовал раздражение.
— Роберта Летициа.
— Так уже три часа дня? Ты что, вернулась в Италию?
— Нет, сейчас три ночи. Я звоню из Лос-Анджелеса.
— Тебе захотелось узнать, не страдаю ли я бессонницей? — усмехнулся Консалво.
— Мне надо поговорить с Глорией! — безапелляционно заявила Роберта.
Нахалка, как и вся семья Летициа, — даже не подумала извиниться!
— Подождите, пожалуйста, я посмотрю, дома ли синьора, — иронически произнес Консалво, подражая прислуге.
Он сам виноват в этом ночном звонке: накануне вечером переключил телефон в гостиной на свой аппарат. Он нажал на кнопку переговорного устройства и услышал голос Глории. Консалво наконец проснулся окончательно.
— Это Роберта из Лос-Анджелеса, спрашивает тебя, — холодно сказал он.
— Алло! — заспанным голосом произнесла Глория.
Консалво не стал класть трубку. Ему почему-то захотелось послушать, тем более что представился удобный случай. Он услышал, как после обычного обмена любезностями Роберта сказала:
— У Рауля серьезные неприятности. Нужна твоя помощь, Глория!
— Что случилось? — спокойно спросила Глория.
— Его арестовали.
— За что?
— Наркотики. Грязное дело… Хранение и распространение наркотиков.
— Глупости! — возмутилась Глория. — Ты знаешь Рауля лучше, чем я, и прекрасно понимаешь, обвинять его абсурдно.
— У него в машине нашли наркотики.
— Что именно?
— Кое-что серьезное. Даже не сигаретки с марихуаной.
— А ты откуда знаешь?
— Он позвонил мне из полицейского участка на Мичиган-стрит.
