— Я выбирал не наследницу! — взрываюсь я и швыряю ему на стол папку с документами, которую до сих пор держал в руках. — Я выбирал женщину, с которой хочу быть рядом.
— Женщину? — фыркает отец. — Ей восемнадцать!
— Пташке тоже восемнадцать! Но это тебя не остановило, и ты выдал ее замуж.
— Матвей достаточно взрослый, чтобы решать…
— А я, по-твоему, недостаточно взрослый?
— Тебе всего двадцать три.
Прикрываю глаза, пытаюсь успокоиться. А потом словно красная лампочка в голове зажигается, и я озвучиваю свое решение.
— Я ухожу.
— Куда? — отец поднимает взгляд от папки, которую открыл и стал просматривать бумаги.
— Куда подальше. С этого момента я больше не работаю на тебя, — развернулся и пошел к двери.
— Не боишься? — догоняет меня вопрос в спину. — За себя не переживаешь, подумай о Ксюше, — сглатываю.
— Что? — не поворачиваюсь, боюсь сорваться.
— Если тебе наплевать на себя, подумай о своей девочке.
— Ты меня шантажируешь?
— Ты не оставляешь мне выбора.
— Я тебя ненавижу.
— Мне плевать. Главное, чтобы ты делал то, что мне нужно.
Я покидаю кабинет и офис тоже. Сажусь в машину и уезжаю. Куда? Неважно, просто катаюсь по городу в бесполезной попытке привести мысли в порядок. Ещё какое-то время назад я радовался, что Пташка в безопасности, а значит, я свободен. Но меня обыграли. Ксюша, моя девочка. Моя Бэмби. Моя слабость. Точка, на которую можно надавить. И отец, сука, не погнушался это сделать. Да, конкретных угроз не прозвучало… Но это дело времени. И моё неподчинение его воле будет тем катализатором, который запустит механизм. На что он способен? На многое. В нем умерло все человеческое, осталась только жажда наживы. Слепая, всепоглощающая жадность.
Ксюша
Осадок, конечно, остался, но я отбросила дурные мысли. Мысль материальна, значит, нужно думать о хорошем. Вот я и буду думать о хорошем. Вернувшись домой после лекций, я застала дома маму.
— Привет, — обняла ее. Даже не думала, что так по ней соскучилась.
— Привет, моя хорошая, — мама отстранилась немного, чтобы разглядеть меня. — У тебя все хорошо? Ты словно похудела…
— Не выдумывай, — отмахиваюсь я. — Три кг — это не похудела. Лучше скажи, ты уже дома будешь или опять к бабушке поедешь?
— Нет, мама уже чувствует себя хорошо. Мы наняли женщину, которая будет ей помогать, а я уже к вам вернулась. Так что буду тебя откармливать.
— Буду с радостью откармливаться, — улыбнулась маме.
— Вот и отлично! Мой руки и за стол.
Я быстро разделась и пошла мыть руки. Телефон зазвонил в заднем кармане джинс и я поспешила вытереть руки. По мелодии я знала, что звонит Кирилл. Сегодня он ещё не звонил и даже не писал, и я очень волновалась, как же прошла их встреча с отцом.
— Да, — приняла вызов.
— Привет, ты уже дома?
— Да. У тебя что-то случилось? Голос грустный.
— Нет, детка. Просто устал. Ты придёшь? Я еду домой.
— Хорошо, только пообедаю. Мама вернулась.
— Приятного аппетита. Жду тебя.
— Ладно. Тогда до встречи. Целую.
— И я тебя, детка.
В трубке раздаются гудки, и я долго смотрю на уже потухший экран. У него что-то произошло, я это чувствую. Когда меня мама зовет за стол, я, словно проснувшись, отрываю свой взгляд от телефона и спешу на кухню. Но желание есть уже пропало. Интуиция шептала, что что-то надвигается, что-то неприятное. Внутри стало неспокойно и объяснить это было очень сложно.
— Ксюша, — поднимаю на маму глаза. — Да что с тобой?
— Все нормально.
— Я вижу, — мама садится напротив. — Ты уже пять минут сидишь с ложкой в руке, так и не донеся ее до рта.
Смотрю на свою руку, и действительно — полная ложка супа.
— Задумалась, — бормочу я. И начинаю есть. Просто заставляю себя глотать.
— Милая, ты меня пугаешь. Расскажи…
— Мам, да нечего рассказать. Сессия на носу.
— Дело только в ней?
— А в чем ещё?
Мама не отвечает, только вздыхает. Она знает, ну, или чувствует, что я вру. Поев, я стала собираться к Кириллу.
— А ты куда? — удивляется мама.
— У меня встреча. Мам, извини, я спешу.
Вылетаю на улицу и бегу в соседний дом. Снег почти весь растаял, превратившись в грязное месиво. И если сегодня утром я видела чистый лист, то сейчас словно сама Вселенная говорила, что я все выдумала и никакого чистого листа нет. Есть только грязь.
— Надо думать о хорошем, — шепчу себе, отгоняя дурные мысли.
Машина Кирилла уже во дворе. А значит, он дома. Подъезд, лифт, нужная дверь. Нажимаю на ручку, дверь открыта, Кирилл меня ждёт. Его я вижу практически сразу, как вхожу. Что-то не так. Что-то не так. Бьётся в моем мозгу. Но стоит ему меня обнять и поцеловать, моё сердце успокаивается. На душе снова тепло и спокойно.
— Ты можешь пропустить тренировку?
— Кирилл, что тебе сказал отец? — мы пьем чай на кухне. Кирилл, приоткрыв форточку, закурил.
— Ксюша, я не хочу говорить о нём, — струйка серого дыма покидает его лёгкие и устремляется на улицу. — Я просто хочу побыть с тобой. Как можно дольше.
— Я не смогу остаться, мама приехала.
— Я уже понял. Поэтому и спрашиваю про тренировку.
— Хорошо, я напишу, что меня не будет.
Я и сама не хочу от него уходить. Но сказать маме, что остаюсь ночевать у парня, пока не могу. Кирилл тушит сигарету и закрывает окно. А потом, взяв меня за руку, ведёт в гостиную. Мы устраиваемся на диване, Кирилл включает какой-то фильм. Я переплетаю наши пальцы и кладу голову ему на плечо. Так хорошо, рядом с ним мне так хорошо.
— Не оставляй меня, — шепчу, поддавшись какому-то неясному порыву. Кирилл не отвечает, вместо слов он меня целует. Нежно, слишком нежно.
— Я люблю тебя, Бэмби, — говорит, глядя в глаза. — Просто знай это. Помни об этом. Ты лучшее, что со мной произошло. Всю жизнь буду благодарен тебе за то, что дала нам шанс, несмотря ни на что.
Уходить сложно, ещё сложнее расставаться. Мы долго целуемся у моего дома, но потом Кирилл все-таки заставляет меня зайти в подъезд.
56 глава
Кирилл
Неделя проходит спокойно, насколько это возможно. Я ходил на работу каждый день. Отец ничего не предпринимает, требований не выдвигает и вообще не заговаривает на тему моего будущего. Это держит в напряжении, заставляет быть все время начеку.
С Ксю я провожу каждую свободную минуту. Я пока не вижу решения, но боюсь упустить хоть мгновение. Когда она засыпает, я смотрю на неё, любуюсь своей девочкой, что пробралась и поселилась в сердце.
— Ты чего не спишь, — Ксюша открывает сонные глазки.
— Любуюсь, — улыбаюсь ей. Сегодня пятница и она первый раз за эту неделю осталась с ночёвкой. — Поехали завтра к Наташе с Матвеем?
— Поехали, я с удовольствием.
— Ладно, спи, — целую ее в макушку, она снова устраивается поудобней и очень быстро засыпает.
А я слушаю ее дыхание, прижимая ее к себе. Мне страшно. Страшно ее потерять, страшно обидеть. Страшно, что я не найду выход. Я словно в комнате без окон и дверей, метаюсь от стенки к стенке, но выхода нет. Я его не вижу. Ненависть к отцу растет с геометрической прогрессией. Может, нам сбежать? Уехать подальше, забыть, что у меня есть отец. Было бы неплохо. Если бы было возможно, но он, сука, не простит подобного.
Утром мы, позавтракав, едем за город, в гости к сестре и Матвею.
Девочки такие девочки, они быстро скрываются в комнате Наташи, а мы с Матвеем остаёмся на кухне.
— Хреново выглядишь, — Матвей наполняет мой стакан новой порцией виски.
— Я… — делаю глоток. — Я загнан в угол, приятель.
— А поточнее.
— Отец… Я хотел уволиться, но он пригрозил, что если я не буду делать то, что он от меня хочет, пострадает Ксюша.
— Урод, — Матвей со стуком опускает стакан на стол. — И что?
— Пока ничего, на работу я хожу. Стараюсь быть с Ксю каждую минуту. Но он ведь хочет, чтобы я женился на Марьяне… А я этого категорически не хочу.
— Бля, ну что ему неймется!
