было последним, о чем он мечтал в данный момент.
Антон подошел ко мне вплотную. Я почувствовала жар нависшего надо мной мужского тела. Подняв руку, Антон осторожно убрал со лба прядь. Моя мальчишеская стрижка уже отросла, и волосы постоянно лезли в глаза.
— Тебе пойдут длинные волосы. Больше не стригись, — тихо проговорил Антон, подушечками пальцев обводя мое лицо.
— Дружеский совет? — криво усмехнулась я, глядя парню прямо в глаза.
Надеюсь, он прочитает в моем взгляде всё, что я думаю об этом.
— Слова парня, которому ты нравишься, — мягко улыбнулся Антон.
Не дожидаясь моей реакции, он наклонился, собираясь меня поцеловать. Одновременно с этим открылись двери лифта, и на нас уставились две пары глаз. Солидный мужчина в шикарном костюме и его спутница в вечернем платье.
Антон отстранился от меня и как ни в чем не бывало поздоровался с соседями, а я, густо покраснев, выскочила из лифта.
— Саша, стой, — с тихим смехом догнал меня Антон и, приобняв за талию, развернул к себе.
Я резко отшатнулась назад.
— Не трогай меня, — прошипела я.
Улыбка медленно сползла с лица Антона. Он смотрел на меня печально и растерянно, и моя злость слегка стихла.
— Что мне сделать, чтобы ты перестала шарахаться от меня и дала хотя бы один шанс? — тихо спросил Антон. Он казался спокойным и сдержанным, но я видела, какое пламя горело в его потемневших глазах.
Господи, как же он был похож на него…
— Помоги мне найти Клима, — выдохнула я.
— Возможно, он уже мертв, — жёстко отрубил Антон, не сводя с меня глаз.
Я судорожно сглотнула и вскинула на стоящего передо мной парня решительный взгляд:
— Я должна знать точно.
Антон медленно кивнул.
— Я помогу, как и обещал.
И тихо добавил:
— Поверь, Клим хотел бы только одного — чтобы ты была счастлива.
— Саша, я хотел с тобой поговорить. Пойдем в мой кабинет.
Николай Островский, бросив на стол выглаженную льняную салфетку, поднял на меня тяжелый взгляд.
Подавив желание спрятаться под столом, я кивнула.
— Конечно.
Передо мной уже стояли несколько тарелок с разными блюдами, в том числе с десертом, но я так и не смогла притронуться к еде. От аппетитных запахов меня мутило. Чтобы как-то сбить это состояние, я постоянно прикладывалась к стакану с водой и старалась дышать поглубже.
Поэтому я даже была рада на время покинуть столовую с ее навязчивыми запахами. Антон проводил меня обеспокоенным взглядом. А Катя подмигнула и состроила страшную рожицу. По-моему, она была единственной, кто действительно получал удовольствие от вкусного ужина.
От его былой вежливой улыбки не осталось и следа. Передо мной стоял безжалостный хладнокровный мужчина. Такой перегрызет глотку и даже не поморщится.
Я вытаращилась на Островского. Неожиданная тема для разговора.
— Нет, конечно! — возмущенно воскликнула я и невольно покосилась на свой плоский живот. С чего он вообще взял?!
— Слушай, девочка, — Островский начал медленно наступать на меня, сверля пристальным взглядом. — Со мной твои игры не пройдут. Я могу запросто закрыть тебя в больнице, и врачи сделают с тобой всё, что я пожелаю. Ты понимаешь это?
Он продолжал надвигаться, пока я не уперлась спиной в стену. Сверкая ярко-голубыми глазами, Островский навис надо мной. Он чувствовал мой страх, и ему это нравилось. Наверное, также, как нравилось совращать молоденьких девочек и подсаживать их на наркотики.
Блять!
Скрипнув зубами, я вскинула подбородок. Вскипающая ярость придала мне смелости. Я готова была выцарапать этому чудовищу глаза, шипя как бешеная кошка. Климу удалось разбудить во мне что-то животное и первобытное.
Если бы я сейчас оказалась в том злополучном темном подъезде, зажатая насильником, я бы оставила ублюдка без яиц. И уж точно не постеснялась бы завопить на весь дом.
Я стала другой.
И я готова была дать отпор.
— Нет, я не беременная. Это всё? — процедила я, упираясь руками в широкую грудь и не позволяя Островскому окончательно вжаться в меня. Черт, у них с Антоном это наследственное?!
— Я наблюдал за тобой весь ужин, — прошептал Островский, наклонив голову к моему уху. — Тебя воротит от одного вида еды. Ты бледная и осунувшаяся. У меня на это чутье, зайка. Ты ждешь ребенка.
Я зло усмехнулась и со всего размаха опустила пятку на ногу Островского. Он был в безумно дорогих кожаных ботинках и, к сожалению, я не смогла причинить вреда ни ему, ни даже, блять, пижонской обуви, но эффект неожиданности сыграл мне на руку. Островский отшатнулся назад, и я смогла выскользнуть из его хватки.
Первым моим порывом было — бежать отсюда не глядя. Но я глубоко вдохнула и медленно опустилась в кожаное кресло.
Нет.
Больше я не буду жертвой! И я получу ответы на свои вопросы. Даже если ради этого мне придется превратиться в безумную суку.
— Так почему вас так волнует моя беременность? — ровно спросила я, откидываясь на спинку кресла. Островский уже показал свое истинное лицо, и нужда притворяться отпала. Роль испуганной девочки уже вряд ли помогла бы мне.
Островский усмехнулся и плавно опустился в кресло напротив. Закинув ногу на ногу, он окинул меня внимательным взглядом.
— Занятная штучка, — пробормотал мужчина, потирая пальцами подбородок.
Я скрипнула зубами, но промолчала.
— Кто настолько потерял голову, что трахнул тебя без презерватива — мой сын или Клим? Или оба?
Грубый вопрос Островского заставил мои внутренности судорожно сжаться. Он знает про Клима!
Черт-черт-черт!
Мне стоило нечеловеческих усилий сохранить спокойствие. Я слегка удивленно посмотрела на мужчину и, пожав плечами, проговорила:
— С вашим сыном у меня ничего не было и не будет. А кто такой Клим? Похититель?
Сердце билось где-то в горле, но мне удавалось удерживать на лице недоумение.
Островский не сводил с меня насмешливого острого взгляда. Ему нравилась эта игра. Встав с кресла, он подошел к столу и плеснул себе виски.
— Ты знала, что мой сын был влюблен в Еву, как сопливый идиот? — спросил он, присаживаясь на край стола с бокалом в руке.
Я медленно подняла глаза на Островского. Так вот почему Антон проявлял ко мне знаки внимания. Он хотел не меня — её…
— Кто такая Ева? — хрипло спросила я.
Мне всё сложнее было притворяться. Ее имя выбивало из колеи.
Островский хмыкнул
