за сантиметром распутывал тугой глубок в своей душе. — Ты найдешь еще себе достойного человека…
— Но я уже нашла! — крик отчаяния девушки пугал. — И я выбрала тебя! Почему ты все только усложняешь? Или, чтобы ты передумал, мне стоит найти первого встречного мужчину и лечь под него? Ты действительно этого хочешь?!
— Нет!!! — проорал он так, что у самого на время заложило уши.
Гордей больше не мог сдерживать свои эмоции.
Мужчина резко притормозил у одного из жилых домов за толстым стволом дерева, погасил фары и накинулся на ничего не понимающую Злату. Та не ожидала, что ее губы снова опалят поцелуем, да таким горячим и страстным, что, казалось, даже первый снег, налипший на машину, тут же таял. Этот поцелуй сильно отличался от остальных своей остротой и дикостью. Мужчина словно слетел с катушек и больше не сдерживал себя, как раньше. Залез рукой меж ее бедер, нащупывая цент чувственности через тонкое кружево белья, надавливая.
— Ах! — из груди Златы вырвался стон, которым он упивался, словно томимый жаждой путник среди пустыни долгожданной водой.
Все так же продолжая массировать одной рукой, второй он убрал волосы с шеи девушки, припадая к вене губами, ощущая ими ее пульсацию и жар кожи.
— Я сгорю в Аду после того, как заберу у тебя невинность, — пробормотал он, упиваясь дурманящим ароматом ее волос.
— Дьявол лично пожмет тебе за эту руку, — задыхаясь от ощущений, поддержала мужчина Злата. — Как и моя девственность.
Ласки оборвались так же неожиданно, как и застали врасплох.
— Дай мне обещание, что не пожалеешь потом обо всем.
Злата видела, что зрачки мужчины сейчас были расширены как у зависимого, который, наконец, добрался до своего дурмана и вот-вот вкусит его. Читала по ним, что хочет он этого не меньше, чем она. А его дыхание — оно было таким, будто только что пробежал гонку с препятствиями.
— Клянусь, — и этого слова было достаточно, чтобы заставить Гордея сменить курс на его квартиру. — Я ни о чем не пожалею.
Злата с силой сжимала ручку двери в ожидании того, к чему так долго шла. Между ног было горячо и все ее естество снова требовало вернуть опытные мужские руки, но отвлекать их от дороги было бы не только неправильно, но и опасно.
Они нарушили кучу правил дорожного движения и только чудом их не остановили гаишники — видимо сама судьба расчищала для них дорогу на пути к удовольствию.
Поднимались они на лифте в напряжении. Гордей только сейчас понял, как медленно тот работает. Обычно ему не было до этого никакого дела, но сейчас, когда все его нервы были натянуты словно тетива на луке, а внешние раздражители еще больше заводили его и, казалось, еще немного, и его крышу точно снесет.
Они шли до квартиры все в том же молчании и никто не решился его нарушить первым, но стоило зайти в квартиру и закрыть за собой дверь, как Гордей буквально напал на девушку, срывая с нее пальто и сумку. Даже не разуваясь, повалил ее себе на плечо и отправился в свою комнату, гадая, а не слишком ли он пугает Злату своим поведением. Через пару секунд он отмел ту мысль из своей головы, стоило услышать заливистый смех девушки, да и к тому же, она сама дала слово, что не пожалеет ни о чем.
— И что же тебя так рассмешило, девочка? — спросил он, звонко шлепая ту по аппетитной ягодице.
Гордей остановился у кровати и, недолго думая, кинул на в меру мягкий матрас девушку. Она отпружинила от него, подпрыгивая, и от этого ее волосы тут же разметались по кровати. Она словно ангел, который потерял ориентир и здравый смысл, добровольно плыла в руки к Дьяволу, предлагая себя на блюдечке с золотой каемочкой. Мужчина и подумать не мог, что сейчас еще остались в этом мире девушки, которые знают себе цену, которые не торопятся как можно скорее переспать с мужчиной, чтобы почувствовать себя зрелыми. Несовершеннолетние еще, возможно, но те никогда не интересовали его, а вот чтобы такого возраста, как Злата…
— Запомни, я не принц на белом коне, каким показался тебе изначально. Я не добряк, а хмурый фрик, каким меня постоянно называет Виталина, — он тяжело дышал, но продолжал говорить, пытаясь не сорваться. — Местами даже грубый, агрессивный, но я такой, какой есть и меняться не собираюсь.
Только Злата уже давно знала, какой он на самом деле, и даже не думала убегать после такой пламенной речи.
Почему он это сказал? Неужели дает девушке последний шанс избежать участи быть с ним связанной? А что будет, если она все же передумает и сбежит? Просто так возьмет и отпустит ее? Ну уж нет! С этим Гордей был в корне не согласен, потому что после того, как она добровольно переступила порог его квартиры, все пути к отступлению были перекрыты. Навсегда.
Он быстро разулся и помог Злате избавиться от сапожек. Медленно, словно в замедленной съемке Гордей ладонью исследовал ножку Златы от хрупкой ступни, поднимаясь все выше. Дыхание девушки участилось и ее стоны стали музыкой для его ушей. А рука тем временем уже была на колене, сгибая его, затем переместилась на заднюю часть бедра. Несмотря на то, что порою движения мужчины были дерганными, а его самого потряхивало, торопиться никуда не хотелось, тем более, что для Златы это был первый раз и он должен был сначала сосредоточиться на ее удовольствии, и только потом уже думать о своем.
— Ты ведь понимаешь, что кроме платья на твоем теле только трусики, а те и вовсе ничего не прикрывают?
Он хотел говорить с ней пошло, грязно. Так, как любил. Надеялся, что не спугнет Злату, а наоборот, приручит.
Гордей вцепился в кружевную ткань, сдирая ее с девушки. Было заметно по ее глазам, что та немного напугана его поведением, но ничего не сказала и лишь притянула его ближе к себе за ремень. Первая поцеловала, зарылась рукой в его волосы, а он поплыл, ловил ртом ее стоны и пытался держаться до последнего, но когда Злата расстегнула молнию на его джинсах, проникла через тугую резинку его боксеров и сжала в
