хочу думать о сестре хуже. Нам с Таей предстоит серьезный разговор, я сильно злюсь на нее, но в то же время внутри нет злости. Скорее жалею ее. Наверное, потому что сейчас я полностью, абсолютно счастлива.
Созваниваюсь также с Ликой. Ей тоже предстоит узнать, что я обманывала, скрывала отношения с ее братом. Всей душой надеюсь, что Лика поймет меня. Она добрая девочка, возможно, даже порадуется за нас.
* * *
На следующий день Берслан отвозит меня в университет.
— Я не смогу забрать тебя, две встречи на другом конце города, — сообщает с сожалением.
— Ничего. Я возьму такси. Мне надо поговорить с мамой. Это непросто.
— Все легко, если ты понимаешь, чего хочешь.
— Я понимаю, чего хочу, — улыбаюсь ему нежно. — Как никогда отчетливо и ясно.
— Вот и отлично, — Берслан наклоняется, оставляя поцелуй на моей щеке. Замираю, зачарованная его нежностью. Так происходит каждый раз. Стоит ему проявить ласку я будто цепенею, настолько огромное наслаждение испытываю от этого. До сих пор не могу привыкнуть к ласковому Бесу.
Его губы накрывают мои. Поцелуй короткий, я отстраняюсь, поправляю прическу, выхожу из машины. Берслан отъезжает, спустя минуту или чуть больше понимаю, что застыла на месте. Ушла в сладкие грезы.
Навстречу идет Эльмира, я внутренне собираюсь, но она лишь приветливо кивает, не пытается заговорить, и я торопливо прохожу мимо.
* * *
На занятиях плаваю в облаках, пытаюсь представить нашу новую жизнь. Как все будет, где мы будем жить. Воображение работает на полную катушку, сосредоточиться на знаниях крайне сложно.
Неожиданно, прямо с последней лекции меня вызывают в деканат. Такого ни разу не было, я удивлена и встревожена. Когда захожу в кабинет, на диване сидит Марго.
— Что здесь делаешь? Это из-за тебя меня вызвали?
— Декан хороший друг моего отца, — объясняет Марго.
— И что все это значит? — начинаю нервничать сильнее.
— Ты сразу подозреваешь меня в самом худшем, — вздыхает Марго. — Я приехала поговорить с тобой, но у меня сильно поднялось давление. Дядя Антон привёл меня сюда, чтобы немного полежала. Мне дали лекарства, надеюсь, что сейчас станет получше.
— Мне жаль, что тебе стало плохо, но я не понимаю зачем ты позвала меня.
— Извини, что сорвала с лекции. Хотела подождать конца занятий, попить пока кофе и поболтать с другом отца. Но сейчас понимаю, что переоценила свои силы. Мне очень нужно поговорить с тобой, Женя, — смотрит на меня жалобно.
— Хорошо. Я тебя слушаю.
Мне очень сильно не по себе. Охватывает нехорошее предчувствие. Но что я могу сделать? Развернуться и уйти? Марго несколько раз подчеркнула свои близкие, чуть ли не родственные отношения с деканом. Я не хочу думать о ней плохо… но что если это намек, что если я не выслушаю ее, она навредит моей учебе?
Способна ли она на такое? Не хочу верить в это. Предпочитаю видеть в людях хорошую сторону.
— Я в курсе, что у вас с Берсланом все серьезно. Понимаю, что потеряла его навсегда. Он сказал мне об этом… и вот, пытаюсь смириться.
В глазах Марго блестят слезы.
— Я лишь хотела объясниться с тобой… Он попросил меня об этом. Сказал, что так будет правильно. Я желаю вам счастья, Женя. Не буду вас трогать, ставить палки в колеса. Наверняка ты так думаешь обо мне.
— Нет, я ничего такого не думаю.
— Ты не держишь на меня зла?
— Разумеется, нет. Мне не за что злиться.
Собираюсь уже выйти за дверь. Мы все выяснили. Стало ли мне легче? Пока не поняла даже. Но Марго вроде бы искренна…
— Слушай, может тогда проводишь меня до дома? Знаешь, Берслан просил вернуть кое-какие его вещи. Я собрала, он должен заехать за ними… но сама понимаешь, мне сейчас больно видеть его. Лучше ты забери.
— Я же на учебе, у меня еще одна лекция.
— Пожалуйста, мне это важно. Избавиться от этих вещей. Я цеплялась за них как за соломинку. Иначе он сам приедет, обещал вечером.
Внутри идет борьба. Мне совсем не хочется ехать куда-то с Марго. Нет, я не подозреваю ее в том, что она как маньячка набросится на меня, навредит чем-то. Такое только в кино бывает. Она выглядит растерянной, подавленной.
Меня подкупает ее искренность. Честно призналась, что ей больно, что потеряла Берслана. Очень хочется отказаться. Но в то же время присутствует и ревность. Понимаю, что не хочу, чтобы Бес заезжал к ней за вещами. Это иррационально, но эмоции сильнее рассудка, и я соглашаюсь.
— Потом вызову тебе такси, не переживай.
— Я не переживаю.
Все же становится не по себе, когда понимаю, что едем куда-то за окружную.
— Я снимаю дом, там очень красиво, — сообщает Марго.
— Я не думала, что мы так далеко поедем, — нервничаю, смотрю в окно. Начинается снегопад.
— Это совсем не далеко. Надеюсь, ты не боишься меня? Не подозреваешь ни в чем плохом?
— Нет, я просто думаю, что тебе было так плохо, в деканате. Можно тебе за рулем так долго быть?
— Все хорошо, я же приняла лекарство. Мы почти приехали.
Думаю о том, что, наверное, следует написать Берслану о том, куда еду. Пусть Марго это не понравится, но мне наплевать. Напишу ему, что еду за его вещами. Ему вряд ли понравится, я уже и сама не рада, но что поделать.
— Что такое? — спрашивает Марго, когда продолжаю рыться в сумке с остервенением.
— Не могу найти мобильный… Не понимаю. Как я могла его забыть? Я не доставала его на лекции!
— Давай наберу тебе. Может за подкладку упал?
— Вытряхиваю сумку себе на колени. Ничего! Марго набирает номер. Никакого звука.
— Похоже, ты и правда его забыла. Хочешь, можешь позвонить с моего. Если номер помнишь.
— У тебя есть телефон Берслана?
— Нет, извини. Удалила. Зачем он мне? О, мы уже на месте. Не переживай так. Скоро домой отправишься. Он не успеет тебя потерять.
— Я волнуюсь о телефоне. Значит, в универе забыла.
— Это моя вина. Голову тебе заморочила. Так что с меня — новый аппарат.
— Не говори глупостей, — бормочу нервно.
* * *
— Проходи, проходи, не стесняйся, — радушно говорит Марго, открывая дверь. Дачный поселок, в который мы приехали выглядит безлюдным. Мне все больше не по себе, но что остается, кроме как следовать за ней? Бежать куда глаза глядят? Зимой, без телефона?
— Знаешь, ты была права, я не подумала, что дорога достаточно дальняя. Слишком сильно тебя напрягла, мне очень стыдно, — произносит Марго.
— Хорошо,
