— Почему это именно со мной нельзя? - у Абрамова хорошее настроение. Еще ни разу до этого момента я не слышала, чтобы его голос был таким, как сейчас.
— Не набивай себе цену, - Анна Юрьевна, наконец, смягчается. - Ты ведь понимаешь, о чем я. А
теперь давай, тебе пора. Пока главврач не узнал, что у нас посторонние в палатах ночуют.
— Умыться хоть можно? - хмыкает мужчина.
— Не утрируй! - строго замечает Анна.
— И еще кое-что, Ань, — Тимур становится серьезным. - Варе экстренная контрацепция нужна, сможешь достать?
— Нет, резко припечатывает. - Ты вообще понимаешь, насколько это вредно?
Абрамов тяжело вздыхает. Мне немного неприятно, что мысли о ребенке от меня так сильно тяготят его. Но все же я стараюсь брать во внимание всю нашу ситуацию и принимать близко к сердцу.
— Это ты сунул-вынул и пошел. А девочке что? Ей чуть за двадцать. Ты не думаешь совсем.
— Почему я раньше не замечал, что ты такая душная? - интересуется будто бы сам у себя
Абрамов.
— Это не шутки, Тимур. Любой гинеколог тебе скажет, что экстренная контрацепция вполне может нанести реальный и очень серьезный вред. И сбившийся цикл будет самым невинным его последствием. Так что можете делать, что хотите, но я в этом участвовать не собираюсь.
— Ясно, - по голосу понимаю, что Абрамов мрачнеет. - И что тогда делать?
— Понести ответственность за свой кайф? - задает врач вопрос, не требующий ответа.
Повисает гнетущая пауза.
Мне хочется разрядить обстановку, потому подаю признаки жизни. Приподнимаюсь на локтях и поворачиваюсь в сторону беседующих.
— Не волнуйся, Тимур, я выпью эту таблетку. Купишь в аптеке и привезешь.
Здравствуйте, Анна Юрьевна.
Женщина с сочувствием мотает головой.
— Намучаешься ты с ним, - заключает она в итоге, прежде, чем покинуть мою палату.
— Доброе утро, - тепло улыбаюсь мужчине, когда мы остаемся наедине.
Смотрю ему в глаза и укладываю ладошку на щеку, что стала еще более колючей за ночь.
— Ты была охуительной, - он скрывает мою ладонь своей, и я чувствую его мягкое тепло.
— Ты тоже, - смущенно улыбаюсь и, кажется, краснею. - Насчет таблетки ты не беспокойся, я выпью.
Не понимаю, почему опять завожу разговор по эту таблетку.
— Нет, - отрезает Абрамов.
— Что?
— Если врач сказала нельзя, значит нельзя, - вполне серьезно отвечает он. - Не хочу снова навредить тебе.
Тимур набрасывается на меня и целует. Валит обратно на кровать. Нагло разводит коленом мои бедра в стороны, чтобы устроиться удобнее.
И он целует меня так жадно, что животе и правда порхают бабочки, прямо как он сказал.
Я тоже это чувствую. И все как будто нереальное. Не со мной. Я поверить не могу, что еще вчера ненавидела Абрамова за сломанную жизнь, а сегодня мне так приятно и комфортно в его руках.
Его губы двигаются на моих. Чувствую между своих ног жесткий бугор. И меня ударяет огне изнутри. Дергает от резкой вспышки возбуждения внизу живота. Интересно, с ним когда-нибудь будет по-другому?
Тимур все сильнее стискивает меня. Кажется, еще немного и раздавит. Таю в его руках. Позволяю впиваться в мои губы и посасывать их очень неприлично и возбуждающе.
И мне так приятно помнить сейчас о бабочках в его животе! Неужели, мне стоило только ответить нежностью и лаской, как Абрамов тут же переменился? Быть может, ему вправду не хватало именно этого — любви?!
Не знаю, сколько времени проходит прежде, чем Тимур отрывается от моих губ.
— Если ты мне врешь - убью нахрен! - предупреждает мужчина.
Не знаю, о чем именно он, но киваю. Не собираюсь обманывать. То, что я делаю -искренне и от самого сердца.
Он вдруг наклоняется ниже, кладет голову рядом с моей, зарываясь в волосы, гулко втягивая воздух. Вдыхает мой аромат, точно наркотик.
И я вновь давлю в себе желание рассказать ему о матери. Сейчас не время. Просто не смогу. Не найду в себе силы убить его «бабочек». Уверена, что бы там не придумала его мать, Тимур не даст меня в обиду.
Глава 68
Тимур
Два дня спустя
— Ты, правда, не обязан, - говорит мама. — Меня водитель отвезет.
— Ты сума сошла что ли? - отвечаю, точно примерный сын. Я знаю, как должны вести себя хорошие дети, и делаю это время от времени, потому что обязан.
Но сейчас дико бесит! Мама не виновата, что подвернула ногу. Именно в тот момент, когда мне нужно забирать Варю из больницы. Как назло, сука! Точно специально! Отец улетел в командировку в Китай и возиться с матерью теперь попросту некому.
— Ба, ты как? - интересуется Никита.
Он так и не вернулся домой. Живет с моими родителями. Но, по крайней мере, мы начали понемногу общаться.
Для меня это оказалось важным. Я вообще взглянул на своего ребенка другими глазами.
Вчера Варя сказала, что мне нужно отпустить Машку, если я хочу наладить с ним отношения. Что я внутренне проецирую те события на Никиту, виню его. Закрутила, блядь! Психологиня чертова!
Я завелся. Зарычал на нее. Психанул. Потом как увидел глаза ее перепуганные... Так щелкнуло что-то.
Но мне так тяжело дался рассказ о прошлом. Усилием воли через себя переступил, чтобы привезти в квартиру бывшей Варю. Мне хотелось быть убедительным. Я будто подсознательно просил у нее помощи, сам того не понимая. И у меня получилось. Я, блядь, чуть кипятком не описался, когда девчонка позвонила мне и попросила приехать. А когда на колени встала.. я мог кончить. Честно слово! Я чуть не спустил оттого, что кукла просто опустилась на колени и потянула тонкие пальчики к моей ширинке.
И теперь, вроде как, я не могу делать шаг назад. Не могу оттолкнуть ее. Прогнать снова. Потому что мне важно чувствовать. Важно понимать, что Варя рядом. Не шлак, что вечно попадался. А
она. Учительница.
Попробовав ее в больнице, впервые за долгое время ощутил реальный кайф. Не просто, спустил от механических движений, а абсолютно перестал себя контролировать.
Понял, что кончил в девчонку только когда все закончилось, когда сознание вернулось и настучало мне по голове. Вот только поздно уже было.
— Нормально, Никит, - отзывается мама. - Тимур зря беспокоится.
— Я тоже беспокоюсь. Тебе ведь больно.
— Терплю, - улыбается мама. - Как хорошо, что вы у меня есть.
Незаметно для всех закатываю глаза.
Мать смотрит на внука влюбленными глазами, а я все еще помню, как она настаивала на аборте первое время, как визжала, что от наркоманки никого нормально не уродится, и я должен был подумать прежде, чем совать в нее свой член.
Прямо так и сказала. А я лишь больше разозлился на нее. Моя мать ведь в сексе тоже была не слишком избирательна.
— Я донесу тебя до машины, — заключаю в итоге. - Только один звонок сделаю.
— Я свами, пап, — отзывается сын.
— Валяй, — без проблем соглашаюсь и выхожу в другую комнату.
Набираю номер Вари. Сообщаю, что не смогу встретить ее. Но пришлю водителя, и тот отвезет ее туда, куда скажет.
По голосу понимаю, что расстроилась. Но мне сказала:
— Хорошо. Надеюсь, у твоей мамы ничего серьезного. Я буду готова уже через десять, минут.
— Водитель в пути. Он встретит тебя у палаты. Сама не спускайся.
— Ладно, - соглашается. - Хотя, у меня и вещей то нет.
— Я сказал, у палаты, поняла?!
— Да поняла, поняла!
Повисает пауза, и мне кажется, я должен сказать что-то еще, что-то важное. Но оно то ли не приходит в голову, то ли я просто боюсь это произнести. Даже самому себе признаться. Я так долго отрицал любовь, что сейчас признать ее кажется дикой глупостью.
— Тимур, - Варя вдруг выдыхает мое имя как-то слишком грустно.
— да.
— Нет, ничего.
Невольно представляю выражение ее лица и, мне кажется, девчонка сейчас поджимает губы.
— Лечи маму.
Варя бросает трубку. Сначала дергаюсь, чтобы перезвонить, но вовремя останавливаюсь. Не позволю вить из меня веревки. Я пацан что ли малолетний, на каждый чих ее реагировать?!
