щеки и губы. Парень оттаивает, обнимает ее за талию и зарывается носом в волосы на макушке.
Так-то лучше.
Идем все вместе в клинику. На ступеньках нас встречает сам генерал.
— Здравствуйте, — улыбаюсь ему. Сама понимаю, что выходит не очень счастливо, но дедушка парней выглядит совершенно спокойным.
— Здравствуй, девочка, — подмигивает мне. — Все хорошо, — гладит по плечу, — не бойся. Будет сюрприз.
— Получилось? — перестаю дышать.
— Пойдем, все увидишь сама. Никита, Влада, — кивает им на входную дверь.
Заходим в прохладный холл и следуем за генералом к кабинету лечащего врача Яна. Судя по словам дедушки, нас ждет что-то очень хорошее, но я не могу перестать нервничать. Каждый шаг дается с огромным трудом. Ватные ноги спотыкаются. Я лишь хвалю себя мысленно за то, что выбрала кеды. На каблуках я бы точно переломала себе ноги сегодня.
Белая дверь как вход в Нарнию. За ней наш ждет чудо. Но чудеса ведь тоже бывают разные. Я больше всего боюсь увидеть потухшие глаза Яна. Это будет приговор. Мы боролись за него все эти месяцы. За его улыбки, за искорки во взгляде. Делали все, чтобы он не смел сдаваться. Это огромная работа, результат которой находится прямо здесь, за этой дурацкой дверью.
— Ну иди же. Смелее, — подбадривает генерал.
— А мы? — спрашивает Никита.
— Вы здесь пока со мной постоите. Пусть вдвоем побудут. Там правда врач еще, но это не считается.
— Дед… — пытается возразить Ник.
— Позже, — качает головой генерал. — Иди, девочка. Он очень ждет тебя.
И я дергаю за ручку. После полумрака коридора, свет в кабинете кажется очень ярким. Взглядом ищу Яна. Он у окна… в кресле ко мне спиной. Мое сердце останавливается. Я больше ничего не вижу вокруг. Где там врач? Что происходит?
Липкий ком застревает в горле, а все внутренности уже не скручивает. Их заживо сжигает страхом. Я забываю о приподнятом настроении деда. Фигура в кресле начинает размываться. Я даже не сразу улавливаю, что оно знакомо жужжит разворачиваясь. Что на мои плечи ложатся прохладные руки. А вот и врач нашелся. Она стоит у меня за спиной и гладит по волосам.
Господи, я сейчас сойду с ума!
— Вась, ты чего ревешь? — доносится до меня голос Яна. — Василинка, посмотри на меня. Смотри же, любимая девочка.
В его голосе нет страха или паники, в нем нет разочарования, только тепло, направленное на меня, и я решаюсь пошевелиться. Вытираю ладонями слезы и смотрю на него. Без корсета. Это хорошо или плохо? Наверное хорошо, ведь корсет помогал ему вставь без боли. Все остальное происходило за закрытыми дверями.
Ян упирается обеими руками в подлокотники. Мое сердце перестает биться.
Врач обходит меня и встает рядом с ним.
— Смелее. Ты это теперь можешь.
Он кивает ей и поднимается во весь свой немаленький рост. И мое замершее сердце трепыхается как птица в клетке. Ему больно от скорости, которую оно набирает не в силах притормозить.
— Давай же, Ян. Твоя девушка сейчас потеряет сознание. Хватит ее мучить.
Он делает настолько глубокий вдох, что футболка на его груди натягивается.
— Вась, его страх — это нормально, — поясняет мне врач. — Это психологическое. Пройдет с практикой. Давай же Ян, иди к ней.
— Иди ко мне, Ян, — как завороженная смотрю на то, как мой Кириленко передвигает ноги, все еще удерживаясь за подлокотники кресла.
Врач с улыбкой подходит к нему и отцепляет его напряженные пальцы. Парня качает.
— Вот не ври мне, — строго его отчитывает. — Ты все можешь.
— Боже, Ян… — я не могу сдержать счастливых всхлипов.
Ловя равновесие и все время останавливаясь, он делает шаг за шагом в мою сторону. Неуверенно, как маленький ребенок. По его вискам стекают бисеринки пота, губы поджаты, и мне хочется рвануть с места, чтобы крепко его обнять.
Видя, что я на низком старте, врач снова оказывается возле меня.
— Не вздумай облегчать ему задачу. Вот это, — кивает на кресло, — ему больше не нужно.
— Правда? — не верю услышанному.
— Да. Только практика с увеличением нагрузок на все группы мышц и массаж пока придется продолжить. Все.
— Ян, ты же мужчина. Ты в Академию МЧС собрался поступать. Иди сюда. Посмотри, как она хочет, чтобы ты ее обнял, — врач продолжает его стимулировать, цепляя за живое.
— Иди же сюда, — улыбаюсь солеными от слез губами. — Пожалуйста. Я правда очень хочу, чтобы ты обнял меня.
И он идет. ИДЕТ!
А-а-а!!! Я не могу больше и последние два шага между нами делаю сама, обнимая его за талию и прижимаясь к груди, в которой, как и у меня, трепыхается ненормальное сердце.
— Мокрый, — смеюсь, вдыхая запах пота и туалетной воды с его футболки. — Боже, как же я люблю тебя, — трусь об его грудь носом, задираю голову вверх.
В его глазах нежность и счастье. Он пошел. Не просто встал, как он говорил раньше. Пошел! И ему не больно! Ему просто немного страшно.
— Высокий такой, — улыбаюсь.
Я все это знаю. Я видела, как он дома в корсете поднимался во весь рост, но это не то. Сейчас ему ничего не помогает.
— Брат! — в кабинет вваливается Никита. — Офигеть! Получилось!
Отхожу в сторону, чтобы Ник обнял Яна. Он прижал брата к себе, хлопает его по плечу и хрипит на ухо, как он им гордится. Владка ревет в дверях, умиляясь происходящему, а старый генерал с гордостью смотрит на своих парней.
— Спасибо тебе за него, — произносит, глядя мне в глаза.
— Пусти брат, — тихо просит Ян и делает шаг ко мне.
— Ты это видела? Видела? — подпрыгивая от восторга, Ник обнимает рыдающую Владу. — Пойдем. Они хотят целоваться, — заявляет, как всегда, в своей манере и выталкивает подругу в коридор.
Врач, услышав это, тоже тактично выходит «срочно отнести важные документы». Ян прижимает меня к себе, гладит ладонью по тонкой ткани платья.
— Это для меня? — улыбается.
— Конечно. Ты же знаешь, я больше люблю брюки.
— Ценю, — наматывает на кулак мой хвост, подтягивает на себя голову, и мне приходится встать на носочки.
Медленно наклоняется, дразнит теплым мятным дыханием и, выдохнув: «Я безумно люблю тебя»,
