— Спасибо! Сработало! Он заметил меня… Какой глупый… Я согласен «иметь» с ним всё что угодно…
Козлов всхлипнул, в экстазе подрагивая и скуля, позабыв на минуту о Боге, и, чуть успокоившись, спросил совета:
— Что делать дальше?
Но в ответ лишь шумела вентиляция да потрескивали лампами люстры.
— Привет, Троша, — протянул Иванов ладонь сопернику, с ухмылкой отвечая на рукопожатие, и указал стоявшим рядом мужчинам на друга: — Разрешите представить — Олег Лунгин. Талантливый автомеханик, виртуозный гитарист и замечательный человек.
Песков несколько помедлил, но всё же пожал руку тому, с кем никогда не стал бы здороваться при других обстоятельствах.
— Трофим Песков. — Он внимательно вглядывался в начисто выбритое лицо музыканта, пытаясь вспомнить, где видел его раньше, и, злорадно усмехнувшись, добавил: — А ведь мы встречались однажды. Совсем недавно у вас была борода. Вы бренчите в группе, где поёт Илона?
Олег, широко улыбаясь, но проклиная час, в который согласился прийти на тусняк высокосветского гадюшника, ответил:
— Верно. Только я не на банджо бренчу, а лабаю на соло.
— Спасибо за просвещение в терминах. — Продолжал растягивать губы лощённый блондин. — Какими судьбами вас сюда занесло? Надеюсь, мы не будем слушать тяжёлый рок? Предпочитаю классику. Мои уши слишком чувствительны к сверхгромким звукам.
— Да неужели? — теперь пришла очередь ухмыляться Льву. — А сестра говорила, что ты жаждешь побывать на её выступлении, по крайней мере, не раз просил её об индивидуальном концерте.
— Я надеялся, что она исполнит что-то из Верди. — Трофим похлопал губами, как бы пробуя на вкус музыку любимого автора.
Лунгин нарочито громко рассмеялся. Находившиеся неподалёку люди, выряженные, как и Песков, в смокинги, а их дамы в роскошные платья в пол, с любопытством разглядывали высокого крепкого парня, что привёл с собой директор школы.
— Илона и оперная партия? Похоже, мы говорим о разных девушках. — Он устремил взгляд в сторону предмета разговора. — Это она попросила сопровождать её на благотворительном вечере. Боялась, что умрёт от скуки. Я, как истинный джентльмен, согласился и теперь вынужден скучать сам. — Механик кивнул всем присутствующим и под взорами множества глаз направился к ослепительно красивой Ивановой.
Лев обтёр руки о полотенце, перекинутое через локоть официанта, взял фужер играющего пузырьками шампанского, приподнял его вверх в знак приветствия любопытствующим и отправился следом.
— Стой! — придержал он друга за плечо, заметив, что та, которая отказалась появиться на вечере с ним, наконец-то пришла. — Посмотри на поднимающуюся по лестнице пару.
Олег остановился, вперив взгляд в довольного старшего Запашного и его смущённо улыбающуюся спутницу.
— Как тебе брюнетка? Такое светлое лицо… Красавица… — протянул с восхищением Иванов, на самом деле ласкавший взором вовсе не румяные щёчки невесты; взгляд зелёных глаз утонул меж сливочных холмиков, призывно белеющих в декольте синего платья.
— Да? — удивился Лунгин непонятному восторгу признанного Казановы. — По мне, так симпатичная, но не более…
— Ты просто внимательно приглядись, — нетерпеливо перебил его Лев, с неприкрытой ревностью наблюдающий, как Владимир Аркадьевич придерживает Сидорову за спину, якобы помогая преодолеть высокую ступеньку мраморной лестницы. — Она потрясающая!
— По-моему, там трясти совершенно нечем: ни сиськи, ни п…
— Прекрати! — оборвал его Иванов. — Это у Илоны не грудь, а неспелые яблочки, а тут…
— Ещё даже и не начинал, — возмутился механик сравнению незнакомки с его любимой женщиной. — Нашёл землетрясения амплитуду.
Он с удивлением взирал на буквально давящегося слюной друга:
— Смотри, чтобы от тряски крыша не съехала, сейсмолог…
— Ты сейчас говоришь о моей невесте, — почти прорычал Лев.
— Так вот кем занята в последнее время Илона, — пробормотал Олег, ещё раз обвёл взглядом фигурку длинноногой девушки, но так и не нашёл в ней ничего сверхпривлекательного. — Понимаю её желание сделать из старшего брата человека, но тебе-то зачем нужна склонная к рукоприкладству леди Синий Чулок?
— Ты в курсе? — уже миролюбиво хмыкнул директор школы и встал на защиту кареглазки: — Всё не так плохо на самом деле. Наташа обладает кучей достоинств и желаний, нужно только помочь им раскрыться. Ты знаешь, как я ценю в людях чувство юмора, а у неё оно особенно развито.
— С чего ты взял?
— Во-первых, она смеётся над моим шуткам. Во-вторых, рядом с ней заскучать невозможно. Даже родители заценили её зажигательную непосредственность. — Иванов мысленно перекрестился предпоследнему слову; только пожара в доме ему и не хватало. — К тому же мне нравится сам процесс укрощения впечатлительной строптивицы.
Он улыбнулся, вспомнив, сколь болезненными ощущениями заканчивается каждая «дрессировка», и добавил, как обращение к тому, кто был занят стенаниями Козлова, или к его подземному оппоненту:
— Лишь бы до свадьбы дожить, избежав серьёзных увечий.
Механик, в подробностях осведомлённый о первой встрече сестры Льва с его новой пассией, усмехнулся, но промолчал, не желая ставить друга в неудобное положение.
— Вечер новых знакомств объявляю открытым, — пробормотал Иванов, делая шаг к лестнице.
И был совершенно прав. Не на шутку разошедшийся пухлячок Купидон пускал стрелы, совершенно не заботясь о социальном статусе, как говорится, раненных им через жопу в сердце…
* * *
Таня, приглашённая по рекомендации Илоны обслуживать вечер, разливала шипящее шампанское в расставленные пирамидой, сверкающие прозрачной чистотой фужеры.
Выглядела украинка как всегда сногсшибательно. Густые светлые волосы, собранные в конский хвост, не закрывали красивые черты лица. Высокие скулы — подарок всем славянам от татаро-монгольских кочевников, огромные голубые глаза, прямой нос, доставшийся от кого-то из войска Лжедмитрия, пухлые губы хазаров.
Тело же вовсе было роскошным на фоне худосочных или избыточно жирных фигур сброда от высшего общества. Пышная грудь, длинные ноги, тонкая талия, плавно расширяющаяся в крутые бёдра, обтянутые средней длины юбкой. Всё вкупе могло ввести в заблуждение кого угодно. Красавица-ангел… Это если не знать её сверхнезависимого характера.
Броская внешность официантки не осталась незамеченной Егором Валуевым. Он, походкой готового к броску ягуара продефилировав через зал, остановился напротив красотки «из народа».
— Хорошо выглядишь, — начал говорить красавец и удивился полному игнорированию своей персоны. Не помогла даже игра мускулами, обтянутыми тесным фраком.
Егор кивнул на игристую жидкость, льющуюся из бутылки за сто долларов:
— Если хочешь, можем вместе сбежать куда-нибудь, где наливают покрепче.
Бабенко молчала, мгновенно определив характер самовлюблённого приставалы.
Он обошёл низкий столик и встал позади неё, не желая сдаваться. А через пару минут рассматривания крепких бёдер, положил на них руки.
Таня не стала влеплять пощёчину, не желая организовывать скандал, и вынуждена была прошипеть, не поворачивая голову:
— Мы с вами знакомы?
— Да брось ты ломаться… — шептал ей на ухо вконец обнаглевший сын министра, предварительно убедившийся, что в их сторону никто не смотрит.
— Я была пьяна до состояния невменяемости, и мы переспали? — продолжала шипеть блондинка.
— Нет, уж этого бы ты точно не забыла. Не строй…
— Фух, слава богу! — перебила красавца официантка. — А то аж зубы свело от нахлынувшей мерзости!
Она повернула голову и, столкнувшись с взглядом сощуренных в снисходительной ухмылке зелёно-карих глаз, совершенно спокойно потребовала:
— А теперь убрал руки в карманы и обратился ещё раз с выражением полнейшего уважения. Я нахожусь на работе, а не в месте, где ты привык бывать вечерами.
Татьяна ослепительно улыбнулась и продолжила ровным голосом:
— Так о чём вы хотели спросить меня, молодой человек? — Заметив, как меняется выражение смуглого лица, она добавила: — Или применю приём самообороны и превращу ваши яйца всмятку.
