блуждает все та же безумная улыбка, а взгляд стрелой направлен в закатное небо, разукрашенное кроваво-красными всполохами. Он будто не здесь, не с нами. Уплыл с берегов реальности.
Дурак! Глупец! Зачем все это?! Она не оценит, а у меня сердце на куски разрывается…
Шумно сглатываю и перевожу взгляд на Стеллу. Ну как можно быть такой безжалостной? Стоит и смотрит на происходящее с абсолютно непроницаемым видом. Все вокруг тут с ума от волнения сходят, а ей хоть бы что… Ни один мускул на лице не дергается.
Секундное облегчение сменяется новым приступом паники, когда с противоположной стороны улицы показывается еще одна машина. На этот раз она едет по прямой, и ее скорость в разы выше, чем у первой.
Господи, пожалуйста! Пусть случится чудо, и автомобильные шины не размажут Глеба по асфальту!
Мне так страшно за него! Так страшно, что хочется выбежать на дорогу и лечь рядом! И знаете что? Я бы легла! Не раздумывая! Вот только он не позволит… Разозлится, обзовет дурочкой и прогонит прочь. Я же его знаю.
Пронзительно сигналя, машина дергается вправо, дабы объехать распластавшегося на дороге парня, и чуть не врезается в фонарный столб у обочины. Замешкайся водитель хоть на секунду – и столкновение было бы неизбежным.
Глава 47
Стелла
Нервы натянуты тугой тетивой, а сердце вот-вот проломит грудную клетку и вывалится на грязный асфальт. Но, несмотря на испепеляющие эмоции, я продолжаю удерживать на лице защитную маску непроницаемости, которая за столько лет, кажется, вросла в мою кожу и теперь сидит как влитая.
Я смотрю на Глеба, развалившегося прямо на дороге, и не моргаю. Намеренно удерживаю фокус внимания на нем, чтобы ни дай бог не поддаться всеобщей панике. Буквально в паре метров от меня вопит и театрально заламывает руки трусиха Романова. Жиглов с Ворониным нервно топчутся на месте, готовые в любой момент рвануть на помощь Бестужеву. А девчонки за моей спиной охают и громко перешептываются, тем самым жутко отвлекая от мыслей, на которых я тщетно пытаюсь сосредоточиться.
Я знаю, чего Глеб добивается. Это хитрая и продуманная до мелочей манипуляция. Шантаж, если угодно. Для него не секрет, что у меня к нему чувства. Глупые, неоправданные с точки зрения логики, по-детски наивные. И вместе с тем пугающе сильные.
Да, на деле оказалось, что я не такая уж хорошая актриса. И лгунья тоже посредственная. Сама попросила Бестужева о встрече, таким образом выдав себя с потрохами. Не смогла дожать выбранную линию поведения до конца, сломалась, дала слабину.
Ссора с Янковским и скандал с отчимом отняли у меня слишком много сил. Опустошили. Обезвожили. И вот я, уставшая и эмоционально выпотрошенная, протянула руку к свету. Позвала того, в ком действительно нуждалась, впервые за долгое время позволив сердцу взять бразды правления в свои руки.
И самое ужасное, что мне было хорошо с Глебом. Правда хорошо. Легко, спокойно и как-то… Безмятежно, что ли. Будто вернулась в родной дом после затянувшихся скитаний. Будто глотнула воздуха после длительной задержки дыхания. Наверное, я не слукавлю, если скажу, что позавчерашний день стал одним из самых счастливых за прошлый год. Да какой там за год? За все годы, минувшие с тех пор, как умер папа.
И Глеб это, конечно, почувствовал. Он ведь не дурак. Мужчины вообще на удивление проницательны, когда дело касается отношения к их собственной персоне. Безошибочно считывают симпатию, даже если она скрыта за семью замками.
Ну ладно, про семь замков я, пожалуй, погорячилась. Не так уж и профессионально я маскировала свое влечение к этому сумасбродному, дикому и чертовски привлекательному парню. На провокации его велась? Велась. На сообщения ему отвечала? Отвечала. И даже отношения с Янковским оказались бессильны. Не смогли вытравить из моей головы мысли о Глебе.
Нет, к Егору у меня претензий нет. Не считая той, что он поэтично и глупо увлекся нашей русичкой. Но опять же – мне ли его винить? Ведь сама хожу и целыми днями о другом думаю.
Поначалу я искренне верила, что у нас Янковским сложится. Он пробивной, сообразительный и с хорошими перспективами. Я тоже неглупа и амбициозна. А еще очень замотивирована изменить свою жизнь к лучшему. После колледжа мы могли бы вместе переехать в Москву и попытать свои силы там. Необязательно было бы съезжаться или, упаси боже, жениться, мне достаточно было бы знать, что рядом есть надежный человек, которому я нужна и с которым у нас есть будущее.
Но на деле, увы, не сложилось. Розовые мечты разбились о суровую реальность, которая внесла существенные коррективы в мой первоначальный тщательно проработанный сценарий.
Во-первых, на горизонте появилась Елена и спутала нам все карты. Не то чтобы я всерьез ревновала к преподше, но все же наблюдать щенячий восторг на лице Янковского каждый раз, когда она появляется в аудитории, было малоприятно.
Во-вторых, случился Глеб. Дерзкий, сумасшедший и слишком напористый. Я долго и методично убеждала себя, что иррациональная тяга к нему не более, чем гормональный бунт, и скоро все пройдет. Но опять ошиблась. Противоречивые чувства не проходили, а наоборот, с каждым днем усиливались. В итоге это привело к тому, что, находясь в состоянии сильнейшего раздрая, из всех своих знакомых я предпочла искать утешение именно в нем. В человеке, который мне совершенно не подходит.
Поймите правильно, Глеб – неплохой парень. У него масса положительных качеств, но есть один существенный минус – он, как и я, покалеченный и в каком-то смысле неполноценный. Психологически здоровые и счастливые люди никогда не ведут себя вызывающе. В них нет бунта, нет надрыва, толкающего на безбашенные поступки. Они ничего никому не доказывают, не играют в драму, не пытаются прикрыть свои безобразные раны и комплексы излишне развязным поведением.
Вот Егор, например, нормальный. Да, он потерял родителей, но по нему видно, что он рос в благополучной семье. В счастье и достатке. А по Глебу видно иное. Отца у него нет. Руки намозолены, очевидно, от тяжелой работы, которой он нагружает себя в неполные восемнадцать. Зачем? Значит, все туго с деньгами. Плюс хулиганство, проблемы с дисциплиной и учет в ментовке. Короче говоря, Глеб проблемный. И я не знаю, как скоро он сможет разрешить свои проблемы. И сможет ли.
Я тысячу раз прокручивала в голове вышеперечисленные доводы, пытаясь убедить себя забыть Бестужева. Не думать о нем. Не обращать внимания на его колкости, выпады и пробирающие до мурашек взгляды. Я правда старалась
